Возможно, в ее примитивной логической цепочке и была толика разума. Вячеслав Вивьенович слыл грозой нашей кафедры, а если учесть, что он тоже не очень приветствовал самовыражение студентов, я сразу оказалась для него персоной нон грата. В памяти еще были слишком свежи воспоминания о последней сессии, оставившей кровоточащие раны на моем самолюбии. Но торт? Такому суровому человеку стоило вручить баночку цианида.
- Вы что, серьезно решили задобрить его куском теста с кремом?
- Взрослые дядьки хотят отдохнуть, - гаркнул на всю аудиторию Дима, местный заводила этого стада, - так, у нас все готово. Вот мы и коньячок достали. Так что твой торт как раз кстати.
- Сходите и купите свой, - заявила я, наверняка напоминая обиженного ребенка.
- Да нет у нас времени, чумная, - ответил парень. - Нужно сейчас нести. Они нас что, потвоему, ждать будут? Давай его сюда и не понтуйся. Считай это вкладом в общественную жизнь группы.
Только сейчас я заметила, что все без исключения смотрят на меня, кто-то с интересом, кто-то с недовольством, но казалось, двадцать пар глаз пригвоздили меня к месту. Все против одного.
Замечательно.
- Да подавитесь, - обиженно буркнула я, доставая коробку и подвигая ее к ним через всю парту.
Не очень то и хотелось.
Дима схватил торт, издав победоносный клич и вместе с Иркой кинулся из аудитории, по дороге не понятно откуда вытащив бутылку коньяка. Группа радостно зашепталась, уже предвкушая сорванную лекцию. Я же расстроено провожала взглядом свой десерт, уже ничему не радуясь. Но жизнь на этом точно не заканчивалась, после пары мы могли зайти в любую кондитерскую и купить еще один, правда настроение оказалось существенно испорчено.
Маша вернулась спустя минуту, после того, как парламентеры отправились на кафедру. Сев рядом, она стала озираться, прислушиваясь, о чем говорят окружающие, и даже улыбнулась, узнав о плане задобрить Вивьеновича.
- А они хорошо придумали. Он сейчас как засядет со своими коллегами на кафедре, а нас отпустит. Видишь, нам сопутствует удача. А куда ты наш торт спрятала? - только сейчас подруга заметила, что заветной коробочки не было ни на парте, ни под ней
- А он сейчас как раз задабривает нашего Вячеслава. Но ты не расстраивайся, мы будем идти, точно такой же купим, - улыбнулась ей я, пусть и не совсем правдоподобно.
- Такой не купим, - отстраненно произнесла она, откидываясь на спинку стула, словно внезапно ей стало дурно. - Зачем ты его им отдала?
- Отдала? Да они у меня его отобрали, навалились всем скопом. Еще и эта Ирка. Лучше дай мне арбалет, а для надежности автомат. Что? Я клятвенно обещаю быть гуманной и стараться целиться им в голову.
- Черт, Ась, это катастрофа!
- Ты о чем?
- Там был не просто торт, а торт для девичника! - Ее глаза округлились, став похожими на блюдца.
- И в чем разница? Если в цене, то я верну часть, не бойся, - утешала ее я.
- Ты не понимаешь, - психанула она. - Нужно забрать торт. Срочно.
- Да успокойся ты. И пусть он у них поперек горла встанет.
Подруга замерла, а потом истерически расхохоталась, привлекая к нам ненужное внимание. Я гладила ее по спине, пытаясь успокоить, но та смеялась только сильнее.
- Вот это точная фраза, - сквозь всхлипы донеслось до меня. - Хорошо подмечено.
- Да что с тобой?
- А то, что я этот торт в особенной кондитерской заказывала 'Сладкие булочки'.
- Ну, вполне оправданное название для пирожных, - пожала я плечами, не понимая, где кроется трагедия.
- Ась, это эротическая пекарня. А теперь догадайся, какими изделиями она занимается, - подмигнула мне Маша, зловеще улыбаясь.
- Мы играем в загадки? - нахмурилась я, чувствуя, как в голове очень медленно прокручиваются шестеренки.
- Эротическая, Ась, эротическая!
- Ты в своем уме? Как выпечка вообще может быть эротической? О чем ты?
- Очень даже просто, если на свежий торт в шоколадной глазури взгромоздить огромный эрегированный пенис.
- Что? - я смотрела на нее как на сумасшедшую, потому что, во-первых, слабо себе представляла "огромный эрегированный пенис", а уж тем более на шоколадном торте. - Зачем?
- Я видела, что ты совсем раскисла, - начала оправдываться подруга, - вот и решала утроить нам праздник и организовать девичник. Ну а как же без торта?
- Ну почему эротический? - никак не удавалось понять мне. - Почему не торт "Черепашка" или, в конце концов, "Дамские пальчики"?
- Это не так весело. Тебе была нужна серьезная встряска.
- О да, подруга. Теперь она с меня есть. Спасибо. Просто шедевр!
- Давай без сарказма, - покачала головой Маша. - Ну, с кем не бывает.
- Ни с кем не бывает. Никто не дарит своему преподавателю торт с пенисом! Никто!
- Да успокойся ты, сейчас пойдем на кафедру и заберем торт, и будем выглядеть жадными, но зато не распутными.
- Ладно, - попыталась я взять себя в руки, - и кто же туда пойдет?
- Ты, - тут же ответила подруга, - кто отдал, пусть тот и забирает. Это справедливо.
- А, по-моему, справедливо, что пойдет тот, кто притащил это безобразие в университет! И в следующий раз пиши на коробке ни просто 'Торт', а 'Детям до 17ти, заглядывать под крышку только под строгим присмотром родителей'.
Я резко поднялась и вышла из аудитории, провожаемая недоумевающими взглядами. Подруга следовала за мной по пятам.
- Ты куда? Неужели забрать торт?
- Нет, - ответила я, даже не обернувшись. - В деканат. Попрошу меня отчислить, пока не поздно.
- О, да ладно. - Подруга схватила меня за руку, потянув назад и вынуждая остановиться. -
Давай мыслить здраво и не совершать никаких опрометчивых действий. Мы выпутаемся.
- Как?
- Я прямо сейчас пойду и заберу торт, все им объяснив. А что, я молодая девушка с нормальными сексуальными и гастрономическими потребностями.
- А рад за вас, Мария. - Мы замерли, боясь обернуться, но не нужно было иметь глаза на затылке, чтобы понять - там стоит Вячеслав Вивьенович, и он был очень и очень зол.
Как в замедленной съемке нам удалось повернуться к нему и даже изобразить на лицах подобие улыбок. Но, встретив суровый взгляд и пунцово-красное лицо преподавателя, они поникли. Мужчина напоминал огненного дракона, мне даже показалось, что из его ноздрей валит сероватый пар. Все-таки они открыли эту проклятую коробку.
- Ваша группа - мой личный крест, и до сих пор я нес его молча и терпеливо. Но это... это переходит всякие границы норм морали. Вы думаете, это смешно?
- О чем вы? - захлопала ресницами Маша, слегка выпячивая ярко-розовые губы.
- Вы знаете о чем, - закричал преподаватель. Нам повезло, что коридор оказался пуст, и никто не видел, как наши лица побледнели, постепенно накаляясь до огненно-красного. Такого позора я не испытывала никогда. - Не стоит прикидываться дурочкаим. Ваш торт. Думаете, это очень весело?
