— Так пусть наследный принц его расколдует.
От такого кощунственного предложения лорд временно утратил дар речи, что позволило мне доесть пирожок.
К сожалению, надолго возмущения не хватило:
— Айрат Нилла сказала, что такое проклятие может снять только тот, кто его навёл.
— Значит, она ошиблась, — отрезал я.
— Но… лорд Анис говорит то же самое!
— Какое специфичное чувство юмора, — задумчиво произнёс я, — В каком-то смысле он прав. Дело в том, что ваш племянник сам призвал своё проклятие. А снять его может только призвавший. Я лишь подтолкнул, подкрутил вероятности… до настоящих проклятий моим действиям далеко.
— Я вас не понимаю, — надменно ответил лорд.
Несколько секунд я прикидывал, а не прочесть ли лекцию по произвольному изменению эфина минут на двадцать, но решения принять не успел: в витху вошли Анис и Айна. Лорд оглянулся на дверь и снова вздрогнул. Семейное у них, что ли? Тут я вспомнил, что считаюсь человеком незлым, и решил-таки объясниться.
— Каждый человек обладает каким-то слабым местом. Некоторые всего боятся. Я чуть-чуть усилил чувство страха, затаившееся в глубине разума Вашего уважаемого племянника. Чтобы избавиться от проклятия, Вашему уважаемому племяннику достаточно перестать уподобляться тростнику под ветром. Если же Ваш уважаемый племянник не в состоянии справиться с собственным страхом, я рекомендовал бы обратиться к хорошему травнику. И больше не вмешиваться в чужие разговоры.
На этом консультация была окончена. Лорд коротко поклонился и вернулся за свой стол.
— А здесь у нас, прошу обратить внимание… — Анис осекся и подался влево, — Ты ничего не слышал?
— Нет, — я попробовал напрячь слух, но без успеха.
Анис взлетел метров на девять, поосмотрелся и приземлился. Про себя я отметил весьма недурную технику левитации: почти без лишних потерь, нисов за двести.
— Вроде бы, ничего.
— А что тебе показалось?
— Какой-то гул, — и Анис продолжил прежним тоном, — Здесь у нас Гиблая Витха. Эфин сколько лет назад в ней погиб маг. Перед смертью проклял лестницу, с которой упал, с тех пор на ней все спотыкаются. Враньё, но прибыль увеличивает.
— Маг? Мне что-то говорили о маге, умершем от падения с какой-то канарийской лестницы.
— Да, но он сломал себе шею, и ничего проклясть не успел. И за эфински много лет спотыкался здесь только муж прежней хозяйки, перебиравший шерской можжевеловки.
За полтора часа мы осмотрели ручей типа «канава», в честь которого назвали город, кладбище, на котором состоялось первое документированное самоубийство путём вызова духа Рэна Соото (заходить за ограду строго не рекомендовалось — эфин колебался по сей день), и три улочки, на которых каждую осень кто-нибудь да заблуждался. Кладбище я разглядывал на расстоянии, а улочками заинтересовался: посветил «хрусталиком», просканировал тремя простейшими способами.
— Странные смещения… словно кто-то баловался чарами Райсиэнны.
— Ну почему «кто-то»? Я. Лет в десять…
— И куда смотрела Прошлая Королева?
— Мама говорила, что в одиночку следить за тремя магами-подростками и восемнадцатью лордами-интриганами сложно.
— Правильно говорила, — вспомнив свою весёлую поездку в Верхний Жалец, согласился я.
— После последних событий я сам ей верю. Впрочем, мне тогда влетело…
Молчаливая Айна покачала головой — дескать, не так уж и влетело.
Сейчас Айны с нами не было — умчалась кого-то инспектировать. Поступили, видите ли, жалобы на одного из шестников (т. е. командира шестёрки) городской стражи. Берёт, мол, взятки и во время дежурства в каждой витхе дармовую выпивку требует. Кому, как не сестре короля и заместительнице главнокомандующего проверять достоверность информации? Правильно, некому.
Жаль, что Анис не король. Он бы тут живо такие порядки навёл — сидели бы лорды как плуты в норе, и Шелис бы на свободе остался. А с другой стороны, в политике методы не такие. Так что, может, всё правильно?
— Немного южнее расположен единственный в столице дом с привидениями. Посмотрим?
— Привидения настоящие?
— Самые настоящие! Dosta, lanima, inka и два экземпляра vicena.
— Тогда посмотрим. А почему дом единственный?
— Так выгоднее.
Из дальнейшего разговора я узнал, что несколько лет назад у леди Айны дошли руки до осуществления одной из гениальнейших маминых идей — постройки официально утверждённого дома для призраков. Обитатели дома получали «ограниченное гражданство» с сильно урезанными правами. В частности, они не подлежали свободному отлову. По ночам в Дом Теней пускали посетителей (пять ресинок за вход). Дело оказалось неожиданно прибыльным, а у кочевых степняков проход по Дому и вовсе вошёл в программу испытаний на совершеннолетие. К слову, многие с первого раза проваливались.
Здание было чёрно-серым и мрачным. Над двустворчатыми дверями вилась цепочка иероглифов. Заговор «от гнева и злости», то бишь, программа, предупреждающая появление опасной нежити. Тёмная ткань занавесок мерцала серо-серебряной рунной вышивкой. Очень интересно.
— Не возражаешь, если я посканирую?
— Пожалуйста.
Я мысленно прочёл заклинание, создавая перед собой «Глаз Эльси». Бледно-зелёные нити начали сплетаться в кольцо…
И тут откуда-то слева выскочили двое вооружённых людей с копьями наперевес.
Ну не боевой я маг! И реакции у меня не те. Сначала бью, потом смотрю — а когда программа почти завершена, эфин начал меняться в нужную сторону и леденит кисти энергия…
Короче, я действовал рефлекторно. Вместо бледно-зелёной линзы с рук сорвалась нефритовая змея с двенадцатью клыками. Лишь тогда я сообразил, что передо мной стражники. А змея уже летела, и я едва-едва успел остановить её. Ощущение было премерзкое: руки онемели, желудок болел, кожу на щеках саднило, и очень хотелось на что-нибудь опереться — как и положено при разовом расходе большей части силы.
Змеиная пасть покачивалась в полуметре от ближайшего стражника. Стражник (почему-то) пасть игнорировал:
— Беда, Ваша Смелость!!!
— Это точно, — сам себе сказал я.
— Что случилось? — косясь на змею, спросил Анис.
Уберу я её, уберу… вот отдышусь, боль пройдёт…
— Разрушение, Ваша Смелость.
— Что?!
— Ни с того, ни с сего обвалилась стена королевской темницы. Прямо в пыль рассыпалась…
Звуки доносились как сквозь подушку. Сколько ж я выложил? Номинал «Стража» (обзываемого также «аранакарти», стражем гробниц) — килонис, коэффициент возьмём один и два (когда на рефлексах — не до выверенности), да на нейтрализацию автотрансформирующих воздействий нисов триста… а то и шестьсот… плюс тысяча девятьсот три ниса на остановку. Коэффициент один и три — у меня всегда один и три — и в сумме это будет… будет это в сумме… от четырёх трёхсот до четырёх шестисот… где стенка?!
