— Ничего у тебя не выйдет, — рявкнула я, довольная, как кошка, только что сожравшая канарейку.
Я намеревалась искупить свою вину, пусть даже мне пришлось бы для этого врезать ему еще раз десять. Правда, костяшки пальцев у меня уже ныли. Значит, удар был убедительным.
Пожалуй, можно было допустить — только допустить, причем с большой осторожностью, — что мама была права, говоря о моем характере.
Кайран озадаченно моргнул, глядя на меня, и полюбопытствовал:
— Кто это научил тебя такому удару?
— Дрейки, — мрачно усмехнулась я. При этих словах он пошевелился, как будто собираясь встать, и я добавила: — Эй-эй! Не двигайся, или я закричу так, что сюда сбежится половина города! Может, ты и состоишь в каком-тотайном обществе, но я могу потребовать, чтобы тебя арестовали за то, что ты самым мерзким образом меня преследуешь! — Я вдруг заметила, что он как-то странно всматривается то в мою шею, то в запястья. — Какого черта ты таращишься?
— У тебя совсем нет шрамов.
— Чего?!
Он сел, чтобы не лежать спиной в грязи. Нос у него распух, но явно не был сломан.
— У рабов крови всегда есть шрамы. Они же кормят своих господ.
— Эй, забудь об этом словечке. Такое оскорбление вызывает у меня желание дать тебе пинка, причем хорошего!
Он поднял руки ладонями вперед и наконец-то встал во весь рост. Я отступила на шаг и вскинула кулак. Мне была прекрасно видна рукоятка ножа, спрятанного в его ботинке.
— Уж ты-то должна знать, что вампиры убивают людей.
Я поняла, что он думает о своем отце. Мой собственный родитель воспитал во мне такое сильное чувство сострадания, что от него иной раз становилось больно. Почему он вместо того не научил меня математике?
— Кайран, люди постоянно убивают друг друга! Дрейки как раз не убийцы. Они не хел-блары, умеют сдерживаться.
— Все эти твари одинаковы.
— Не заставляй меня снова тебя бить. И так уже рука болит.
— Ты когда-нибудь станешь такой же пугающей, как Хелена Дрейк, — криво улыбнулся он.
— Я этого и хочу.
— Что ж, ты неплохо продвигаешься вперед. — Он с печальным видом отер с лица кровь.
По улице мимо нас проехал какой-то автомобиль.
— Оставь их в покое, Блэк!
— Это не так-то просто.
— Это очень просто. У них с «Гелиос- Ра» соглашение или что-то вроде того, вот и соблюдай его.
— Я новый агент. Мне недавно исполнилось восемнадцать. Неужели ты думаешь, что я там кого-то всерьез интересую? Получаю приказы, как и все остальные, и не более того.
— Очень удобно, — презрительно усмехнулась я и подобрала с земли свои пакеты, прежде чем отвернуться от него. — И совершенно неубедительно. — Я остановилась возле своей машины у дверцы водителя. — Не будь трусливым леммингом, Блэк!
Когда я вернулась на ферму, один охранник вышел из укрытия, чтобы я могла его видеть, и неодобрительно покачал головой. Упс! Я поежилась, выбираясь из машины, а Николас распахнул дверь с сеткой. Сколько усилий я приложила к тому, чтобы ускользнуть незаметно, и вот пожалуйста. Ноздри Николаса раздувались от гнева.
— Лаки!
— Никки!
Я мгновенно обозлилась, проскочила мимо, но тут же захотела вернуться на крыльцо и подраться с ним. Причина состояла в том, что я увидела бледную, встревоженную Соланж.
— Люси, ты в порядке?
— Конечно, Сол. Мне просто нужно было кое- что купить и накормить кошек.
Я бросила на пол свои пакеты, чувствуя, как сзади ко мне подходит Николас. Соланж вздохнула с облегчением, и от этого мне стало еще хуже. Никто другой не мог заставить меня почувствовать себя так плохо, не сказав ни единого слова. Впрочем, Бруно тоже не улучшил дела, потому что посмотрел на меня, как разочарованный родитель, прежде чем отправиться на обход территории.
— Я бы сам накормил твоих чертовых кошек, — пробормотал Николас, потом посмотрел на пакеты с логотипом аптеки и окинул меня недоверчивым взглядом. — Ты удрала, чтобы купить губную помаду? В такое-то время?
— Да, верно, и еще крем-маску от загара. Не будь таким ослом. Я ездила за снаряжением.
Солнечный луч проскользнул в окно, и Николас отшатнулся, хотя стекла в доме были специально обработаны и ему ничто не грозило. Николас выглядел таким уставшим, что казалось, будто он вот-вот свалится с ног. Даже под темными кругами возле его глаз залегли тени.
— Тебе следует лечь в постель.
— Я там и был, — подчеркнуто произнес он. — Пока ты не отправилась за покупками.
— Мне были нужны вот эти штучки для носа. — Я показала ему пару затычек, висевших на шнурке у меня на шее. — Они уже очень даже пригодились.
— Зачем? — Николас прищурился и схватил меня за руку. — Люси, зачем они тебе понадобились?
Я попыталась вырваться, но безуспешно и перестала дергаться. Так я могла только вывихнуть собственное запястье.
— Затем, что я налетела на Кайрана Блэка. В буквальном смысле.
Брат с сестрой уставились на меня, вытаращив глаза.
— Что? — пискнула Соланж.
Николас резко повернул мою руку и посмотрел на костяшки. Его глаза вспыхнули, потом стали цвета льда. Он увидел кровь на моих пальцах.
Я снова робко попыталась вырвать руку из захвата, попробовала улыбнуться и сказала:
— Я чуть не сломала ему нос. В следующий раз постараюсь ударить сильнее.
Николас наконец отпустил меня и сделал шаг назад. В его лице появилось что-то жестокое, хотя он чуть заметно улыбался.
— Наверное, мне следует радоваться тому, что не я один получил от тебя в нос.
Я состроила ему гримасу и упала в кресло. У меня почему-то отчаянно заболели мышцы. Вокруг стояли букеты роз, их запах просто оглушал.
— Он тебя ранил? — спросила Соланж с каменным лицом.
— Нет, я в порядке.
Я видела, что Николас с трудом держится на ногах. Он выглядел так, словно стоял на палубе судна, которое мотает штормом.
— Отправляйся спать, — сказала я куда мягче, чем собиралась, и вдруг' побледнела от мысли, пришедшей мне в голову. — Но вы ведь не рассказали ничего вашим родителям, да?
— Нет, — ответила Соланж. — Я только сейчас нашла твою записку, даже не успела сообщить об этом Николасу. Он просто вылетел из своей комнаты, как будто взбесился.
Мы повернулись и посмотрели на него. Я подумала, что он мог бы сейчас покраснеть, конечно если бы вампиры вообще были способны на это.
