— Мама не придет! — хмуро заявил наш маленький кавалер.
— Плидет! Ты влешь! — вскрикнула малышка и с надеждой заглянула мне в лицо, — Малушка, скажи ему! Скажи, что мама плидет!
— Она не может, знаешь ведь, — уверенно произнес мальчик и всхлипнув носом, прижался еще ближе.
А я пыталась понять, кто не может? Мать прийти? Или я — ответить? О ком говорят эти дети?
И как только открыла рот, чтобы спросить, к нам подбежал внушительный бородач. Только удивила меня не его борода и даже не рогатина в руках. Мои глаза расширились, стоило мне увидеть во что одет мужчина. Широкая рубаха была подпоясана тоненьким пояском, серые широкие штаны, заправленные в сапоги. Ни дать не взять крестьянин семнадцатого века, с одним лишь отличием, на нем не было лаптей.
— Марушка, бери детей и беги к Саяне! Нечего здесь глазеть! — мужик уже собирался бежать обратно, когда понял, что мы стоим, как стояли.
— Девка! Ты что, вместе с языком последние мозги растеряла? Кому говорю, бегом к Саяне!
И тут я почувствовала, как малыш тянет меня за юбку куда-то в сторону. Только последняя реплика мужика не давала покоя.
Стоп! Это он ко мне что ли обращался? Это когда я стала… Марушкой? И что там про язык? Я провела языком по губам.
Что он имел в виду? Язык на месте. Попыталась произнести хоть слово, не получилось.
Я что, не могу говорить?!
Пока я пыталась выдавить из себя хотя бы букву, мальчик уверенно вел нас вдоль крепких изб, из которых, то и дело, выбегали люди. И самое интересное, что одежды их были в том же самом крестьянском «стиле».
Божечки! Что происходит? Я шла следом за мальчиком, крутя головой, пытаясь понять, что это за странное место и как я тут очутилась. Опустив глаза, заметила ту самую длинную юбку, за которую меня тянул малыш.
Сарафан! Да я уже и забыла, когда в последний раз носила сарафан! По-моему, это было, когда я была беременна младшенькой…
Черт! Да, какая разница! Откуда у меня взялся сарафан?
Ой, да черт с ним, с сарафаном! Почему это я немая?!
В полном раздрае, остановилась у избы, рядом с которой нас уже встречала встревоженная женщина, моя ровесница, может немного младше.
— Богиня! Детки, как же хорошо, что вы живы! — она подбежала к мальчику и подхватив его на руки махнула мне рукой, приглашая в дом.
— Баба Сая, а где мама? — девчушка на моих руках все еще всхлипывала.
— Ох, ты ж горюшко мое. Давайте, ка умывайтесь, да покормлю вас. Поди с самого утра ничего не ели, — пока женщина суетилась в большой комнате, рядом с печкой. Я подошла к кадке с водой, рядом с которой стояло небольшое ведерко.
Ё, мое! Где удобства? Раковина, ванная, унитаз?!
Умыв детей и сполоснув лицо и руки, повела малышей к столу, осматриваясь по сторонам. Да, жила я в детстве у бабушки в деревне, но как же давно это было! Вот уж не думала, что на старости лет окажусь в доме без удобств.
Хоть я и была немного напугана и дезориентирована, все же решилась присмотреться и подождать. Может, вскоре смогу проснуться и все это окажется обыкновенным кошмаром.
— Ну, Марушка, чего застыла-то? Ешь давай, — женщина присела рядом с нами и наблюдала, как малыши орудуют ложками. А мне было не до еды. Но попытавшись задать вопрос, изо рта вырвалась лишь невнятное мычание.
— Ешь, ешь. Сейчас деток накормим, уложим и побалакæм, — успокоила меня женщина.
Вообще было странно. Там дом горит, а мы тут едим. Хотя, наверное, народу на пожарище хватает, раз тот бородач нас выгнал. Да и малышам там не место, затоптали бы их в такой толкотне.
Взяв деревянную ложку, зачерпнула что-то вроде тюри и принюхавшись, попробовала. Простая деревенская еда не отличалась изысками, но была очень ароматной и вкусной, как в детстве. Пока женщина умыла детей и увела в комнату, я закончила с обедом… или с ужином.
— Марушка, знаешь, кто приходил к матери? — я удивленно смотрела на женщину, не понимая, чего она от меня хочет. К чьей матери? Когда?
— Не знаешь, значится… Ой, девка! Как же вы теперь-то? Ведь все что было в доме, все сгорело, — удрученно покачала головой женщина.
— А ведь я говорила ей, выдай Марушку за Патку- мельника. А она ни в какую! Была бы ты мужней женой и при своем хозяйстве, глядишь и Патка бы позволил тебе сестру с братом оставить. А теперь что? И сама осталась без крыши, и дети сироты.
Это что же получается, малыши — мои брат с сестрой? Да, ну! Я у родителей была одним единственным ребенком… Ребенком! Черт, я что ребенок?
Да я дама пенсионного возраста! У меня внуки в школу пойдут! Я только жить начала! Какой к черту мельник? Какие дети? Стоп! А почему сироты?
— Так мать ваша — Варка, в доме была, когда пожар начался, — словно прочитав мои мысли, ответила женщина.
— Завтра приедет разыскатель от барона, будет разбираться из-за чего пожар случился.
Я снова попыталась «промычать» вопрос, но ничего не вышло.
— Да что будет… Разберутся с пожаром, дадут вам несколько монет и отправят восвояси. А их уж точно на новый дом не хватит. Помнишь, приезжали к нам погорельцы из соседней деревни, пару лет назад. Им правда потом своими силами дом подняли, но там семья большая и все на полях работали. Да и родня приютила на первое время у нас в деревне. А у вас то и родных кроме матери нет. А добро-то ваше все, с ней горемычной, теперь на пожарище догорает, — женщина утерла слезу и печально взглянула на меня.
А я сидела ни жива, ни мертва. Это получается, что мать малышей сгорела в том самом пожаре? А я-то тут при чем? Хотя поймала себя на мысли, что при упоминании имени женщины… Варки, что-то внутри отозвалось болью.
Да я ее даже ни разу не видела… И тут перед глазами всплыло воспоминание красивой русоволосой женщины. Не мое воспоминание…
— Тебе теперь одна дорога, в рабочий дом, — тихо произнесла Саяна, заметив мой непонимающий взгляд, пояснила:
— На дорогу до города монет вам хватит, а уж там тебе девка придется не сладко. Говорят, в рабочем доме много желающих получить хоть какую-то службу. Но если хочешь остаться в деревне, то иди на поклон к мельнику. Может, он и примет тебя без приданного, но вот малышей… Сама знаешь, этот год не урожайный и зима будет лютая, лишние рты никому не нужны, — опустив глаза произнесла женщина.
Вот это да! И куда мне ребятню прикажете девать? Да и замуж я как-то не горю желанием… плавали, знаем… Так, какой замуж? Это все просто сон! Правда, уж слишком реальный, какой-то… Но ведь не могла же я помолодеть за одну ночь на пятьдесят лет, скинуть как минимум двадцать кило, а с ними все приобретенные, за долгие годы жизни, болячки?
Пусть, я себя пока в зеркале и не видела, но косы у меня отродясь не было, да и легкости такой в теле не испытывала уже лет… да, в общем давно не испытывала.
— Ты не переживай, сегодня на ночь у себя приючу, а завтра будем думать. После приезда баронского разыскателя все и решиться, — а я и не заметила, как за разговором, день склонился к вечеру, а за окном стемнело.
Женщина завела меня в маленькую комнатенку, где стояло две тахты. На одной из них спали малыши. Саяна осторожно подняла спящую девочку и переложила на другую кровать.
— Ты ложись с Андрисом, а я с Аннис, — женщина уложила малышку к стенке, подоткнув под нее одеялко и легла рядом. «Теперь хоть имена малышей мне известны», думала, пока укладывалась рядом с мальчиком, предварительно сняв сарафан и оставшись лишь в нижней рубахе.
Как давно это было… В то время, когда маленький Коленька не мог заснуть без меня и мужу, скрепя сердце, приходилось уступать спальное место своему сыну. Да, это был сын моего мужа, о котором я, наверное, и не узнала бы, если бы не смерть его матери.
Ох, какие тогда трудные времена настали для нашей семьи. Сердечко мое тогда надорвалось сильно, а ведь нашей младшенькой, Рите, только годик исполнился. И уйти от мужа так хотелось… да куда ж? С двумя маленькими детьми. И выгнать его не могла, куда он с трехлетним Коленькой! Да и мальчишку так было жалко, как увидела его потерянного, так и растаяло мое сердце.
