— Ты долго там стоять будешь? — спросил репетитор, не открывая глаз.
— Скажи, что мне делать, и я сделаю.
— Разве не понятно? Не думал, что ты еще и плохо соображаешь.
В ответ я заскрежетала зубами. Так и хотелось ударить его чем-то потяжелее. Жаль, поблизости ничего такого не нашлось. Перестраховался. Спрятал все габаритные предметы.
— Ну?
— Да иду я, иду.
Подошла. Уселась рядом, а когда этот попытался заграбастать мои руки, возмущенно вырвала их.
— Эй?
— Расслабься. Я ничего не собираюсь делать. Это просто тренировка.
— Тренировка на что? Знаешь что?
— Что? — открыл он один глаз.
— Ничего, — буркнула я. — Просто ты мог бы объяснить, что я должна делать.
— Просто расслабься и закрой глаза.
Я подчинилась. Секунд тридцать ничего не чувствовала, кроме зудящих от перенапряжения мышц, а потом ощутила тепло, исходящее от его ладоней. Оно было направлено на меня, вглубь меня, растеклось по венам. А мне это напомнило другое тепло и мысли, связанные с ним. Я снова вырвала руки.
— Что ты делаешь?
— Успокойся. Я просто хочу, чтобы завтра ты поднялась с кровати.
— Мне не нужна твоя помощь в этом.
— Хм, как скажешь.
— Это все твои уроки на сегодня?
— Вообще-то…
— А я сказала все.
Поднялась, отряхнулась, и ушла, кажется, даже не попрощалась. Какая я невоспитанная. Но ничего, переживет.
В комнате было тихо. Крыс мирно спал на свободной подушке. Я примостилась на другой, сил не было. Даже до ванны добраться не смогла. Изверг не слабо вымотал. И надо же, я заснула. Без всяких подсчетов воображаемых овец. Прогресс.
Очнулась от того, что кто-то скребся. Думала, Крыс то ли когти точит, то ли зубы о местную мебель. Оторвалась от подушки. Нет, вот он родимый. Дрыхнет, без задних ног, то есть лап. А звук из-под двери исходит. Пришлось вставать. Открыла дверь. Репетитор. Застыл с поднятой рукой. Кажись, намеревался постучаться. А я так неожиданно дверь распахнула. Ну, не все же ему мою дверь распахивать.
— Что? Уже утро? На тренировку пора?
— Нет, — поджал губы Диреев. — Я книгу принес. Изучи до конца недели.
— Что это? — заинтересовалась я. Руны. — На фига?
— Прочтешь, узнаешь.
Больше он ничего не сказал, поспешил удалиться в свою комнату. А я с недоумением посмотрела на книгу, в надежде, что хотя бы с этим у меня проблем не будет.
Эти руны оказалось еще труднее изучать, чем японский язык. Я не пробовала, но говорят, что он самый сложный из всех, за исключением нашего, конечно. Но руны труднее. Пока разберешься, пока сообразишь, как их сочетать. Блин, я уже две тетрадки исписала, а так ничего и не поняла. И вот вопрос: Это я такая тупая или язык такой сложный?
Зато поняла, зачем они нужны. Для заклинаний. Они все обладают силой. А если разобраться в сочетании, то откроются неограниченные возможности. Например, дверь — если начертить на ней нужную руну, то можно навсегда ее запечатать, или сделать недоступной для посторонних или… В общем, много есть интересных моментов. И, в отличие от обычной магии, руны фиг отследишь, а уж того, кто их поставил… Хм. Надо попробовать.
Кажется, во мне взыграл чертенок, иначе как объяснить, что я тихо открыла дверь, выглянула, убедилась, что никого нет, и медленно поползла к соседней двери. Руну начертила маркером. Корявые линии получились, но главное эффект. А он был мгновенным. Стоило только дорисовать последнюю закорючку, как руна вспыхнула и слилась с цветом двери. Класс!
Я с предвкушением потерла руки. Так и хотелось рассмеяться зычным басом, как злодеи из старых американских фильмов. Похоже, моему мучителю сегодня тоже не до сна будет.
Вечер выдался пасмурный, зато насыщенный. Мы с Ленкой план моего день рождения составляли. Глупость несусветная, но подруга загорелась. И все повторяла:
— Восемнадцать лет не каждый день исполняется.
Согласна, конечно. Но… как-то не до праздников мне сейчас.
— Ты кстати, в курсе, что Катя приедет?
— Она теперь Катя? — хмыкнула подруга.
— Ну, не злись. Я тебя больше люблю.
— Обрадовала. Пищу от счастья.
— А между прочим, мы когда-то дружили. Помнишь?
— Предпочитаю не вспоминать об этом позорном этапе моей жизни. Кстати, что тебе подарить?
— Не знаю. Что хочешь.
— Нет, так не пойдет. Я хочу что-то особенное подарить, а не отделаться глупой безделицей.
Я пожала плечами. У меня вроде все есть. А чего нет, Ленка ни за какие деньги купить не сможет. Да и никто не сможет.
— Удиви меня, — проговорила я, чтобы спихнуть на нее свою головную боль о подарке.
— Ты издеваешься? — прищурилась подруга.
Дать достойный ответ не успела. В дверь постучали. Ленка спрыгнула с кровати и открыла. На пороге стояла Олеф. Какая-то встревоженная Олеф.
— Эль, можно с тобой поговорить?
— Ладно, Эль, я пошла. Жду от тебя вариантов.
С этими словами подруга взмахнула своими дивными волосами и вышла, полностью довольная собой. Я вздохнула от досады и переключилась на Олеф.
— Я не вовремя?
— Нет. Мы с Ленкой мой ДР обсуждали.
— ДР?
— День рождения.
— А. Понятно. Тяжелый случай.
— И не говори, — тяжело вздохнула в ответ. — А ты? Как подготовка к свадьбе?
— Я собственно по этому поводу и зашла. У меня к тебе вопрос, точнее предложение.
— Что? — заволновалась я.
— Я хотела спросить. Ты не откажешься… — Олеф запнулась, глубоко вздохнула и нервно рассмеялась, — Глупость. Дожила. Шестьсот лет, а чувствую себя…
— Тебе шестьсот лет? — вытаращилась я. — Ты хорошо сохранилась.
— Эль, я о серьезном хочу сказать.
— Все, все. Я вся внимание.
— В общем, не согласишься ли ты… Нет. Не так. Фух. Ладно. Ты станешь моей подружкой невесты?
Я выпала в осадок. Ну, не предполагала даже, что Олеф меня попросит. Мы знакомы без году неделя, к тому же есть Грета и Валери. А тут я…
— Эль, скажи что-нибудь.
Хотела бы. Да слов нет. Это же сколько всего надо сделать. Составить список гостей, выбрать место, собор, где Олеф венчаться будет. А они вообще собираются венчаться? Платье, приглашения, девичник. И это все при том, что сама я против этой свадьбы. Что делать? Что делать?
— Тебе не придется ничего делать, все на себя девочки возьмут. Тебе только нужно будет со мной платье сходить выбрать, да букет… — затараторила Олеф, словно боялась, что сейчас я выставлю ее за дверь с громким криком: «Никогда». И сама для себя сказала:
— Конечно.
— Да?
— Да.
Олеф не сдержалась, обняла меня и даже слезу пустила.
