— Опаздывает транспорт?
— Да чтоб ему! — в сердцах выругалась Пантелеевна, — И ничего не сделаешь — частник! В прошлое время попробовал бы опоздать!
— В прошлое время ты бы давно топала к станции! — возразил щуплый старичок, видимо, не разделявший политических взглядов соседки. — Тогда вообще никаких автобусов не было!
— Завод давал — забыли? — сказал кто-то из толпы. — Пусть по выходным, но все-таки…
Люди оживленно загалдели, но незнакомец не стал участвовать в завязавшемся споре. Он вновь дружелюбно улыбнулся Пантелеевне, и та машинально отметила правильные черты его красивого молодого лица. Кожа парня была чистой, гладкой, только маленькая, неправильной формы родинка чернела под левым глазом. Если бы позже Пантелеевну допросил следователь, она б обязательно вспомнила эту родинку и, конечно, поахала б запоздало, пугаясь случая, который свел ее с этим меченым.
Перепалка на остановке прекратилась также внезапно, как вспыхнула, — подошел долгожданный автобус. Незнакомец помог Пантелеевне втащить в салон тележку с сумкой, сел рядом. Водитель объявил стоимость проезда, старики стали возмущаться, но скоро смирились — никому не хотелось топать пешком. Незнакомец заплатил за проезд и обернулся к Пантелеевне:
— Красивый здесь лес. Жаль, если срубят.
— Никто его не срубит, — отозвалась Пантелеевна, — это же заповедник.
— Замечательно! — обрадовался незнакомец и тут же удивился: — А почему в заповеднике дачи?
— Начальству большому хотелось устроиться. Одним нельзя — люди шуметь бы стали, вот и выбили — якобы для всех. Так что повезло, — с удовольствием пояснила Пантелеевна и же пожаловалась: — Только далеко от города. Им-то хорошо — машины есть. А нам… — и спросила с любопытством — Вы ведь не с дач?
— В гости приезжал, — пояснил сосед, — погуляли! — он с наслаждением потянулся и закрыл глаза.
«Вам только гулять, — ворчливо подумала Пантелеевна и, скользнув взглядом по фигуре соседа, отметила оттопырившуюся на его животе куртку, — Молодой еще совсем, а уже…»
На станции незнакомец помог Пантелеевне выбраться наружу и быстро исчез. Поскольку, как уже отмечалось, никто Пантелеевну о незнакомце не расспросил, то она вскоре забыла о нем. А спустя несколько лет и вспоминать стало некому: старушка, искренне молившаяся в церкви о ниспослании кончины мирной и непостыдной, была, наконец, услышана тем, к кому обращаются с такими просьбами…
На повороте Рита резко свернула влево (зеленый глазок светофора уже нервно мигал), и «альфу» сразу занесло. Не успев еще осознать происшедшее, она мгновенно выровняла машину. Холодный пот прошиб ее позже.
«Не надо было ехать сегодня, — подосадовала Рита, стараясь как можно более плавно давить на педаль газа, — мороз и гололед обещали еще с вечера. Хорошо, сработал автопилот…»
Однако дальше «альфа» уверенно покатила по посыпанному песком асфальту (на повороте его, видимо, счесали с дороги жесткие шины), и Рита успокоилась. Подумаешь — гололед! Отчасти это и лучше — из-за него машин на улицах куда меньше.
Первой машиной Риты был старенький «гольф»: на лучшую не хватило денег, да и покупать дорогую было боязно. Инструктор автошколы, где она проходила ускоренный курс обучения, только горько вздыхал, когда она садилась за руль добитого учебного «ваза». Рита путала педали, тормозила ударом стопы, и не раз только мгновенная реакция инструктора спасала их от аварии. Однажды, когда она в очередной раз включила сигнал поворота, просунув руку сквозь баранку, он посоветовал:
— Вы б лучше ногой!
Не долго думая, Рита сняла ногу с педали газа и изящно воткнула ее в баранку. Она была в короткой, но широкой юбке, и, когда прямо перед глазами инструктора возникло точеное бедро в прозрачном чулке с кружевной резинкой, плавно переходящей в такие же кружевные трусики, он поперхнулся и умолк навсегда.
Инструктор был уверен, что сдавать экзамен по вождению в ГАИ Рита будет всю ближайшую пятилетку, но ошибся. Кружевная резинка в паре с трусиками, что предстали перед его взором совершенно случайно, давно были показаны кому нужно и вполне осознанно, поэтому экзамены она сдала сразу и без проблем. Что, однако, не гарантировало отсутствие проблем на дорогах. Поэтому и был выбран «гольф».
Спустя полгода, когда Рита катила по шоссе на дачу к друзьям, ее со свистом обогнал стремительный ярко-красный силуэт, почти мгновенно растаявший вдали. Впечатление было такое, что сама она не ехала, а стояла на дороге.
Через месяц Рита нашла такую же алую «альфу». Просили за нее не слишком много: редкая марка с тесноватым салоном, маленьким багажником и мощным мотором считалась пижонской. Но все же Рите, чтобы собрать нужную сумму пришлось прогнуться. Паша Громов, владелец и главный редактор «Оппозиционной газеты», в кредите отказал. За «гольф» она выручила копейки. Пришлось просить у отца. Он-то для единственной доченьки, которую взрастил без матери (убежала матушка с другим дяденькой, когда доченька даже в школу не ходила), ничего не жалел. Но залезать в его пенсионные сбережения было стыдно, а чтобы стыд глаза не ел, следовало зарабатывать больше.
Паша Громов хорошо платил за сенсации, а она по собственному опыту знала: они не лежат на дороге. Если на пути к информации стоят барьеры, это верный признак запрятанного большого скандала, а большой скандал — это большая сенсация. Так что, когда она дозвонилась до Ангела, и тот сходу отказался встретиться, она ощутила знакомый трепет ноздрей — от этого дела пахло. К отказам же ей было не привыкать. Путей к истине много: среди них есть и обходные.
…Голос по телефону ей понравился. Сочный, густой баритон уверенного в себе мужика, который не стал ломаться, тянуть, набивая информации цену. Сказал ясно и доброжелательно:
— Приезжайте. Поговорим…
Теперь предстояла узнать цену доброжелательности. Рита на всякий случай подготовилась: натянула облегающие бедра брюки, такую же облегающую кофточку с глубоким вырезом и не пожалела духов. Две трети сотрудников редакции (разумеется, женщины) осуждали ее метод (потому, что сами так не могли). Мужики одобряли. Паше Громову было все равно: его волновал лишь результат. Но и у самого эффективного метода есть неприятные стороны. Судя по голосу, собеседнику было под пятьдесят, по крайней мере, не меньше сорока. Очередной пузатик с лысиной по всю голову или прической «встречный ход». Такие даже трахнуть толком не умеют, лишь обслюнявят всю…
У длинного белого дома Рита плавно завернула на стоянку и выключила мотор. Немного посидела, настраиваясь на беседу. Слюнявый, не слюнявый, но надо было работать.
