— Прочь от моей ученицы!!! — раздался чей-то голос.
В ифрита ударила ослепительная белая молния. Великан взвыл от боли и развернулся к новому противнику. Там стоял Креол с почерневшим от бешенства лицом. Он вздымал посох и уже открывал рот для нового заклинания.
Ифриту это очень не понравилось. Он одним гигантским шагом перекрыл расстояние меж собой и Креолом, на ходу выдыхая длинный язык пламени. Огненная лавина обуяла архимага, испепелив кружащую в воздухе мошкару и оплавив песок до состояния стекла. Но Креол словно бы и не заметил атаки — он стоял невозмутимо, будто под весенним дождичком.
— Кто ты, смертный?! — пораженно воскликнул ифрит, прекращая поливать противника огнем.
— Молчать, раб!!! — взревел маг, выбрасывая вперед руку с посохом.
С обсидианового посоха сорвались тучи ярких золотых искр, мгновенно сформировавшихся в нечто вроде паутины. Заклятие Солнечной Сети окутало ифрита, тот сначала бешено зарычал, начал рвать путы, но потом его голос ослаб, утих, и гигант резко сбавил в размерах. Теперь он возвышался над Креолом всего на две головы.
Разорвав-таки заклятие, ифрит вновь заглянул в холодные глаза архимага, посмотрел на мерцающий черный шар, увенчивающий посох, и начал постепенно понимать, с кем столкнулся. Он попятился назад, тонко вскрикнул, взмыл в воздух и понесся обратно к порталу.
— Траш атзеханон!!! — прокричал Креол, ударяя посохом в песок.
И портал закрылся. Ровно за миг до того, как ифрит прошел сквозь арку, магические врата меж мирами захлопнулись, оставив его здесь, на Рари.
— Не торопись так, порождение Кафа! — холодно сказал маг, медленно приближаясь к истерично мечущемуся ифриту. — Ученица?…
— Жива, жива, только штаны все в песке, — сердито поднялась на ноги Ванесса. — Ну… спасибо, что успел…
— Я сразу почувствовал, когда моего раба утащили. Спешил, как мог. Ифрит, подойди!
— Не приближайся ко мне, маг! Я гонец Великого Хана! — предупредил тот, все еще пытаясь нащупать в воздухе портал. — Великий Хан страшно покарает тебя…
— Я сказал, подойди!!! — повысил голос Креол, ударяя в ифрита Копьем Духа. — Или мне загнать тебя в океан и посмотреть, как ты изойдешь облаком пара?!
— Смилуйся, о Сильнейший из Сильных! — гнусаво взмолился ифрит, с ужасом оборачиваясь к жутчайшему кошмару огненного джинна — холодному океану. — О Владыка Миров, Десница Судьбы, Перст Указующий и Направляющий, смилуйся над верным рабом твоим, я исполню все, что скажешь!
— Это уже лучше, — согласился Креол. — Сюда.
Ифрит робко засеменил к нему, опасливо поглядывая на посох.
— На колени! — ударил его посохом Креол.
— Смилуйся! — заскулил ифрит, выполняя приказ.
— Как твое имя?
Коленопреклоненный джинн замялся. Ему ужасно не хотелось сообщать свое имя. Узнав его, Креол заполучит всю власть над своим пленником, сможет превратить его в раба, да и вообще — что захочет, то и сделает.
— Я жду! — напомнил Креол.
— Никогда!!! — неожиданно взревел ифрит, хватая мага за ногу.
Но Креол оказался быстрее. Он взмыл в воздух и резко перевернулся вверх ногами, левой рукой швыряя во врага заклятие Замешательства, а правой ударяя посохом. С черного стекловидного навершия сорвалась еще одна молния. Ифрит скорчился и заскулил от боли.
— Червь! — яростно прошипел маг, опускаясь на землю. — Я сражал архидемонов и богов! А ты всего лишь рядовой ифрит — пылинка перед моими очами! Покорись!
— У… а… о… — простонал ифрит, пораженный Замешательством и все еще мучаясь от боли. Заклятие лишило его связности мыслей. — Мое имя… мое имя… Я Абдель Атааллах ибн Адхам ал-Шупта!
— Отлично! — растянул губы в улыбке Креол. — Твоя душа — моя!!!
И вонзил в ифрита посох.
Абдель Атааллах забился в корчах. Адамантовое острие прошило ему затылок, и осталось внутри. Посох задергался, как живой, начал извиваться, но Креол, торжествующе хохоча, удерживал его в прежнем положении. Его жертва билась все сильнее, с каждой минутой лишаясь сходства с человеком и превращаясь в нечто вроде сморщенной красной мочалки. Ифрит утончался, изгибался и втягивался в посох, как вода втекает в слив раковины. Последний болезненный вскрик — и вот его уже нет, только валяются на песке набедренная повязка и чалма.
Креол повернул посох и удовлетворенно вгляделся в глубины обсидианового шара. Ванесса подошла поближе и тоже посмотрела, но ничего не увидела — только какие-то странные всполохи. На миг ей показалось, что там, внутри, мечется крошечная фигурка, но потом видение исчезло.
— Ты его… туда?…
— Верно, — кивнул Креол. — Это весьма многофункциональный посох, ученица. Я вложил в него столько всего… Конечно, в первую очередь это теперь Поглотитель — здесь поместится очень много душ и сущностей… И с каждой поглощенной душой я буду расти… ладно, это неважно.
— Понятно… — с некоторым сомнением смерила его взглядом Ванесса. — А ты не мог сначала спросить, куда они уволокли Хуби, а?
— Ах, да, они же его забрали… — раздраженно вспомнил Креол.
— Ну да! А мы теперь не узнаем, куда и зачем!
— Ученица, не говори глупостей. Душа этого ифрита в моем посохе. А вместе с ней — все его знания, его память, его могущество… Сейчас все узнаем.
Креол коснулся ладонью навершия посоха и начал вглядываться в черные глубины. Там появились какие-то странные фигуры, поплыли разводы и узоры… Маг зашевелил губами, словно читая проявляющийся текст.
— Чрево Тиамат! — наконец выругался он. — Как же все это некстати…
— Что такое?
— Как и следовало ожидать — этот ифрит принадлежал к Руке Карающей. Это своего рода… — Креол завертел пальцами, ища подходящее сравнение, его взгляд упал на пистолет Ванессы, и он облегченно закончил: — …полиция. Да, тот, кто сидит сейчас в посохе, был в какой-то степени твоим коллегой — тоже ловил преступников и доставлял их на суд.
— Подожди-ка… ты же не хочешь сказать, что…
— Именно. Мой раб наконец-то попал в лапы правосудия, — хмыкнул Креол.
— Но он же говорил, что по джинновским законам рабов карать нельзя? Или это ты говорил?
— Да, верно. Но его хозяин — то есть я — умер пять тысяч лет назад.
— Так ты же потом воскрес!
— Тоже верно. Но, полагаю, в Кафе об этом пока что неизвестно…
Ванесса уставилась на посох, в глубинах которого бесновался ифрит Абдель. Ей стало как-то неудобно — она обстреляла своего же собрата-копа. Правда, уродливого и огнедышащего, но все же копа.
— И что теперь? — спросила она.
— Следовало бы оставить это ничтожное создание там, где он сейчас… — злобно проворчал Креол. — Дух-советчик из него такой паршивый, что худшего даже трудно представить… Но с другой стороны…
