Шуту стало стыдно. Он как-то и в голову не брал, что можно просто так взять и встретиться за пределами обычной реальности. Что это бывает совсем просто… И не нужно долго ломиться в закрытые двери чужого разума.
'Простите… — еле слышно ответил он — не то произнес вслух, не то просто подумал. — Я… я…
'Хватит, — прервала его Ваэлья. — Выкладывай, что случилось! И… как Элея, Пат?
Шут не удержал улыбки.
'Она… в порядке. У нас будет сын…
'Сын?! — Ваэлья накрыла губы ладонью и коротко зажмурилась, но слезы все равно скользнули из-под ресниц. Наставница не стала их утирать, она глядела на Шута, не скрывая счастья в глазах.
'Ну, может быть, и дочь… — Шут пожал плечами. — Но к осени у Давиана точно появится еще один наследник'
'А что же случилось у тебя, милый мой? Ты звал так отчаянно!
Шут помрачнел. Радости радостями, а звал он и в самом деле не от хорошей жизни.
Про иглу рассказал коротко, только самое главное. И очень огорчился поняв, что забыл взять табакерку в руки — это, наверняка, помогло бы наставнице разгадать суть ловушки. Ваэлья, однако, почти сразу понимающе закивала.
'Я знаю, для чего это, Пат. Почти уверена, что знаю'
Шут схватил ведунью за ладонь, стиснул изо всех сил:
'Скажите же! Скажите, пока я еще здесь! — он знал, как мало нужно порой, чтобы вывалиться обратно в тот мир, где осталась холодная снежная ночь и пустая комната. — Скажите, как мне избавиться от этой дряни!
'Ах, Пат, ты прав! Это и в самом деле очень дрянная магия. Старая, надежная и… такая, которой ни один порядочный человек не будет пользоваться без нужды. Как благородный рыцарь не замарает рук убийством с помощью топора. Ты не сможешь отвести заклятье, но оно разрушится само, если сломать иглу'
'Просто сломать? — Шуту не верилось, что злая магия может быть уничтожена так легко. — Сломать и все?!
'Ну конечно, мальчик мой, — Ваэлья нарыла его дрожащую от волнения руку второй своей ладонью. — Разрубить топором, согнуть пока не переломится. Только не поранься, прошу тебя. Не то зацепишь на себя остатки чар'
Шут обрадовался. И очень захотел поскорей вернуться назад, чтобы разделаться с колдовским 'подкидышем'. Он так явно ощущал, как утекают драгоценные минуты, быть может, те самые, которых хватит для предотвращения войны…
Но любопытство оказалось сильней тревоги.
'Матушка, а как работает эта магия? Что она делает?
'Наводит несчастья, ты ведь и сам это понял'
'И не важно, где находится игла? Тогда зачем ее подкинули к Руальду?
'Важно. Важно в самом начале. Потом уже чары… прилепляются к тому, на кого их направили изначально'
'А война… это тоже из-за колдовства? , - ему так хотелось верить, что беду можно отвратить.
'Может быть, Патрик. Я не могу сказать тебе наверняка. Порой горести сами находят нас, им не нужны для этого намерения других людей, — она помолчала немного, глядя на Шута с тревогой и любовью. — Будь осторожен, мальчик мой. Прошу тебя. Слушай себя, свое сердце, свой внутренний голос. Он у тебя чуткий… И приходи сюда чаще. В любой день я жду тебя…
Шут кивнул. Задумался на миг. По его подсчетам уже через пяток дней, не больше, Элея должна будет ступить на родную землю. И Ваэлья и Давиан уже давно знали о ее возвращении благодаря птицам-вестникам.
'Матушка… скажите ей, что я рядом… всегда рядом'
Ваэлья не стала уточнять, о ком речь. Только кивнула и еще раз крепко обняла на прощанье.
Уже вернувшись, Шут подумал, что совсем поглупел в последнее время — ведь точно так же он давно мог бы явиться в сон своей любимой. И сам мог бы сказать ей, как скучает, любит и желает лишь одного — снова быть вместе.
Вот только снохождения по-прежнему были для него весьма трудны… Они забирали слишком много сил.
'Завтра ночью! — решил Шут. — Завтра я приду к тебе, звездочка моя… А теперь сделаю то, что должен!
Медлить он не стал. На хозяйственно дворе отыскал топор и одним ударом превратил заколдованную иглу в два железных обломка. Ну, если быть точнее, попал только со второго раза, да только это уже не имело значения. Обломки Шут забросил в яму отхожего места при кухне, а после со спокойной душой отправился спать. Тем более, что на улице успел порядком замерзнуть под мелким мокрым снегом, который почти превратился в дождь.
11
Когда наутро Шут рассказал Руальду о победе над злыми чарами, тот, и даже не обрадовался особо. Словно не понимал, какой опасности ему удалось избежать. Король думал только о войне. Он так и сказал своему другу — мол, вести с границы намного важнее…
Шут хмуро кивал рассказам Руальда об успехах оружейников, а сам чувствовал себя полным дураком. Вот, спрашивается, стоило ли так жилы рвать… Нет, он, конечно, понимал, что стоило, но небрежение короля почему-то опалило душу нестерпимой болью. Руальд всегда считал, будто его дела самые важные.
И на огорчение Шута внимания он не обратил — воодушевленно рассказывал о расположении войск, пальцем чертил на карте уверенные линии. Шут из вежливости делал вид, что ему интересно, хотя почти ничего не понимал.
В комнату осторожно сунулся камердинер.
— Ваше Величество, — в поклоне произнес он, — вы просили наследника…
— Да! — воскликнул король. Глаза его вспыхнули неподдельной радостью. — Где он?
Спустя пару мгновений в кабинет вошла невысокая женщина с ребенком на руках. Наследник Руальда был одет в кружевной белый костюмчик, он пребывал в благодушном настроении и с интересом глядел на все вокруг. Не ребенок, а небесный посланник… хоть сейчас картину пиши. Но Шут знал, что первое впечатление обманчиво. Его Высочество принц Фарр имел весьма непростой характер и в любой момент мог закатить такую великолепную истерику, от которой даже сам Руальд терял самообладание и спешно просил няню успокоить наследника.
Но уж если мальчик не плакал, то неизменно вызывал всеобщее умиление. Вот и теперь король сразу посадил сына к себе на колени и принялся напевать ему нехитрые куплеты из баллады про глупого рыцаря.
Шут поглядел с минуту на эту идиллию и тихо вышел из кабинета.
Он предпочитал не находиться лишний раз рядом с Фарром. И без того страх, что кто-нибудь раскроет обман, был слишком велик… Шут очень боялся… хотя сам себе не хотел в этом признаваться. Да только душу не обманешь. В лабиринтах своих снов он слишком часто встречал Руальда — разгневанного, обиженного, недоуменного… Руальда, который в ярости крушил все вокруг и замахивался на Шута своими здоровенными кулаками. Потому что кто-то уже рассказал ему…. Предательство раскрылось, уничтожив все хорошее между королем и его старым другом…
