Кристофер Сташефф - Чародей поневоле

— Полагаю, что по этому вопросу вам свои позиции сдавать нельзя.

— И я такого мнения,— обрадованно и ободренно проговорил Туан.— Но вот мы и у цели,— сказал он, остановившись у массивных дубовых, обитых бронзой дверей.— Ну, выше голову, лорд Великий Чародей.

Роду пришлось по сердцу то, что король употребил его полный титул. А титул означал, что он равен тому человеку, с которым предстояли нелегкие переговоры.

Двери распахнулись. За ними располагался восьмиугольный зал, устланный ковром. Свет проникал сюда сквозь высокие стрельчатые окна, стены были увешаны роскошными гобеленами. Возле высокого книжного шкафа, набитого огромными фолиантами в кожаных переплетах, в кресле восседал полный мужчина в коричневой сутане, с гладко выбритой цезурой, обрамленной венчиком каштановых волос. Лицо у аббата было круглое, розовощекое и лоснилось так, словно его отполировали. Следовало отметить, что лицо было доброе, словно бы созданное для улыбки, и потому особенно удивительно было видеть такое лицо хмурым.

Туан первым шагнул в зал для аудиенций. За ним — Катарина и Род.

— Лорд аббат,— четко произнес Туан,— позвольте представить вам Рода Гэллоугласса, лорда Великого Чародея.

Аббат и не подумал подняться. В конце концов, он принадлежал к первому сословию, а Род — ко второму. Складка между его бровей залегла еще глубже, но он все же склонил голову и пробормотал:

— Милорд, я много слышал о вас.

— Милорд.— Род тоже склонил голову.— Позвольте добавить к тому, что вы слышали обо мне, крупицу соли. Мое волшебство доброе.

— Я слышу слова,— отозвался аббат.— Однако о людях каждый волен судить сам.

— Безусловно.

«Решил поиграть в «крепкого орешка», да? Но именно «решил». Подобная мрачность и недоброжелательность не были свойственны аббату, он их наработал» — вот какой вывод сделал Род из этого обмена колкостями.

— Ваши величества,— обратился аббат к королю и королеве,— я полагал, что аудиенцию мне даете вы.

— Несомненно,— поспешно подтвердил Туан.— Однако, думаю, вы не станете возражать против присутствия лорда Великого Чародея. Мне представляется, что он мог бы сыграть уравновешивающую роль в нашей беседе.

Аббат лишь на миг позволил маске соскользнуть, и стало видно, что он чрезвычайно рад тому, что сказал король. Но в следующую же долю мгновения лицо его снова приняло свирепое выражение. Однако этого Роду хватило для того, чтобы проникнуться к этому человеку добрыми чувствами. По всей вероятности, аббат был вовсе не против немного присмиреть — при том условии, что их королевские величества последуют тому же примеру. А уж это означало, что он ищет не победы, а решения. Род не спускал глаз с груди аббата.

Монах заметил его взгляд.

— Почему вы так смотрите на мой нагрудный знак?

Род смущенно отвел взгляд от нашивки и улыбнулся так тепло, как только мог.

— Простите великодушно, лорд аббат. Просто я такие нашивки замечал у всех священников на Грамерае но никогда не понимал их значения. На самом деле, и то, что сутана снабжена нагрудным карманом, мне представляется несколько странным. На картинках в старинных книжках я таких карманов не видел.

Аббат широко открыл глаза. Он с трудом сдерживал удивление. Но что его так удивило? Род продолжал:

— Но вот уж чего я никак не могу представить, так это того, зачем священнику носить в нагрудном кармане сутаны отвертку. Ведь это у вас отвертка — с желтой рукояткой?

— Воистину, отвертка.— Аббат улыбнулся, вытащил из кармана крошечный инструмент и протянул Роду. Взгляд у него при этом, надо сказать, был несколько испуганный.— Это всего лишь знак ордена Святого Видикона Катодского, не более.

— Да-да,— рассеянно отозвался Род, внимательно рассмотрел отвертку и сел слева от Туана.— Это я понимаю, но не понимаю, с какой стати монаху носить отвертку.

Улыбка аббата немного потеплела.

— В тот день, когда мы не будем заняты важными делами, лорд Чародей, я с превеликой радостью поведаю вам житие нашего основателя, святого Видикона.

Род шутливо погрозил аббату пальцем.

— Ну, смотрите! Слово дали!

— Амен!

Вот так лед был разбит.

Аббат положил руки ладонями на стол.

— А теперь, боюсь, нам придется перейти к беседе о делах более тяжких.

Род сразу почувствовал, как охладилась атмосфера.

Аббат извлек из складок сутаны свиток пергамента и подал Туану.

— С прискорбием и уважением я вынужден вручить вашим величествам эту петицию.

Туан взял у аббата свиток и развернул так, чтобы могла читать и Катарина. Катарина только взглянула на пергамент и в ужасе ахнула. Она обратила к аббату разгневанный взгляд.

— Безусловно, милорд, вы не можете полагать, что монархи удовлетворят такие требования!

Аббат поджал губы и глубоко вдохнул.

Род решил вмешаться.

— А… что там такое написано, ваше величество?

— «В соответствии с высокими обязанностями перед королевством и вашими величествами,— прочел Туан,— мы настоятельно советуем…»

— Ну, вот видите.— Род откинулся на спинку стула и небрежно махнул рукой,— Это всего лишь совет, а не требования.

Аббат изумленно воззрился на него.

Катарина строптиво поджала губы.

— Если монархам потребуется совет…

— Гм-м-м… С вашего позволения, ваше величество,— сказал Род и выпрямился.— Боюсь, я недостаточно хорошо осведомлен о тех вопросах, которые подвергаются обсуждению. Не могли бы вы прочесть еще немного?

— «Во-первых,— стал читать дальше Туан,— мы с болью и прискорбием отмечаем ущемление вашими величествами права святой матери нашей, Церкви, на назначение…»

— Понятно. Вот, оказывается, в чем суть дела.— Род снова откинулся назад и поднял указательный палец.— Прошу вашего прощения, ваши величества, за то, что прервал вас, но, думаю, это дело следует решить сразу же, незамедлительно. Вся проблема,. на мой взгляд, в разделении власти. Народу нужна Церковь. Но народу также нужна сильная монаршая власть. И сложность состоит в том, как добиться того, чтобы Церковь и монарший престол правили совместно, ладя друг с другом, разве не так? К примеру…— Род для виду быстро заглянул в пергамент и продолжил развитие мысли: — К примеру, взять хотя бы вот этот пункт — относительно оказания помощи беднякам. Что дурного вы находите в том, чтобы этим занимались король и королева, милорд?

— Но ведь… В этом…— Род почти наяву слышал, как скрежещут шестеренки механизма мышления аббата,— Все просто! — выпалил наконец аббат.— Просто помощи слишком мало! Вот и все!

— Ага,— понимающе кивнул Род и бросил на Туана как бы урезонивающий взгляд.— Вот как быстро мы добрались до разговора о деньгах.