— Да, Сайо-ли, — ответила та, принимая накидку. — Госпожа Дзимо с дочерью.
— Госпожа ничего не просила мне передать? — на всякий случай осведомилась воспитанница.
— Госпожа сказала, чтобы ты присоединилась к ним, как только вернешься.
Сайо вовсе не хотелось принимать участие в очередной пустой беседе. Но она не могла игнорировать волю опекунши. Пришлось нацепить на лицо одну из улыбок и шагнуть в заботливо распахнутую Аби дверь.
— А вот и лучшая ученица моей школы! — раздался сильный и мелодичный голос, как только девушка вошла в ярко освещенную гостиную.
В глубоких креслах расположились госпожа Айоро с бокалом красного вина и пожилая, но отчаянно молодящаяся дама в сине-зеленой коюбе. В высокой прическе блестели крупные жемчужины. Женщина так же держала в руках бокал. Сбоку от нее расположилась беременная женщина с чашкой чая.
— Если я кому-то и обязана своими успехами, то только твоим мастерицам, госпожа Дзимо, — учтиво поклонилась Сайо.
— Учат всех одинаково, — отмахнулась женщина. — Жаль, учатся по разному.
Дамы засмеялись.
— Если начнется война, школу придется закрыть, — вздохнула Дзимо.
— Будем надеяться, что она долго не продлится, — Айоро сделала солидный глоток. — Вряд ли варвары представляют серьезную угрозу для наших войск.
— Многие в Хайдаро считают вождя варваров талантливым полководцем и опасным противником, — возразила Дзимо. — Особенно после гибели старого сегуна.
— Ах, моя госпожа, — всплеснула руками хозяйка. — Нельзя же рассказывать такие вещи в присутствии беременной женщины.
— Ты права, дорогая Айоро-ли! — Дзимо подняла бокал. — Давайте лучше говорить о приятном.
— О чем же? — спросила Сайо, наливая себе чай.
— Например, о твоей свадьбе, — женщина очаровательно улыбнулась, блеснув желтыми зубами.
— Боюсь, об этом говорить еще рано, — пришла на помощь воспитаннице Айоро.
— Почему? — возразила Дзимо. — Вот уже месяц во дворце только и разговоров о двойном сватовстве. Эта история станет легендой. В один день двое достойных молодых людей попросили руки прекрасной девушки.
— Похоже на сюжет романа, — робко улыбнувшись, проговорила дочь Дзимо.
— Часто в жизни случается такое, что не придумать самому талантливому сказочнику, — сказала Айоро.
В дверь постучали.
— Войди! — разрешила хозяйка.
— Господин Айоро просит зайти госпожу Сайо, — поклонилась Аби.
— Извините, что покидаю вас, милые дамы, — с нескрываемым облегчением проговорила девушка. Тема беседы нравилась ей все меньше и меньше.
У входной двери девушку ждал помощник Первого всадника. Немолодой соратник с густыми усами поклонился, придерживая меч.
— Господин Айоро прислал меня проводить тебя, Сайо-ли.
— Я благодарна ему за заботу, — ответила девушка.
Рабочий кабинет Первого всадника располагался в пятидесяти шагах от жилых покоев. Стоявшие по бокам воины сохраняли каменную неподвижность, когда помощник распахнул перед Сайо богато изукрашенные позолоченной бронзой двери.
Большие окна в комнате были закрыты темно-зелеными, бархатными шторами. Многочисленные светильники освещали развешенное по стенам оружие, шкафы с книгами и рулонами карт. Айоро терялся на фоне огромного письменного стола, где он с увлечением орудовал пером.
— Ты звал меня, господин? — тихо спросила девушка.
Какое-то время опекун продолжал писать, разбрызгивая чернила. Сайо терпеливо ждала, разглядывая богатое убранство кабинета.
— Да, — наконец буркнул Айоро, отбрасывая в сторону исписанный лист. — Я прошу тебя завтра с утра заехать в усадьбу. Отыщи в библиотеке книгу барона Лунопо «Болезни боевых лошадей и разнообразные способы их излечения».
— Хорошо, мой господин, — поклонилась воспитанница.
— Я мог бы послать письмо управителю, — проговорил опекун. — Но, боюсь, старый Каямо будет искать ее целый год.
— Я непременно отыщу эту книгу, — пообещала девушка. — И пришлю ее с носильщиками.
— Замечательно, Сайо-ли, — улыбнулся Айоро. — Можешь идти.
Гонец с трудом разлепил свинцовые веки. И как оказалось вовремя. Над узкой тропой протянулась длинная костлявая ветка. Всадник нагнулся и потрепал по шее усталого коня. Вот уже двое суток, как он пробирался сквозь леса, выполняя волю господина, впервые доверившего ему столь ответственное задание.
Прогоняя сон, воин еще раз вспомнил тот разговор. Барон долго расспрашивал об успехах в верховой езде, проверял знание местности и окрестных дорог. Соратнику уже доводилось доставлять послания господина в Канаго-сегу, но никогда раньше барон не устраивал ему такого экзамена. Наконец, достав из ящика стола деревянный футляр, Токого проговорил, пристально глядя в глаза гонцу:
— Отправляйся в Канаго-сегу. Отвезешь во дворец письмо моей сестре, госпоже Айоро.
Гордый оказанным доверием, молодой соратник поклонился, принимая плоскую лакированную коробочку.
— И постарайся сделать это как можно быстрее и незаметнее, — поколебавшись, добавил господин, отпуская воина.
Именно после этих слов гонцу пришла мысль, сократить путь, воспользовавшись старой дорогой от Тууру напрямую к Ати. Этот путь забросили после войны с Самозванцем, когда барон Татсо построил новую дорогу по своей земле.
Вот только в своем рвении молодой человек забыл, что наступили холода, а все постоялые дворы вдоль старого пути давно заброшены. Воин успел многократно пожалеть о своем выборе. Несмотря на теплый плащ и костер, гонец очень сильно мерз во время коротких ночевок, и как следует, не высыпался. Не удивительно, что, подъезжая к Ати, он с трудом держался в седле.
Гостеприимный хозяин гостиницы, видя его состояние, предложил воину отдохнуть до утра и как следует выспаться. Но, хорошо помня приказ господина, соратник отказался, ограничившись плотным ужином. Он позволил себе немного подремать, пока хозяин гостиницы искал для него свежую лошадь. Щедро расплатившись, он широко зевнул, прогоняя дрему, и одним прыжком вскочил в седло.
Подбадривая себя песнями и щипками, гонец почти добрался до пригорода, когда усталость все же одолела. Неизвестно, сколько он проехал, заснув прямо в седле. Вот только лошадь, испугавшись чего-то, резко рванулась в строну и вместе с седоком упала в холодную грязную лужу пригорода.
Вскочив на ноги, ошарашенный гонец выхватил меч. Но рядом никого не было. Лишь шагах в десяти стояли двое торговцев с коробами на плечах. Простолюдины низко поклонились, старательно пряча улыбки. Гонец помог подняться лошади и, успокаивая, похлопал ее по шее. Брезгливо морщась, он сунул руку за пазуху, проверяя письмо. Хвала Вечному Небу, не потерял. Вот только лакированную крышку футляра украшала длинная змеистая трещина. Соратник чуть застонал от бессилья. Потом оглядел покрытую коричневой коркой лошадь и свой заляпанный грязью костюм. В таком виде ему никак нельзя появляться во дворце. Его грязная одежда неминуемо привлечет всеобщее внимание.
