Угрим медленно встал из-за стола и слегка приподнял топор. В его угрюмых глазах заплясали огоньки ярости.
– Ну, раз сам не хочешь уйти…
– Не дури, Хват, – сказал Глеб и холодно взглянул в глаза хозяину дома. – Я ведь могу привести княжьих охоронцев и проверить вместе с ними. И тогда…
Не дав Глебу договорить, Угрим ринулся на него с топором.
Произошла короткая схватка, в результате которой Хват оказался повержен на пол, а Глеб сел ему на спину и, отбросив в сторону топор, скрутил верзиле руки за спиной.
– Ну, что? – тяжело дыша, осведомился Глеб. – Успокоился?
Однако Хват, похоже, не собирался сдаваться. Он пыхтел и вырывался, несмотря на то, что Глеб скрутил ему руки до хруста в суставах и норовил сломать их.
– Глеб! – На пороге горницы, испуганно прижав к груди руки, застыла Ратмира. – Отпусти его, Глеб!
– Уйди отсюда… – прохрипел Хват. – Прочь…
Ратмира несколько секунд стояла у двери, с растерянным видом глядя на схватившихся мужчин, затем повернулась и выскользнула в другую комнату.
– Ученый, подай веревку! – крикнул Первоход.
– Я не…
– На стене. Быстро!
Лицо Глеба побагровело от напряжения. Верзила все еще пытался вырваться, и Глебу стоило огромных усилий сдерживать его.
Лишь связав бывшего ходока по рукам и ногам, Глеб расслабился и отер пот со лба. Взглянул исподлобья на Лагина и устало проговорил:
– Угрим ходит в одиночку на медведя. Он так здоров, что ему и рогатина не нужна.
– Получается, ты еще здоровей, – угрюмо откликнулся с пола Хват.
– Я ловчее, – возразил Глеб. – И я слишком хорошо тебя знаю.
В горницу снова вошла Ратмира.
– Угрим, – позвала она. – Зачем ты им противишься?
– А, это ты. – Верзила усмехнулся. – Вот, смотри, Ратмира, твой муж лежит на полу, опутанный веревками. Рада?
На красивом лице женщины отобразилась горечь.
– Угрим, сделай, как хочет Первоход, – попросила она. – Открой ему погреб.
– Значит, ты прячешь мертвеца в погребе, – проговорил Глеб. – Мне следовало догадаться самому.
– Тьфу ты, – сплюнул Хват. – Дура!
Орлов поднялся на ноги и шагнул к погребу.
– Глеб, подожди! – Ратмира стремительно подошла к Глебу и порывисто положила ему на грудь руку. – Если ты кому-нибудь расскажешь, нас погубят!
Глеб прижал руку женщины ладонью, посмотрел ей в глаза и спокойно произнес:
– Мы никому не скажем. Я поклялся Родом.
Ратмира покраснела и неловко высвободила руку. Угрим, хищно прищурившись, наблюдал за ними с пола.
– Ладно, – проговорил он вдруг. – Отведу тебя в погреб. Развязывай руки!
Глеб посмотрел на верзилу с сомнением.
– А не обманешь?
Хват угрюмо мотнул головой:
– Не обману. Клянусь животом богини Макоши. Пусть у меня отнимутся члены, ежели я совру.
Против такого обещания Глеб устоять не мог. Он наклонился, достал из ножен кинжал и быстро срезал путы на руках и ногах верзилы.
Угрим сел на полу, потер запястья и хмуро посмотрел на Глеба.
– Зачем вам отец-то мой понадобился? – спросил он.
– Просто хотим на него взглянуть, – ответил Глеб.
– И зачем глядеть? Нешто нетленных никогда не видел?
– Видел. Но в лица им не вглядывался. Лагин вон уверен, что нетленные – не мертвы.
Хват перевел взгляд на ученого мужа и хмыкнул.
– Знамо дело, не мертвы. Были бы мертвы, воняли бы. Ладно. – Он поднялся на ноги, подошел к полке, взял с нее берестяной факел и глянул на Глеба: – Твое волшебное огниво при тебе?
– При мне.
– Зажигай.
Глеб достал стальную «Зиппо», заряженную горючей «земляной кровью», и возжег факел. Угрим двинулся в сени. Гости последовали за ним.
В сенях он отодвинул в сторону кадку с солеными огурцами, нагнулся, ухватился за медное кольцо в полу и сильно потянул. Тяжелая, плотно подогнанная к настилу крышка медленно поднялась, обнажив черный зев погреба.
– Пошли, – сказал Хват и стал первым спускаться в погреб. – Ноги не переломайте, лестница ветхая, – предупредил он.
Глеб и Лагин спустились за ним в сырой, прохладный погреб. Спустившись на дно, Угрим воткнул факел в железный ухватень на стене.
Тайный погреб был довольно просторным. Тяжелые лиственничные балки подпирали деревянный короб. Глеб огляделся и похвалил:
– Хорошо поработал.
– За неделю вырыл, – с ленцой в голосе проговорил Угрим. – Сделал бы быстрей, коли б ратников не таился.
В центре погреба на обтесанных квадратных камнях стоял деревянный гроб.
– Он у тебя открывается? – спросил Глеб.
– Открывается.
Угрим подошел к гробу, поддел кромку пальцами и легко откинул крышку. Затем осторожно снял ее и привалил к стене.
Глеб и Лагин приблизились к гробу и взглянули на мертвеца. Хват отступил назад, чтобы не мешать им. Кожа покойника не сотлела. Неприятного запаха не было. Лицо старика с заострившимися чертами выражало полный покой.
Лагин зябко передернул плечами.
– Будто спит, – тихо пробормотал он. – Видел за свою жизнь сотни мертвецов, многих из них вскрывал, а к этим никак не могу привыкнуть. Есть в них что-то… потустороннее.
Хлопнувшая за спиной крышка погреба заставила Лагина и Глеба вздрогнуть.
Наверху что-то громыхнуло.
– Угрим! – крикнул Глеб, кинувшись к лестнице. – Открой погреб!
– Чтобы вы меня княжьим псам сдали? – раздался сверху приглушенный голос. – Ищите дурака!
Глеб облизнул губы.
– Я клянусь тебе Перуном и Чернобогом, что никому про твой погреб не скажу!
– Конечно, не скажешь, – глухо отозвался Хват. – Потому что сам в нем сгниешь.
Глеб сжал кулаки. Сердце его билось учащенно. Рубаха на спине взмокла от пота.
– Что будем делать? – дрогнувшим голосом спросил Лагин.
– Закончим то, ради чего сюда пришли, – хмуро ответил Глеб. – А там уж будем думать.
Он повернулся и шагнул к гробу. Лагин встряхнулся и последовал за ним. Оба остановились у гроба и уставились на мертвого старика.
– Нужно открыть ему рот, – робко проговорил Лагин и с надеждой посмотрел на Глеба.
– Тебе нужно, ты и открывай, – сказал тот.
Ученый муж вздохнул, протянул руки к лицу покойника, но остановился.
Игра теней на лице старика создавала странное ощущение. Казалось, что покойник легонько ухмыляется и то и дело бросает на незваных гостей быстрые, неуловимые взгляды из-под опущенных ресниц.
«Что, если он встанет? – подумал вдруг Глеб. Эта мысль заставила его поежиться. – Мы в этом погребе как в ловушке. Бежать некуда. А амулеты против упырей на нетленного могут и не подействовать».
Подрагивающие пальцы Лагина коснулись головы мертвеца. Одну руку ученый положил старику на лоб, а другой ловко ухватил его за нижнюю челюсть. Приоткрыть старику рот не составило труда.
