Упершись ладонями в край холодного каменного стола, на котором стояла чаша с водой, Эрагон сказал:
— Погоди, Насуада, но если не сейчас, то когда?
— Скоро. Имей терпение.
— Скоро… — повторил Эрагон, глубоко вздохнув и еще крепче опираясь о стол. — Но все же когда? И как скоро?
Насуада нахмурилась.
— Ну как я могу сказать точно? Во-первых, нам нужно захватить Фейнстер, потом очистить от врага его окрестности, а затем…
— А затем ты хочешь идти на Белатону и Драс-Леону, а потом и на Урубаен, — договорил за нее Эрагон. Насуада хотела было возразить, но он не дал ей. — И чем ближе ты станешь подбираться к Гальбаториксу, тем больше вероятность, что вас атакуют Муртаг и Торн или даже сам Гальбаторикс, и тогда тебе совсем не захочется нас отпускать. Видишь ли, Насуада, у нас с Сапфирой попросту не хватит ни опыта, ни знаний, ни сил, чтобы справиться с Гальбаториксом. И тебе это прекрасно известно. Гальбаторикс может поставить точку в этой войне в любой момент, как только у него возникнет желание оставить свой неприступный замок и встретиться с варденами лицом к лицу. Пойми, нам просто необходимо посоветоваться с нашими учителями. Они могут подсказать нам, откуда Гальбаторикс черпает силы, они могут научить нас кое-каким уловкам, благодаря которым мы, возможно, сумеем все же одолеть его.
Насуада потупилась, разглядывая собственные ладони.
— Но пока вас с нами не будет, Торн с Муртагом вполне могут разгромить нас.
— А если мы не отправимся в Эллесмеру прямо сейчас, то Гальбаторикс наверняка разгромит и уничтожит нас, как только мы подойдем к Урубаену. Ты можешь подождать несколько дней, прежде чем штурмовать Фейнстер?
— Могу. Но каждый лишний день осады стоит нам жизней наших воинов. — Насуада потерла виски ладонями. — Ты слишком многого требуешь, Эрагон. А сам ничего конкретного пока не обещаешь.
— Да, пока не обещаю, но, если мы не попытаемся получить некие весьма важные сведения и умения, наше поражение попросту неизбежно!
— Вот как? А я совсем в этом не уверена. И все же, пожалуй… — Насуада умолкла, глядя куда-то вбок, потом решительно кивнула, словно в подтверждение собственных мыслей, и сказала: — Пожалуй, я могу отложить штурм Фейнстера дня на два-три. А пока что мы могли бы захватить еще несколько близлежащих селений. Затем, когда мы уже подойдем к городу, я постараюсь подождать еще пару дней, а вардены тем временем подготовят осадные машины и укрепят лагерь. Я думаю, все сочтут подобную задержку вполне естественной. Но после этого так или иначе придется идти на штурм — хотя бы потому, что у нас кончаются запасы провизии. Армия, которая на долгое время без движения задерживается на вражеской территории, всегда начинает голодать. Так что я самое большее могу тебе дать дней шесть или даже всего дня четыре.
Эрагон быстро прикинул в уме.
— Четырех дней мне мало, — твердо заявил он. — Даже шести может не хватить. Сапфире потребовалось три дня, чтобы долететь до Фартхен Дура, причем она даже на ночлег не останавливалась, да и меня у нее на спине не было. Если те карты, что я видел, достаточно точны, расстояние отсюда до Эллесмеры ничуть не меньше, а может, и больше; и примерно столько же нужно лететь от Эллесмеры до Фейнстера. А со мной Сапфира не сможет в столь малые сроки покрыть такие расстояния.
«Точно, не смогу», — подтвердила Сапфира.
— Даже при самом удачном стечении обстоятельств, — продолжал Эрагон, — нам потребуется неделя, чтобы в конечном итоге добраться до Фейнстера, даже если мы задержимся в Эллесмере всего на минуту.
На лице Насуады отразилась чрезвычайная усталость.
— А тебе обязательно лететь в Эллесмеру? — спросила она. — Нельзя ли просто выйти на мысленную связь с твоими менторами, как только вы преодолеете те защитные барьеры, что окружают лес Дю Вельденварден? Это здорово сэкономило бы время, а один-два дня могут сыграть решающую роль…
— Не знаю. Но попробовать можно.
Насуада на секунду прикрыла глаза и сказала очень тихо, словно вдрут охрипнув:
— Может быть, мне удастся оттянуть выход к Фейнстеру дня на четыре… Можешь, если тебе так уж надо, лететь в Эллесмеру. Или не лететь… Решай сам. Если все же полетишь, оставайся там столько, сколько нужно. Ты прав: если ты не найдешь способ одолеть Гальбаторикса, у нас не будет надежды на победу. Но все же постоянно помни, на какой огромный риск мы пошли; помни о том, сколькими жизнями варденов мне придется пожертвовать, чтобы выиграть для тебя время; помни о том, сколько варденов неизбежно погибнет, если нам придется начать осаду Фейнстера без тебя.
Эрагон кивнул; лицо его было бледно и сурово:
— Я все понимаю и обо всем буду помнить.
— Надеюсь. Но не медли! Лети скорей! Сапфира, лети быстрей ястреба, не теряя ни одной лишней секунды! — Насуада коснулась губ кончиками пальцев и послала воздушный поцелуй Эрагону и Сапфире. — Счастливого вам пути! И удачи! Боюсь, что вновь мы встретимся лишь на поле битвы.
И она исчезла из виду. Эрагон снял чары, и вода в чаше опять стала прозрачной.
Роран сидел очень прямо и смотрел куда-то мимо Насуады, разглядывая складку в углу ее красного шатра.
Он чувствовал, что Насуада изучающе смотрит на него, но не желал встречаться с нею взглядом. В течение долгого времени, прошедшего в полном и мрачном молчании, он изучал и обдумывал все возможные и весьма скверные последствия своего поступка, и от напряжения у него стучало в висках. Очень хотелось покинуть этот душный шатер, выбраться наружу и глотнуть свежего прохладного воздуха.
— Ну и как мне с тобой быть, Роран? — спросила наконец Насуада.
Он еще сильнее выпрямился.
— Как тебе будет угодно, госпожа.
— Великолепный ответ, Молотобоец. Только он ни в коей мере не способен разрешить ситуацию. — Насуада отпила вина из кубка. — Ты дважды нарушил прямой приказ капитана Эдрика, однако, если бы ты этого не сделал, ни он, ни ты, да и никто из вашего отряда не остались бы в живых, и я так и не узнала бы, что у вас там произошло. Впрочем, твой успех не искупает твоей вины. Ты ведь и сам понимаешь, что совершил воинское преступление и обязан понести наказание, если мы хотим сохранить дисциплину в наших войсках.
— Да, госпожа. Она нахмурилась:
— Будь ты проклят, Молотобоец! Если бы ты не был братом Эрагона и если бы твое ослушание дало иные результаты, я бы недолго думая приказала тебя повесить!
Роран нервно сглотнул, представив себе, как на горле затягивается петля.
Средним пальцем правой руки Насуада принялась барабанить по подлокотнику своего трона, все ускоряя ритм. Потом перестала стучать и сказала:
