— Я ценю Ваше отношение, сэр.
— Но больше так не поступайте.
— Никогда, сэр.
— Тогда спокойной ночи, мистер Грейнджер.
— И Вам, профессор. Спокойной ночи.
Моя следующая история начнется на третьем курсе. Она будет длиться с третьего по шестой курс — а может, всю жизнь? Я, Ученый Кот, этого не знаю. Поэтому я начну.
Мы оставили Бобби Грейнджера перед окончанием второго курса, и он его успешно закончил.
Кто бы сомневался, добавляет с усмешкой Ученый Кот.
Дальше прошло лето, и прошла осень.
Бобби Грейнджер перешел на третий курс.
Ему было скучно.
Ничего нового не происходит в этом мире, и ничего нового не произойдет в моей жизни, думал третьекурсник Бобби.
Он философствовал, сидя на подоконнике с учебниками и очередным эссе.
А боги смотрели на него с небес и смеялись.
Бобби скучал.
Лето прошло предсказуемо — лето как лето.
Предсказуемо, что профессор Тухляков слал зазывные письма из Дурмстранга, пытаясь переманить способного ученика к себе на кафедру.
Предсказуемо, что Бобби вежливо и двусмысленно отказал — пока отказал. Незачем лишать стратегического партнера последней надежды.
Предсказуемо, что Министерство магии с треском запретило Боббины изобретения. История их запрещения походила на анекдот.
Заседание министерской комиссии по делу Бобби чуть не сорвалось. Председатель комиссии, активный член Ордена феникса, по дороге на работу попал в засаду УпСов. Пятнадцать УпСов на одного — дело шло к верной гибели, но орденец спасся чудом.
Когда УпСы дружно подняли палочки, он не растерялся и крикнул: «Наложись!»
УпСы полегли, как снопы на жатве. Орденец гордо повязал их, лично сдал в аврорат и успел к началу запретительного заседания.
Бобби не расстроился из‑за провала. Он решительно отказал Слагхорну, который написал с предложением задействовать все свои связи, чтобы добиться пересмотра дела…
Не менее предсказуема была и осень.
Начался новый учебный год. На третьем курсе кроме обязательных предметов можно было изучать факультативные, выбранные студентом заранее. третьему курсу выбирались дополнительные занятия. Бобби взял «Теоретическую алхимию», «Нумерологию» и «Физику магии».
Будущим алхимикам Хогвартс приготовил роскошный подарок — законное право занимать по вечерам школьную лабораторию. Только успевай забронироваться. Очередь на запись была небольшой. Несравнимой с очередью спортсменов на стадионе для квиддича.
Преподавателями факультативов: Слагхорном, Углуком и Лемерсье — Бобби остался предсказуемо доволен. Их профессионализм не вызывал сомнений, и они вели свои спецкурсы не первый год.
В преподавательском составе Хогвартса тоже произошло небольшое предсказуемое изменение: под давлением Попечительского совета сменили профессора магловедения.
Ничего нового с учениками. Дружки Уизли по–прежнему досаждали Бобби — только успевай их вовремя заметить и увернуться. Или не успевай.
Как сейчас…
Пергамент, учебники рванулись из рук. Они сами собой свернулись в самолетики и закружились по коридору.
Бобби выхватил палочку. Компания Фреда Уизли гоготала.
Бобби отвернулся и стал собирать вещи. Вещи лягались и удирали от него. Очень смешно.
— Дебилы, — раздельно сказал Грейнджер.
— Фред, что он сказал?
— Он сказал, что вы дебилы, — отозвался за спиной Бобби новый звонкий голос. — И он правильно сказал. Как вам не стыдно?
Бобби так изумился, что обернулся.
— Только тебя нам не хватало. Не вмешивайся, ты ничего не понимаешь! — крикнул Фред Уизли.
— Конечно, не понимаю. Где мне равняться с таким умником, как ты!
— Отойди, малявка, не мешай взрослым дядям, — сказал Тайгер.
— Сам отойди, хулиган, а то прокляну!
— Ой, я испугался, — сообщил Тайгер.
Перед компанией четверых старшекурсников стояла малявка. На год или больше их моложе. С очень серьезным и правильным видом.
— Отойди, правда, мы сами разберемся, — сказал Бобби.
Она решительно нагнулась и подобрала Боббины перо и тетрадку.
— Это твое, мальчик.
— Спасибо, — сказал Бобби.
— Ну, теперь ты довольна? — спросил Фред. — Уйдешь ты или нет?
— Сам уходи. Видел бы ты себя со стороны!
— Грейнджер, ты докатился. Если тебя девчонки защищают, мы отваливаем, — известил Олливандер и отвалил.
Бобби продолжил собирать вещи.
Малявка стояла и смотрела. Затем малявка сказала:
— Они плохие люди. Мне за них стыдно. Бери, — и протянула ему шоколадку.
И ушла.
Следующие несколько дней Бобби провел странно. Его никто и никогда не защищал, и он не знал, что делать с этим новым опытом.
Его мучила необходимость найти, чтобы отблагодарить, ту девочку.
Почему он так растерялся, что не спросил ее имени и не запомнил в лицо? Даже не посмотрел на цвет галстука, то есть на знак факультета! Он клял себя за невнимательность.
Как ее теперь найти?
Кажется, светловолосая, невысокая…
Не слизеринка, своих‑то он знает.
Бобби героически оглядывал Обеденный зал на большой перемене — она должна была быть там.
Но там было еще полтысячи человек. Бесполезно.
И все малявки были на одно лицо.
Бобби уже смирился с неудачей, когда сама девочка его нашла.
Он сидел во дворике перед Хогвартсом, под любимым раскидистым дубом.
Он услышал:
— Привет.
— Привет, — ответил Бобби.
— Ты съел шоколадку?
— Съел, — благодарно сказал Бобби. — Спасибо.
— А как дела?
— Хорошо. Спасибо. А у тебя?
— Нормально. Эти хулиганы больше не пристают?
— Нет. Ты здорово их прогнала, — признался Бобби. — Ты очень смелая.
— Они хулиганы, — звонко сказала девочка. — Какой позор для Гриффиндора!
Бобби уже успел разглядеть на ее шее красно–золотой галстук.
— Значит, ты с Гриффиндора, — уточнил Бобби.
— Они тоже с Гриффиндора. Мне за них стыдно.
— Они не стоят твоих сожалений.
— Мой кузен — дурак. Правильно ты его обозвал. И все друзья у него такие же, — сказала девочка.
— Твой кузен?
— Фред Уизли. Он мой кузен, — объяснила девочка. — Позорище.
— Зато в вашей семье есть такие благородные люди, как ты, — сказал Бобби. — А семью судят по лучшим, а не по худшим, ее представителям. Так делают у нас на Слизерине.
— На Слизерине. Мне за них стыдно, — сказала девочка. — Почему твои слизеринцы не защищали тебя?
— Они не виноваты. По этикету, защитой занимаются друзья, а у меня сейчас нет друзей.
— А что с ними стало?
— Мне они не нужны.
— Ты смешной. Без друзей жить нельзя. Хочешь, я буду дружить с тобой?
Бобби так растерялся, что ответил:
— Хочу.
Как Бобби Грейнджер довел до ручки профессора Поттера
