Небес, особенной девочкой. От этой мысли Лорле стало грустно. А разве она сама не особенная? Ведь все так ей говорили! Вскоре наступит Истрейя, день ее рождения. Ей надо будет доказать господину свою верность. Вот только теперь ей совсем не хотелось этого делать. Она осторожно вложила свою руку в ладонь Эррита. Епископ с улыбкой посмотрел на нее.
– Отец, – шепотом спросила она, – а Бог любит всех?
Эррит улыбнулся шире:
– Конечно, малышка.
– А Он прощает наши грехи, какими бы они ни были?
– Да. Но тебе можно об этом не думать, Лорла. – Он крепко сжал ее руку. – Ты чиста. Ты безгрешна. Лорла поморщилась. «Пока».
– Ваше Святейшество! – неожиданно позвали его из дальнего конца зала. Лорла и епископ повернулись и увидели, что к ним спешит отец Тодос. Священник выглядел расстроенным, его лицо осунулось от тревоги. Он запыхался, и когда подошел ближе, то уже хрипел и не мог внятно говорить. Эррит поднялся на ноги:
– Тодос, в чем дело?
Отец Тодос сжал перед собой руки.
– Господь на Небесах, он вернулся! – поспешно проговорил он. – Он что-то вам привез. Послание.
– Говори внятно, друг мой, – пророкотал Эррит. – Какое послание? О чем ты говоришь?
– Никабар! Его корабли вернулись в гавань!
Это имя заставило Лорлу удивленно заморгать. Никабар?
Эррит побледнел.
– Боже милосердный! – промямлил он. – Что теперь нужно этому дьяволу?
– Он оставил вам послание, Эррит, – ответил Тодос. – Коробку и записку. Ее вынесли на берег его матросы. Она у вас в кабинете.
– Коробку? – тупо переспросил Эррит.
– И записку, – повторил Тодос. – Пожалуйста, Эррит, пойдемте скорее. Корабли Никабара могут начать нас обстреливать! А раз здесь нет Форто, который мог бы нас защитить… – Успокойся, Тодос, – посоветовал епископ. – Я посмотрю, что этот дьявол привез нам на этот раз. – Он виновато посмотрел на Лорлу. – Извини, малышка, – мягко сказал он. – Мне надо заниматься делами. Мы сегодня вечером вместе поужинаем, хорошо? Лорла кивнула.
– Да, отец, – ответила она.
Епископ и Тодос вышли. Лорла поглядела им вслед и снова оглянулась на модель собора. В поразительной тишине, наполнившей зал, ангел заговорил с ней.
Эррит спешил к себе в кабинет. Его мысли разбегались. Еще один пакет, привезенный Никабаром, мог означать только одно: Бьяджио прислал новую порцию снадобья. Он не мог не знать, что присланная им доза уже должна закончиться. На ходу Эррит заламывал руки. Он был полон надежды. Позади него шел отец Тодос. Встревоженная болтовня священника не умолкала на протяжении всего пути из зала.
– Я не знаю, что там, – повторял он. – А в отсутствие Форто наша оборона ослаблена. Кажется, там три дредноута. Или четыре. Не знаю, почему адмирал не сошел на берег. Наверное, боится.
Тодос повторялся, и Эррит перестал его слушать. Его не интересовало, почему Никабар не сошел на берег. С его точки зрения, это и так было очевидно. Без эскорта легионеры разорвали бы его на клочки. Эррит гадал, будут ли в записке от Никабара какие-нибудь объяснения. Возможно, он хочет сойти на берег и ждет, чтобы ему предоставили охрану для безопасного проезда до собора. Но не важно. Скоро все станет ясно.
Дверь в кабинет Эррита была открыта. Внутри у стола стояли двое священников с мрачными лицами. На столе лежал деревянный сундучок. Рядом с сундучком – конверт. Входя в комнату, Эррит жадно посмотрел на сундучок. В таком мог поместиться целый галлон снадобья!
– Вы его не открывали, надеюсь? – спросил он у своих священников.
Оба покачали головами.
– Это прислано вам, Ваше Святейшество, – пояснил Тодос. – Мы не посмели бы.
– Прекрасно, прекрасно, – рассеянно проговорил Эррит. Он застыл у стола, рассматривая сундучок. Крышку закрывала небольшая защелка. Эррит провел по крышке рукой, щупая ее кожаную поверхность, не решаясь ее открыть. Бьяджио такой дьявол! Если в сундучке действительно снадобье, граф что-нибудь за него потребует. Эррит затаил дыхание и прикоснулся к защелке. Она со звонким щелчком открылась. Три священника наблюдали за ним, как завороженные. Эррит медленно открыл крышку и заглянул внутрь.
Оттуда на него уставилось нечто гнилое и мертвое. У Эр-рита заледенело сердце. Он смотрел на это нечто – и понимал, что перед ним голова и что это – голова Форто
– Матерь Божья.
Тодос закричал. Двое священников перекрестились, ужаснувшись увиденному. Волна вони ударила Эрриту в нос. Голова Форто походила на разбитую дыню – лысая и обгоревшая почти до неузнаваемости. Эррит прижал руки ко рту и попятился от стола.
– Да смилуется над тобой Бог, Бьяджио! – прошептал он
– Что случилось? – вскрикнул Тодос.
Эррит сделал глубокий вдох, задержал дыхание – и закрыл сундучок. На него опустилось какое-то оцепенение. Неожиданно ему стало ясно, что он ведет борьбу с самим дьяволом. Бьяджио был еще большим чудовищем, чем опасался епископ.
– Форто, – тихо проговорил он. – Покойся с миром, друг мой. Ты был верным солдатом.
– Мой Бог! – воскликнул Тодос. – Как это могло случиться?
– Тодос…
– Эррит, Бьяджио его убил! У нас больше нет генерала!
– Замолчи, Тодос, – приказал Эррит, поворачиваясь к своему другу. – Не мешай мне думать.
Он упал в кресло у стола и погрузился в мрачные раздумья о сундучке и ужасном положении, в которое поставил его Бьяджио. Тодос был прав. Без Форто у них нет командующего. У них по-прежнему оставались солдаты, но гибель генерала их деморализует. Бьяджио медленно поворачивал ход событий в свою пользу.
А потом Эррит снова увидел конверт.
Он протянул через стол дрожащую руку и взял записку. Тодос начал что-то говорить, но Эррит яростным взглядом заставил его замолчать.
– Тодос, останься здесь, – сказал он. – Джевик и Меррил, уйдите, пожалуйста.
Двое младших священников поклонились и вышли из кабинета, закрыв за собой дверь. Тодос застыл у плеча Эррита.
– Это требования, – предсказал он. – Бьяджио хочет, чтобы мы сдались.
Эррит вскрыл конверт и извлек оттуда лист бумаги. Это был почерк Бьяджио. Однако он не стал читать письмо вслух. Вместо этого он стал его рассматривать, держа так близко к себе, что Тодосу ничего не видно было.
Дорогой Эррит!
Право, грустно, что дело дошло до такого. Но теперь ты убедился, что я намерен добиться твоего внимания и не допущу, чтобы меня игнорировали. Твой защитник мертв, как и те солдаты, которые отправились с ним. Было пролито много крови, о чем я искренне сожалею.
Я снова приглашаю тебя прибыть на Кроут со всеми верными тебе морскими правителями. Как ты прекрасно знаешь, сам я не могу приехать в Черный город. После того, как я убил их генерала, легионы не допустят меня на свою территорию. Но я жажду мира и умоляю тебя начать со мной переговоры.
