Ирина Шевченко - И придет волчица

   Он - не Идущий, но он прошел - вот что означало это замечание. Любой пройдет во Врата, которые в этот момент контролирует Хранитель. Я еще раз ступила в воронку телепорта. Результат тот же.

   - Что тут у вас? - чуть не сбил меня с ног Лайс.

   - Что происходит? - оттеснил Эн-Ферро никем из нас не ожидаемый, но лично мной пару раз уже помянутый Гвейн.

   - Это ты нам скажи, - требовательно произнес Рошан.

   - Понятия не имею.

   - Да? А я, кажется, догадываюсь. Галла, дай мне ребенка.

   - Что?

   - Попробуй пройти одна, - не сводя недоброго взгляда со старика, объяснил шеф.

   Я осторожно передала Дэви, но не ему, а Иоллару, и направилась к Вратам, думая о том, что если дядюшка дракон прав в своих подозрениях, Гвейну не поздоровится - есть у меня опыт в разборках с драконами.

   Но шеф ошибся - я и одна никуда не прошла.

   - Скорее, ты сможешь пронести малыша, - сказал Рошану Хранитель Тара. - Если очень постараешься. Его меньше держит.

   - Кто держит? - я придушить его была готова.

   - Мир держит, девочка. Тебя держит, и его держит. Ведь в нем твоя кровь. Но разбавленная, - он одарил Ила пренебрежительным взглядом, - потому, думаю, с трудом, но вырвать можно.

   - Что за бред, Гвейн? - не стерпел шеф. - Хочешь сказать, что она вросла?

   - Вроде того, - туманно ответил Гвейн.

   - Что значит, вросла? - опередил меня Ил.

   - Иногда молодые драконы врастают в Мир, в котором прожили слишком долго, не могут его покинуть, - отстраненно, думая, видимо, о другом, пояснил Рошан и тут же повысил голос, обращаясь к местному Хранителю: - Этого не может быть! Она родилась на Алеузе, двадцать шесть лет провела на Земле и не привязалась ни к одному из этих Миров! С чего Тар будет ее держать?

   - Может быть, потому что это ее Мир? - задумчиво пробормотал старик.

   - Что это...

   - Я все сказал, - резко отрезал Гвейн. - Есть другие объяснения? Давай! Действуй! Ищи отгадку, если мой ответ тебя не устраивает. Я ее не держу, как видишь. Хочешь - помогу тебе протащить ребенка. Это все, что я могу предложить. А нет, так у меня и другие дела найдутся.

   Странно, но я чувствовала, что он не врет. Нет, врет, конечно, или чего-то не договаривает, но в то, что не он удерживает меня на Таре, и не в его силах помочь мне вырваться - чистая правда. А все остальное из него и клещами не вытянешь, по морде видно. Да и не так уж оно сейчас важно.

   - Ил... Я не знаю, как это...

   - Все хорошо, милая.

   - Он не обманывает, вы с Дэви можете уйти.

   Я понимала, что несу чушь, но должна была это сказать. Хотя бы для того, чтобы услышать его ответ:

   - Без тебя - никогда.

   - После поговорим, - кивнул Гвейн Рошану, поняв, что в его услугах не нуждаются, и исчез в вихре портала.

   - Галчонок, ты не расстраивайся, хорошо? Придумаем что-нибудь, только время нужно.

   - Гал, честно, - вставил Эн-Ферро, - обойдется. Рошан прав, не могла ты за каких-то полтора года врасти в Мир. Придумаем, как тебя вытащить.

   - Лайс, - я взяла у Ила сына и отступила на шаг, словно отгораживаясь от брата, - ты не забыл, тебя семья ждет.

   Он растерянно оглянулся на Врата.

   - Иди. Не заставляй Мари волноваться.

   - Ну и... в гости иногда заглядывайте, - Иоллар с улыбкой протянул ему руку. Грустная улыбка - прощальное рукопожатие.

   - А куда в гости-то? Нужно же решить... Рошан, в Марони опасно, надо найти другое место. Куда они пойдут?

   - Домой, - пожала я плечами.

   - Пока - домой. А потом?

   Мы с мужем переглянулись.

   - Вообще домой, Лайс. Так что, где нас найти, знаешь.

   От Судьбы не убежишь, ведь так? И если ей угодно задержать нас на Таре, то наверняка не за тем, чтобы мы отсиживались в какой-нибудь глухомани, подальше от войн и смут. Да и вредная она тетка, Судьба - если нужно, и в глухомани достанет.

   Когда мы появились из открывшегося в центре гостиной портала, лафия радостно завизжала, Тин-Тивилир изумленно округлил глаза, а Ромар без лишних эмоций принял у Иоллара сумку. Ибо Ромар - это Ромар.

   - Мы вернулись, - сообщила я то, что все и без этого поняли.

   - Надолго? - невозмутимо поинтересовался Убийца.

   - Возможно, навсегда, - так же спокойно ответил Сумрак.

   Гелана еще не начала хозяйничать в доме, кроватка Дэви была застелена, и я уложила малыша. Поправила занавески на окнах, поставила на полку впопыхах брошенную на столе книгу.

   - Теперь порядок, - оглядела я комнату, с которой прощалась навек не более часа назад.

   - Не совсем, - улыбнулся муж, вынимая из сумки какой-то сверток. - Хотел подарить тебе на новоселье.

   - Иоллар, ты жуткий жмот! - пришлось взять такой тон, чтобы не разрыдаться. - До каких пор я буду получать от тебя один и тот же подарок?!

   Голубая в трещинках чашка заняла свое место на крышке бюро. Теперь - порядок.

 ***

   Разговор с Гвейном длился более часа, но не дал никаких результатов. Старик не сказал большего, чем тогда у Врат. Знал - это Рошан понимал - но не сказал. Не потому, что желал кому-либо зла, не из-за противоречий, возникших у них в день, когда родился сын Галлы, а все по той же причине: невмешательство, абсолютное невмешательство во всем. Хранящий Слово вновь полагался на волю Судьбы, предлагая и ему поступить так же.

   - Невмешательство? - рассмеялась, услыхав такое объяснение, Джайла. - Кому ты веришь? Сказочник влез во все, во что только смог. А в этой истории он увяз по уши!

   - А ты? - не удержался Рошан.

   Последние события сделали его подозрительным, и он уже не верил в бескорыстную помощь. Тем более от других драконов.

   - Хочешь знать, почему я после стольких веков нейтралитета решила вмешаться? - уточнила драконица. - Что ж, попробую объяснить. Что дает тебе твое Качество, Разрушитель Границ? Тебе открыты запретные дали, ты можешь проникать в закрытые Миры, даже в Междумирье, населенное чуждыми нам сущностями. А что еще?

   - Не знаю, - растерялся он. - Я не так давно прошел инициацию и еще не ощутил всех своих возможностей. Вероятно, есть что-то еще.

   - Вероятно. А я вошла в Совет так давно, что уже не представляю себя без способностей Видящей Суть. Моё Качество, Рошан, - вот главное объяснение. Думаешь, легко видеть то, что другие предпочитают скрывать в своем сердце? Истинные мысли, чувства, цели? Не видимое и выставленное напоказ, а саму суть? Скажи, легко ли понимать, что герой и кумир миллионов совершил прославивший его подвиг из мести, а проклятый всеми злодей действовал во имя любви? И каково с таким знанием мириться с тем, что для остальных истиной будет лишь то, что лежит на поверхности?