– Я прекрасно знаю, где они лежат Крыс. Ведь это я их убил. А теперь пришла твоя очередь, – произнес я, и зрачки моих глаз начали краснеть.
Я заметил: если немного ослабить контроль над жаждой, дать ей показать свое лицо, то мой взгляд, поистине, приводит людей в ужас. При этом зрачки становятся красными. Крыс начал отползать назад, но уперся спиной в стенку, глаза он выпучил от ужаса, рот подрагивал, лицо побелело.
– Не ожидал меня снова увидеть, Крыс? Вы не ждали, а мы приперлись, – произнес я насмешливым голосом, – да не трясись ты так, мне тебе еще пару вопросов надо задать. И самый важный из них: где лучник?
– Я, я, я не знннаю, – произнес он, заикаясь.
– Говори все, что о нем знаешь, и говори разборчиво. Пока что никто тебя не собирается забирать в нижний мир. И если расскажешь всю правду, возможно, я тебя туда и не заберу.
– Я не знаю, откуда появился этот лучник, знаю только, что он не обычный бандюган. Ахт сказал, чтоб мы за ним смотрели и берегли его жизнь, пуще своей собственной.
– А кто может о нем знать? Кто-то же к вам его прикрепил.
– Ахт никому ничего не рассказывал. Собрал нас по здешним подворотням и сказал, что будем грабить на дороге караваны, если они без охраны или плохо охраняемые, ну и одиноких путников заодно.
– А почему вас стражники не могли поймать? Как то не похожи вы на неуловимых.
– Перед любой облавой к нам приходил человек и общался с Ахтом, после этого Ахт всегда знал, где и как нас будут искать.
– Что за человек? Как выглядел?
– Не знаю я, честное слово. Человек как человек. Шрам у него над правым глазом, вроде бы был.
– Толку от тебя не много. Я снял с себя плащ, кинул Крысу:
– Одевай, – приказал ему.
– Зачем? – испуганно спросил он.
– Во многих знаниях – много горя. Одевай, тебе говорю. Он трясущимися руками начал натягивать плащ.
Иди, перевяжи Урода, – приказал я, подтолкнув ногой нож Крыса, – на повязку можешь порезать его рубаху. Перевязка трясущимися руками, дело непростое, но он справился.
– Теперь бери Урода. Пойдем, погуляем.
Он с трудом взвалил на себя еле живого Урода. Пульс его бился, но еле-еле.
– Иди вперед, я за тобой. И не вздумай шутить, ты у меня под прицелом.
Мы отошли от первого места дислокации бандитов метров на пятьсот, там я присмотрел неплохой домик. Во всяком случае, он был не совсем развален.
– Заходи внутрь, – сказал я, указав на дом, – аккуратно положи Урода около стены.
Крыс положил Урода и уже начал разгибаться, как получил еще раз ручкой арбалета по голове.
Заведя руки Крыса за спину, я привязал их к его же согнутым ногам, вместо веревки пришлось использовать пояс того же самого Крыса. Разрезав его рубаху, смастерил кляп и заткнул ему рот. Тела бандитов прикрыл валяющимся тут повсюду хламом. Урод еле дышал, до утра он дотянуть не должен – арбалетный болт пробил ему правую сторону груди, на ладонь ниже ключицы. Надеюсь, до завтрашнего вечера этих голубчиков тут не обнаружат. Места здесь глухие, даже жители хибар сюда не ходят. Нечего тут делать.
Действовать надо быстро, до рассвета осталось мало времени. Вернувшись в первый дом, выдернул из стены болт, присыпал землей все кровавые пятна – хорошо, что в этих халупах даже пола деревянного не настелили. Болт выкинул в речку, протекавшую неподалеку. Жалко конечно, мог бы еще пригодиться, но это тоже возможная улика – лучше перестраховаться. В гостиницу еле успел до наступления рассвета.
Проспав часа четыре, встал. Взял все накопленные деньги, пересчитал: оказалось я счастливый обладатель семидесяти семи серебряных ноготков, ну и еще с сотню медных. Захватил все деньги, спустился вниз к завтраку. Наконец то, использовал завтрак, включенный в оплату номера.
После еды, решительным шагом направился в оружейный магазин. С деньгами надо расставаться легко, а те мечи, уж очень, мне в душу запали. Хоть и стоили они около ста серебряных, но я был намерен торговаться до конца.
Вышел из магазина вымотанный, как будто сдавал экзамен – торговаться здесь умели. После часового препирания и выяснений у кого жизнь хуже, мне удалось скинуть цену до семидесяти серебряных ноготков. С сегодняшнего дня я был счастливым обладателем двух изогнутых коротких мечей близнецов. К ним прилагались наспинные ножны.
Со всем эти добром пошел в парк, забрал из дупла меч и арбалет. Меч спрятал под плащ, нести приходилось, зажав его под мышкой, лезвием вниз – неудобно, а что делать? Арбалет прицепил на пояс, к правому бедру – благо арбалет был компактный. Вспомнил, что на месте схватки с Дерзеком оставил свои метательные ножи – вдруг еще там. Сделал небольшой крюк, проверить. Ножи были воткнуты в дерево, так же, как воткнулись при моих бросках. Вынул, положил в карман куртки.
В гостинице мне сегодня появляться нельзя, пришлось идти к заброшенному району, в хибары. Была опасность нарваться на каких-нибудь отморозков, но выбора у меня не было, приходилось рисковать. Меня должны были видеть сегодня в хибарах. Надеюсь, на вооруженного человека отморозки напасть поостерегутся.
Идти было страшно: пытался не бросать по сторонам затравленные взгляды, рука все время опускалась на рукоять, предусмотрительно заряженного арбалета, хорошо что у него была хитрая система предохранителя, а то бы точно ногу себе прострелил. Слава богам, добрался до нужного здания без приключений. Мои пленники были все еще на месте. Подошел к Уроду, проверил пульс: Урод был уже холодным. Крыс лежал чуть в стороне от того места где я его оставил, видно пытался развязаться.
– Прекрасный день. Не так ли? – спросил я его, пнув ногой, для порядка. Крыс только что-то промычал в ответ – иного я от него и не ждал.
До обеда игрался со своим новым приобретением. Проводил импровизированные бои с тенью. В итоге понял: для меня два меча это перебор, с одним бы управится, в бою второй, бездействуя, занимал левую руку. Ну, ничего, бог даст, научусь. К обеду пожалел, что не взял не еды не питья, желудок начало сводить от голода. Тут мне и пришла в голову мысль: ведь я из дома, где подстрелил Урода, не принес никаких припасов, а если они там собирались хоронится то припасы там должны быть. Быстро сбегал туда, осмотрел все внимательно, перевернул пару бревен и досок и нашел два мешка. Прейдя обратно к своему другу Крысу, начал в них рыться. Нашел пару кусков хлеба, вяленое мясо, сыр и бутылку вина – что ж, неплохо. Пообедав, продолжил пляски со сталью.
Не люблю ждать – ожидание слишком нудное занятие, время тянется очень медленно, особенно если ждешь чего-то важного, а заняться абсолютно нечем. Солнце, казалось, уперлось в горизонт, и все не могло его проломить. С мечами давно наигрался, тем более что о бое на них я не знал, ровным счетом, ничего, а простое размахивание быстро утомляет. Надо было искать учителя, и желательно учителя очень хорошего.
