- Ну, все! - зашипел старик, словно рассерженная кобра и схватился за кожаный ремень своих брюк.
- Эй, полегче, капитан, а то я могу подумать, что вы меня домогаетесь. - предостерегла я его, тихо посмеиваясь.
Теперь у мужика челюсть отвисла. Да, поставила я его в тупик.
- Тьфу! - сплюнул он на землю. - Была б жива твоя матушка... - и тут он запнулся.
Меня словно пружиной вверх подбросило. Продираясь через колючий кустарник, я остановилась у самого носа старого вояки, жадно вслушиваясь в его слова.
- Ну, что же вы замолчали, капитан? Что бы было, если б была жива моя мать?
Я видела как в глазах опытного, уверенного в себе воина, появилась нервозность. Чувствовала, как его мозг начал взвешивать все за и против, словно решаясь на что-то. Так, похоже, наш капитан сейчас сболтнул лишнего. Наконец решившись на что-то, он нахмурил свои густые седые брови и посмотрел мне прямо в глаза, уже без боязни, неуверенности и злости.
- ... никогда б не допустила она такого вашего поведения. - сказал он твердо. - Матушка ваша была добрейшей и справедливейшей души человек. Никогда не слышал я о ней ни одного дурного слова. Не то, что о вас.
- Неужели... - усмехнулась я, потирая переносицу. Значит, ничего нового он мне не скажет. Отлично, не имеет смысла слушать дальше. Я повернулась и хотела уже идти в дом, как последние слова капитана просто пригвоздили меня к земле.
- И даже ваш батюшка молится богам за ее добрую душу.
- Молится? - я медленно развернулась, обратно посмеиваясь в полголоса. - Отец? Молится? - насмешливо уточнила я. Нет, ну мало ли, могла и ослышаться.
- Именно так - серьезно заявил мужчина.
И тут я уже не смогла сдержаться. Истеричный смех вырвался у меня из груди. Ой, мамочки, держите меня. Молится он!
Старый воин продолжал стоять в стороне и хмуро пялиться на меня, пытавшуюся остановить приступ истерии. Наконец я утихла.
- Капитан, вы как ребенок, ей богу. - покачала я головой. - Сколько вам лет? А вы все в сказки верите. - я взглянула ему в глаза. - Каким богам он молится? - насмешливо спросила я. - Человек, продавший душу темным богам в обмен на величие и силу, просто не может молиться. В этом нет смысла, его просто никто не услышит.
- С чего вы взяли, что ваш отец продал душу тьме?
- А как, по-вашему, становятся темными магами? Сначала учение, поклонение, потом продажа души и в итоге жертвы, жертвы и еще раз жертвы. Откуда вам знать, что в застенках разведывательного отдела, которым руководит мой папочка, он не проводит кровавых ритуалов во славу темных богов?
- Император никогда бы не возвёл бы его в должность главного советника, если б не был в нем уверен до конца. Многих вы темных магов видели в такой должности и на таких постах?
- Ну..ну.. - повернувшись, зашагала в сторону дома.
Проходя по двору, я видела прислугу, которая, как и в мой первый приезд пялилась на меня, словно на восставшего мертвяка и шепталась у меня за спиной. Как же меня все это раздражало. Эти поклоны, вежливые ухмылки, лицемерие и пресмыкательство. Первое время я думала, меня вывернет наизнанку от всего этого.
Когда я поднималась по ступеням парадного входа, навстречу мне выбежала наша экономка. Строгого вида женщина, лет сорока, с завязанными в пучок темно-каштановыми волосами и в закрытом темно-зеленом платье с воротником стойкой.
- Леона. - произнесла она с облегчением, едва заметив меня. - Где ты была? Мы думали, с тобой что-то случилось.
- Случилось. Комары меня сожрали. - буркнула я, поправляя браслет на левой руке и проходя мимо парочки громил, по ошибке приставленных ко мне в роли телохранителей.
Зайдя в свою комнату, я бухнулась на кровать, уставившись в потолок. В дверь тихо проскользнула служанка и остановилась около двери.
- Леди Леона, повар спрашивает, что бы вы хотели на обед? - пискнула молоденькая девушка примерно моего возраста, одетая в черное строгое платьице и кисельно белый фартучек.
- Веревку с мылом. - фыркнула я, оглядев ее с ног до головы. О боги. Я здесь уже две недели, а никак привыкнуть ко всему этому не могу. Ну, вымораживают меня эти их "чего бы вы хотели?", "а что сделать?", "а как подать?". Убила бы. Всех!
- Простите? - не поняла моего сарказма горничная.
- Прощаю. - брякнула я, потирая усталое лицо.
- Так что мне сказать повару?
- Скажите что и всегда. Пусть готовит что хочет. Я не привередлива.
- Как прикажите госпожа. - быстрый книксен и девушка вышла из моей комнаты.
Я завернулась в теплое одеяло и уткнулась носом в подушку. Все, меня нет. Я сплю. И пусть хоть одна сволочь потревожит мой фальшивый сон. Закопаю на заднем дворе, да еще и попрыгаю на могилке для успокоения нервов.
Вдруг мне послышался чей-то шёпот. Словно шелест травы, он пробежался по комнате и затих в открытом окне. Я повернулась на спину для лучшей слышимости.
- Ин саал линори, верда.
По коже побежали мурашки. Нет, я конечно не трусиха и не падаю в обморок при первом же удобном случае, да и с нервами у меня всегда был порядок. Но этот голос... казался знакомым, но хоть убей, не могла вспомнить, где я его слышала.
- Ин саал линори, тар синуа.
Это что эльфийский?
- Рэйба стриар.
Эээ... Кажется, не угадала. Блин, а с переводом можно?
И тут я почувствовала, как холодеют и немеют пальцы рук и ног. Ой-ёй, это что еще за фигня? Сердце заколотилось словно бешеное, давление зашкалило, а перед глазами все пошло темными пятнами. Вдруг мне померещилось, что мое тело горит. Холодным, голубым огнем. И в то же время я не чувствовала жара, лишь безмерный холод сковал все тело, не давая даже сделать глубокий вдох.
Черт возьми, что происходит? Я видела, как кожа начала обгорать до костей. А вот теперь мне по-настоящему страшно. Мамочки, да что же это? Я попыталась стряхнуть огонь со своей руки, но он лишь перекинулся на мебель. Моя кровать вмиг вспыхнула, превращаясь в один большой сплошной костер.
Вдруг я попыталась спрыгнуть с кровати и упала на пол, больно ударившись коленкой. Я подтянула колено к груди и заметила, что с моим телом все в порядке. Я больше не горела. Руки, ноги - без ужасных ожогов и язв.
Слава всем богам! Кажется, это был только сон. Закрыв лицо руками, я радостно засмеялась. Это был просто сон. Вздохнув с облегчением, я села на полу. Мой взгляд уперся в бок обгорелой кровати. Признаюсь, в этот момент у меня затряслись руки.
Моя искусная старинная кровать с замысловатой резьбой, на которой, еще минуту назад я спала, выгорела дотла.
Только не говорите мне, что это смешно и я веду себя как истеричка, кину в вас тапком, и совесть мне это простит. Бездна! Это же был сон! Или я до сих пор сплю?
