Отбросив ставший теперь бесполезным меч, стремительный воин совершил мощный рывок и за пару секунд преодолел приличное расстояние, отделявшее меня (все так же парализованного и беспомощного) от места основных боевых действий.
Он достал небольшой кинжал, формой напоминающий серп, и, приставив его к горлу намеченной жертвы, теперь уже спокойно ждал приближения Гарха. Не было никаких сомнений, что он без колебаний доведет задуманное до конца.
А на заднем плане как ни в чем не бывало продолжали сражаться великан и чудовище. Исход не только их локального конфликта, но и всех остальных конфликтов этой вселенной прямо сейчас находился на лезвии ножа, неподвижно застывшего у моей шеи. К счастью для всех обитателей измерения, о неизбежно приближающейся катастрофе знал только лишь узкий круг посвященных.
Гарх медленно подошел и остановился в нескольких метрах от места трагедии. Видимо, его разум в данный момент был более или менее стабилен, так что не понадобилось даже предупреждения со стороны очередного кандидата в мои палачи[28].
Очень хотелось верить, что у моего телохранителя припасен еще какой-нибудь особенно гениальный план на случай подобных экстренных ситуаций. Но, увидев выражение его лица, я понял, что плана нет. Более того, Гарх пришел просто потому, что ему совершенно наплевать и на себя, и на меня, и на весь этот агонизирующий мир. Глупо бояться смерти, после того как тебе не просто отрезали голову, но еще и хорошенько проварили ее в котле. А еще Гарх пытался дать своему противнику понять: все равно победил он, в одиночку ликвидировав троих из пятерых нападавших. Все же, что имел в активе этот истекающий кровью камикадзе,— перерезанное горло беспомощного безоружного мальчишки да бездарно проваленное задание.
Да уж... Даже морального удовлетворения не досталось бедняге «ниндзя». Партия явно оставалась за Гархом. И это понял не только я, но и стоявший за моей спиной воин с ножом. После чего говорить какие-либо слова было бы просто глупо; оставалось одно — как можно быстрее прекратить этот затянувшийся балаган.
Рука, державшая нож, слегка напряглась, и я понял, что прямо сейчас мне представится прекрасная возможность на личном опыте испытать то, через что уже однажды прошел Гарх. А именно: навсегда и безвозвратно потерять голову.
Ощущения мои в преддверии этой кровавой акции, скажу вам откровенно, были не самыми приятными в жизни. Если бы я и без того не был парализован, то наверняка оцепенел бы от страха.
«Наверное, именно так бездарно и умирают несостоявшиеся герои»,— обреченно подумал я в эти последние секунды, почти смирившись с неизбежным.
— Может быть, еще можно как-то договориться!..— испуганно продребезжал на периферии сознания присмиревший от переживаний внутренний голос.
— И я, и ты, а этот истекающий кровью убийца за нашей спиной прекрасно знаем, что с Гархом не договориться — ни no-хорошему, ни по-плохому, ни как-либо иначе. Он все равно не успокоится, пока не убьет всех, кого задумал убить. Так что....
Неожиданно резко меня развернуло на сто восемьдесят градусов, и я оказался лицом к лицу с некогда великим воином, выступающим ныне в роли моего персонального палача, а по совместительству — уничтожителем всего этого мира.
Не знаю, с чем было связано его неожиданное желание напоследок заглянуть в мои глаза, но думаю, он хотел увидеть в них что-то очень важное. То, что помогло бы ему если не понять тайну мироздания, то хотя бы приблизиться к ее разгадке.
Насколько я понял, для осуществления этой затеи меня собирались умертвить не мгновенно и безболезненно, а неторопливо и со вкусом, предварительно выдержав должную паузу.
Нож уже начал свое медленное движение навстречу вечности, разрезав кожу на шее, которая мгновенно обагрилась кровью. Мои зрачки услужливо расширились от боли и ужаса. Но заглянуть в них глубоко, до самого дна, чтобы увидеть какие-то никому не понятные вещи, этому жестокому мучителю все же не удалось.
Мы были с ним слишком близко друг к другу поэтому, в отличие от остальных, я имел несчастье увидеть происшедшее в мельчайших подробностях.
Что-то мелькнуло со скоростью молнии. Тут же, с противным чавкающим звуком, у очередного кандидата в палачи взорвался правый глаз, а через мгновение его примеру последовал и левый.
Не издав больше не единого звука, мертвое тело с пустыми глазницами обмякло. И, словно утомленный дальней дорогой, мертвый «ниндзя» плавно опустился к моим ногам.
— Четыре-ноль в нашу пользу,— как ни в чем не бывало прокомментировал ситуацию подошедший Гарх.
После чего презрительно пнул ногой труп поверженного противника и заявил:
— Все дружно скажем спасибо твоему кровососу — Кларе, или как там эту мерзость зовут — за вовремя проявленную здоровую инициативу.
А затем уже более эмоционально добавил:
— Короче, хватит глаза пялить — лучше посмотрим, как там дела у наших здоровяков. Заодно и поболеем за ребят: посочувствуем проигравшему и добьем победителя.
В свете только что произошедших событий выражение «пялить глаза» показалось мне особенно актуальным, но я еще не отошел от шока и не смог что-либо ответить.
Впрочем, Гарха и не интересовали мои соображения: не дожидаясь ответа, он взвалил меня, словно бесчувственное бревно, на плечо и отправился занимать места на трибунах согласно заранее купленным билетам.
— Вот это я и называю приключениями,— с энтузиазмом прокомментировало ситуацию мое подсознание, в достаточной мере придя в себя, чтобы снова доставать меня своими дурацкими замечаниями.
«В гробу мне виделись такие приключения»,— подумал я устало, но не стал вступать в словесную перепалку со своим вечным спутником.
Не удосужившись спросить, настроен ли я подвергать себя риску во имя того, чтобы просто за кого-нибудь поболеть, Гарх направился к месту боевых действий. Разумеется, я не был в восторге от такого бесцеремонного обращения со своей персоной[29], но и здесь счел за благо промолчать.
Впрочем, остатки здравого смысла еще не оставили голову моего телохранителя, поэтому он не стал лезть в самую гущу событий. Приблизившись ровно настолько, чтобы нам открылась прекрасная панорама бушующего сражения, но никакая опасность не грозила, он без излишних предосторожностей сгрузил меня на землю, после чего уже ничто не мешало нам в спокойной обстановке переживать за исход поединка.
Как очень быстро выяснилось, болели мы за разные команды. Гарх сразу же оказался в группе поддержки аама, приветствуя громкими одобрительными выкриками каждый удачный выпад чудовища. Это было неудивительно, особенно если вспомнить, как немилосердно «молотобоец» обошелся с его головой. Прекрасно понимая чувства своего мстительного телохранителя, я все же сочувствовал «гиганту с молотом»: в отличие от тупой прожорливой груды мяса, именуемой аамом, у него все-таки был определенный стиль.
