- Что писать?
- Пишите: с моих слов записано верно, замечаний и дополнений нет - и подпись… и дату не забудьте поставить.
- А какое сегодня число? - спросила девушка, продолжая писать.
- Первое октября, - подсказал следователь.
* * *После того, как ушла Анастасия Геннадьевна, несостоявшаяся невеста пропавшего два месяца тому назад Павла Соколова, проходившая по делу о его исчезновении как свидетельница, капитан вышел из кабинета. Он закрыл дверь на ключ, дернул, удостоверившись, что замок сработал, и двинулся по длинному коридору третьего этажа к лестнице. Проходя мимо кабинета начальника, он словно что-то почувствовал и замедлил шаг. Дверь и в самом деле открылась.
- А, Иванов. Ну, как там у нас с выборгским исчезновением? - спросил подполковник, заметив капитана.
- Работаем, Николай Николаевич, - ответил следователь.
- Тут, Иванов, работай не работай, а погонами чую, что «глухарь». - начальник закрыл дверь и повернул ключ в замке.
- Так точно, - устало ответствовал капитан, - свидетель у нас только один. Баба Глаша. Она видела, как они в башню заходили.
- А оттуда?
- Так в том-то и дело, что они вперед ее туда прорвались. Вот она и принялась их сторожить, когда они оттуда слезут. А они так и не вышли.
- Вот я и говорю - «глухарь»!
- Ну не на вертолете же они с башни улетели? Бабка могла и не заметить, как они спустились. Такого ж не бывает, чтоб люди в дверь вошли, но не вы-шли.
Подполковник, закрыв дверь, спросил:
- Тебя подкинуть до метро?
- Спасибо.
- Ну пойдем. А сколько их там, говоришь, было?
- Баба Глаша утверждает, что трое.
- А кто, выяснил?
- Двое наших - питерских, а третий не установлен.
Они подошли к лестнице, начали спускаться.
- Слушай, капитан, ты особенно-то не бери в голову, - вдруг изрек подполковник, - у нас и не такие люди пропадали… Это ведь не убийство - сто процентов.
- Да уж, точно не убийство, - согласился капитан, - иначе были б хоть какие-нибудь следы.
- Вот.
- Так что же это тогда? Мистика какая-то.
Начальник резко остановился.
- И я про то же думаю - мистика, - он натянуто улыбнулся. - Глядишь, пройдет время, и сами объ-явятся.
- А если нет?
- Ну, на нет и суда нет…
Под сенью Юмала
Поминайте меня как звали,
Давним именем, что звучит,
Отголосками звонкой стали,
Что в висках после боя стучит.
Может, сотню… быть может, с лишним,
Сотню жизней тому назад,
В настоящей, как небо, жизни -
Что пройдет через сотни преград.
Дорога домой
Дорога домой всегда кажется короче.
Народная мудрость
Заплыв до спасительного берега оказался непрост. Тяжело дыша, Павел и Юски выбрались на пологий берег реки. Сильное течение Волхова снесло их на приличное расстояние от Альдегьюборга и от места речного сражения. Чтобы выгрести и не попасть в коварные омуты, им пришлось здорово поднапрячься, особенно досталось вепсу, который не был приучен к столь длительным водным заплывам. Павлу, имевшему некоторую «бассейную» подготовку, было куда легче, но и он к концу стал заметно сдавать. На последних метрах до вожделенного берега вепс попытался было утонуть, и главе медвежьего рода пришлось спасать незадачливого пловца. Схватив Юски за волосы, как учили еще в школе на уроках ОБЖ, Павел вытянул вепса из цепких лап водяного. Хотя теперь выгребать стало еще труднее, Павел, несмотря ни на что, старался спасти товарища, скрипел зубами, стонал, но держал. Казалось, еще несколько секунд - и силы оставят его, и тогда прощай, жизнь, прощайте, мечты…
Но когда ноги уперлись в каменистое дно и мысли просветлились, чертовски захотелось продлить эту жизнь, пусть даже в этом нелепом, оголтелом прошлом, где все только и думают, как убить друг друга. Павел что было сил рванул тело вепса на себя, стараясь поставить его на ноги. Юски сопротивлялся, барахтался, как испуганная черепаха, но тут и он, нащупав под ногами твердь, изрыгая из уст своих речную воду, заработал ногами, помогая Павлу себя вытянуть.
Выбравшись на сушу, они упали лицом вниз, блаженно растянувшись на пожелтевшей траве.
- Спасибо, - устало выдавил из себя вепс, немного отдышавшись.
- Не за что, - ответил глава рода, разжимая кулак и освобождая руку от приличного клока волос, выдранного из головы Юски, - не за что…
Павел быстро восстановил дыхание.
- Да уж, - пробурчал он себе под нос по-москальски, - весело погуляли.
- Что? - не понял вепс.
Павел не ответил. Азарт боя прошел, и холодное купание дало о себе знать. Глава медвежьего рода забарабанил зубами, а тут еще как назло налетел ветер. Мокрая рубаха и штаны, прилипнув к телу, холодили, и Павел невольно задрожал от кончиков волос до ногтей на ногах.
- Ч-ч-е-р-р-т-т, о-о-г-г-го-го, ч-ч-е-е-р-р-т-т. - зубы плясали, выбивая ознобную чечетку.
Юски замерз не меньше, и его зубы выдавали столь же музыкальные ритмы. Вепс перевернулся на спину, а затем резко вскочил на ноги. Он обхватил себя руками, стал растираться и подпрыгивать, стараясь согреться.
- Кажется, все… - внезапно проронил вепс, перестав скакать.
- Что все? Что там? Что? - спросил глава рода, переворачиваясь на спину и садясь.
Юски указал на реку. От места боя в их сторону течение несло несколько пустых драккаров. Дрожь мгновенно пропала, и Павел замер, вглядываясь в очертания кораблей. Нет. Никакого движения на них не было, во всяком случае, он не заметил. Павел видел, что первым несет черный драккар, на котором сражался Вадим. Судно вертелось на волнах, медленно поворачиваясь поперек течения то одним, то другим бортом. Наконец река плотно сжала черный драккар, и он, встав носом по течению, ускорил свой бег.
Когда драккар поравнялся с тем местом, где находились Павел и Юски, первый из них встал и начал громко звать друга:
- Вадим! Вадим!
А второй стал подпрыгивать, стараясь с высоты берега разглядеть, что там на борту.
- Вадим! Вадя! - не унимался Павел.
Он сложил руки рупором и усердствовал:
- Вадим!!! Вадим!!!
Черный драккар качнулся, его медленно накренило, сильная волна ударила в правый борт, и судно развернуло. Теперь оно шло кормой вперед. Рулевое весло безжизненно болталось из стороны в сторону, задавая бесцельный курс.
- Вадим! Вадя!!!
Юски, перестав скакать, протяжно втянул воздух ноздрями и, сделав шаг к Павлу, положил ему руку на плечо:
- Пустое, - негромко сказал вепс, - там все лежат… мертвые они… все.
