– Добрый день, Валя, – послышался тихий голос Георга.
– Ой! Я думала, не работает, – разглядывала печальное лицо абонента Лялька.
– Прости, я что-то не в форме. Не хотел разговаривать.
Валя не знала, как реагировать. Он не хотел разговаривать. Нормально? Джолей подбежал к хозяйке, ткнулся ей в ноги носом. Лялька присела, потрепала щенка по холке и скомандовала:
– Гулять! Не мешайся.
– Ну? Что у тебя? – бодрей, чем раньше заговорил Георг.
– Не знаю, как поступить. Уж извините, замуж я не собираюсь. Так что надо драпать. Не подскажете, как мне попасть домой?
– Подскажу. – Король помолчал немного и продолжил: – помнишь, где оказалась впервые?
Лялька кивнула.
– Иди туда. Это чтобы дома оказаться, а не в другом месте. Есть географическая связь здешнего и вашего мира.
– Понятно. Дальше что? Никаких картин я там не заметила.
– Они не нужны. Достаточно той, что у тебя в комнате.
Георг опять замолчал. Видно было, что слова даются ему с трудом.
– Ваше величество, – поторопила его девушка.
– Да. Вспомни любого человека из своего мира и обратись к нему.
– Всё?
– Да. Откроется переход. Но желание должно быть искренним.
Валя дёрнула плечом. Каким ещё может быть желание вернуться домой? Опять посмотрела на дорогу. Путь предстоял неблизкий. Пожалуй, лучше сразу двинуть. Девушка свистнула псу и направилась к дороге. Опять взглянула в зеркальце.
– Спасибо, ваше величество!
– За что? – вскинул брови Георг, – я так и не помог тебе вернуть парня.
– Теперь не знаю, надо ли, – сказала Валентина, – обида во мне вскипела, вот я и бросилась сюда. Зря, конечно.
– Не зря. Должен тебя поблагодарить. Открыла мне глаза.
– Я? – удивилась Валя, – как это?
Пока девушка шла к дороге, слушала исповедь короля. До этого дня Георг винил в своих бедах Карломана. Считал Алентию жертвой. И только из подслушанной беседы бывшей невесты и Валентины узнал, что дядя и Алентия объединились и заранее всё продумали.
– Я попался в ловушку, как последний профан, – с горечью провозгласил рассказчик.
– Вы любили её, – пыталась утешить Валя, – мы идеализируем тех, кого любим.
Король тряхнул кудрями и сказал:
– Поделом. Самоуверенность сыграла со мной злую шутку. Теперь я беспомощен и завишу от воли узурпатора и коварной притворщицы. Прощай, Валя! Возвращайся в свой мир и забудь о глупце, который считал себя успешным правителем.
Девушка остановилась и открыла рот, подбирая возражения, но соединение было завершено абонентом. Зеркало отразило изумлённое Валино лицо. Попыталась вызвать Георга ещё раз, тот не откликался. От размышлений хозяйку отвлёк Джолей, помчался вперёд с громким лаем. По дороге тощая лошадёнка тянула гружёную сеном телегу. Если поспешить, можно перехватить её. Лялька побежала. Возница, задремавший было, встрепенулся и с удивлением уставился на смешного пса.
– Цыц, оглашенный! – Потом перевёл взгляд на спешащую наперерез девушку.
– Здравствуйте! – кричала Валентина, – подвезите меня, пожалуйста!
– Тпру! – остановил лошадь взлохмаченный старик и обернулся к Ляльке, – садись, чего уж.
Девушка уселась рядом с возницей на колкое ароматное сено, поблагодарила. Поехали. Пёс трусил рядом. Пусть и не быстрый транспорт, да всё ж не пешком тащиться – радовалась Валентина.
Вполне в традициях современных таксистов, дедок завёл разговор: Кто сама? Далеко ль собралась? Что за собака чудная?
Врать не хотелось, а правду как скажешь? Лялька встречными вопросами перевела разговор со своей особы на собеседника. С бабушкой такие фокусы проворачивала, наловчилась. Когда распространяться о зачётах, экзаменах, долгах и сроках, не хотелось, интересовалась здоровьем и самочувствием бабули, расспрашивала о домашних и дачных делах, о приятельницах и соседках. Так и здесь, натолкнула возницу на излюбленную тему: капризы погоды, перспективы на урожай, сельские заботы, а там и до глобальных проблем дошло.
Оказалось, что дед живёт в деревеньке неподалёку. Чуть дальше деревеньки стоит имение бывшего королевского постельничего, о котором дед отзывался добрым словом, сокрушаясь, что барин теперь в опале. Раз господин в немилость попал, значит и крестьянам несладко придётся, не ровен час подати поднимут. Оно и понятно, свадьба вертихвостки Алентии обойдётся королевству недёшево.
– Эх-хе-хех, – вздыхал возница, поигрывая поводьями, – знал бы усопший батюшка нашего величества Карл Достоверный, как с его наследством обошлись, встал бы из гроба порядок навесть.
– Отец Карломана? – уточнила Лялька.
– Не-е-ет! – Дед с подозрением посмотрел на пассажирку, – нездешняя чай?
– Нездешняя, кивнула девушка. Из-за моря.
– По виду благородная. Топаешь пешком без котомки. Ни слуг у тебя, ни кареты.
– Ссора у меня случилась с её высочеством Алентией, вот я и сбежала. Меня ждут там, у двугорбого холма.
– А-а-а, – потянул старик, удовлетворившись объяснением, – высочество! Змея она, а не высочество.
Лялька согласно закивала и вернула рассказчика к прежней теме:
– Не отец, так кто?
– Карл? А! Отец, но не Карломану, а Георгу. А тому трусливому псу – брат.
Он покосился на Джолея и предложил:
– Возьми собаку-то, умаялась бедная.
– Можно? – обрадовалась Лялька.
Дед натянул поводья, останавливая лошадку, и дождался, когда Жулька запрыгнет на колени хозяйке.
– Сразу надо было, гляди, дышит как! Я ж не знал, что вам до двугорбого холма. Далече. Я-то сверну, а вам ещё топать.
«Ничего – думала Лялька, – дотопаем». Поворот она помнила, как раз там её в прошлый раз карета Алентиии догнала, значит, до места останется не так далеко.
– А что вы говорили о наследстве? – возобновила разговор Лялька.
– Ясно что! Пиин Крутой – отец Карла и Карломана – поделил королевство между ними. Так бы оно ничего, да только и Железную провинцию пришлось пополамить. Она ж кормилица наша. Не надо объяснять, зачем железо роют?
– Не надо, – кивнула Лялька.
Из истории она помнила, что в средние века добытый открытым способом металл ценился высоко, из него не только ковали оружие, инструмент и утварь, но и торговали железом с соседними странами.
– Когда на эту самую провинцию полезли дикие племена, – просвещал иноземку возница, – Карл предложил брату выступить одним войском. Ведь орда на нашей половине не задержалась бы, пошла дальше. Н-но! Но, не спи!
Лялька вздрогнула от окрика, тут же сообразила, что дедок погоняет ленивую кобылу.
– Вот скотинка! Чувствует, что отвлёкся! – с восхищением воскликнул он.
Разговор стих. Валя рассматривала бегущие мимо поля, перелески, любовалась небом, радуясь хорошей погоде, и размышляла. Та ли это война, о которой говорила Гретти? Или была ещё одна?
Старик раскопал в сене флягу, протянул девушке. Она взяла и с удовольствием сделала несколько глотков прохладной воды. Дед тоже выпил и сообщил:
– Колодезную наливал. Ледяная была, так что зубы ломит. Согрелась маленько.
– Спасибо! Так что дикие племена? Отбили их?
– Кабы так всё просто! – возмутился старик, – первых-то Карл разбил. Вторых ждать не стал, отошёл. Карломан должен с войском быть, а нету!
– Не согласился поддержать?
– Как же! Заверил! Буду, брат, постою за общее дело!
Дед сокрушённо качал головой, затягивая паузу. Любопытство слушательницы разгоралось. Наконец он продолжил повествование. Валентина воображала давние события, как будто фильм смотрела.
Войско Карла Достоверного остановилось на поле, удобном для битвы. Военачальники сверили планы – где кому занять позицию. Карл отвёл брату участок по левую руку от себя, чтобы в случае чего поспешить на помощь. По всем срокам союзническое войско должно бы подойти. Военачальники переглядывались с тревогой. Дозорные доложили: дикари встали лагерем, жгут костры, готовятся к битве. Огнями всё до горизонта усыпано. Войско собрали несметное. Песни поют, пляски неистовые исполняют, надеются на лёгкую победу.
