— И кто же там живет?
— Титаны.
— Титаны? — переспросил Бельзедор.
— Да. Вы о них не слышали, Властелин? Бессмертные титаны. Они похожи на людей, но выше ростом, во много раз сильнее, быстрее и выносливее, обладают феноменальной реакцией, не стареют и не болеют, не боятся ядов, не чувствуют жара и холода, не нуждаются в воздухе и могут годами обходиться без пищи, воды и сна. Их кожа прочна, как железо, а кости тверды, как алмаз.
— Похоже, они очень могучи.
— Это так. Но у них все же есть одна серьезная уязвимость — система ценностей. Так называемая титанова правда.
— А что это?
— Понимаете, Властелин, титаны — существа хладнокровно-яростные. Они могут быть жестокими и безжалостными, но ни в коем случае не лживыми и не лицемерными. Титан скорее откусит себе язык, чем произнесет слово неправды. Титан никогда никому не кланяется и не преклоняет колени. Титан ни за что не нападет исподтишка, ни за что не нанесет удар в спину. Если у них численное преимущество, часть титанов отойдет в сторону, чтобы сравнять счет. Они не приемлют нечестного боя. И от других тоже не ждут лжи, коварства, предательства. Порой титаны проявляют очень наивную, почти детскую доверчивость. И это делает их уязвимыми.
— Все титаны такие?
— В этом отношении — все. Но вообще титаны бывают самые разные. Например, титан Оксимор по прозвищу Успокоитель посвятил себя погребению мертвецов, о которых некому больше позаботиться, — он странствует по всему Парифату, везде исполняя труд могильщика. Титан Кораглий носит прозвище Грушевое Зерно — он бродит по миру с мешком грушевых зерен, везде разбивая грушевые сады. Титан Агродар был прозван Врагом Вампиров — вот уже тысячу лет он беспощадно истребляет ходячих мертвецов-кровососов.
— И зачем они это делают?
— Они просто следуют своему жребию. Делают то, к чему их призывает титанова правда.
— Не совсем понимаю.
— Как я уже говорил, Властелин, титаны настолько горделивы, что не признают над собой никакой власти — в том числе божественной. Они отказываются поклоняться каким бы то ни было высшим силам — религию этим существам заменяет титанова правда. Титаны верят, что у каждого в этом мире есть свой жребий, судьба, предназначение, и очень важно вовремя понять, какое оно у тебя. Титан, нашедший свой жребий, — счастливый титан. Обычно титаны находят его, добровольно возлагая на себя некую миссию. Что-нибудь хранить, оберегать, исполнять некую работу… Для них это очень важно. По-настоящему важно.
' — Почему?
— Понимаете, Властелин, тут есть еще один нюанс. Титаны бессмертны, вместо крови в их жилах струится нетленный ихор. Но со временем, с годами, ихор меняется. Если титан ведет жизнь инертную и вялую, ни о чем не думая и не беспокоясь, ток ихора постепенно замедляется. Тогда титан впадает в оцепенение, перестает шевелиться, хотя по-прежнему все видит и чувствует, может говорить. Со временем этот ленивец засыпает вечным сном, каменеет или врастает в землю, превращаясь в подобие дерева. Если титан изменяет титановой правде и обращает свою мощь во зло, его ихор постепенно мутнеет и темнеет. Со временем этот несчастный теряет разум и внешний облик, превращаясь в кошмарное чудовище. Этих из Алмазного Бастиона изгоняют — и обитатели внешнего мира отнюдь не радуются таким подарочкам. Если же титан отыскал свой жребий и верно ему следует, его ихор приобретает удивительную быстроту и прозрачность. Такой титан становится невероятно могучим.
— И кто у них главный? — поинтересовался Бельзедор.
— Официального главы у титанов нет и быть не может — ни один титан не позволит другому над собой властвовать. Однако у них есть неофициальный лидер — древний титан Аэтернус. Он же Алмазный Страж, он же Неразрушимый. Старейший из ныне живущих титанов и невероятно могущественный. До потери памяти вы говаривали, что в этом мире есть лишь двое таких, с кем вы никогда не осмелитесь сражаться. И один из них — титан Аэтернус.
— А кто второй?
— Святой Машибухер. Но сейчас речь не о нем. Я пришел спросить, не желаете ли вы заняться чем-нибудь более плодотворным, нежели игра в шахматы?
— Не имею ничего против, — ответил Бельзедор, — Чем я здесь обычно развлекаюсь?
— Когда чем, Властелин. Можно наслать на королевство Миртания очередную орду Темных Сил…
— А это весело?
— Иногда бывает весело. Раньше вы частенько так развлекались.
— А разве мы не можем просто уничтожить это королевство?
— В любой момент. Но вы предпочитаете держать их в качестве мальчиков для битья. А лет тридцать назад, когда регентство Резалия пыталось завоевать Миртанию, вы даже отправили Легионы Страха на их защиту.
— Почему?
— Вы не позволяете никому обижать Миртанию. Никому, кроме вас, я имею в виду.
— Это весьма благородно с моей стороны.
— Жаль, Миртания так не считает, — вздохнул управляющий. — Они там вас страшно ненавидят и постоянно ищут средство вас уничтожить. Неблагодарные скоты, если вы спросите меня… однако мы отвлеклись. Я имел в виду вовсе не развлечения, Властелин. Вас не было целых десять лун — предстоит разобраться с делами.
— Например?
— Если не возражаете, сегодня у нас по плану заседание Совета Зла. Ваши верные приспешники представят ежелунный отчет о своих злодеяниях, Властелин.
— О, вот как… а лорд Кромбах там будет?
— Конечно. Он один из самых верных ваших приспешников.
— Приятно слышать. Кстати, а чем приспешники отличаются от прихвостней?
— Приспешники — элита. У них больше привилегий, но и обязанностей тоже больше. Если хотите, можете считать их своей аристократией… хотя приспешником невозможно родиться, им можно только стать.
— А ты приспешник или прихвостень? — полюбопытствовал Бельзедор.
— Я ваш управляющий, Властелин. И ничего более.
Заседание Совета Зла состоялось там же, где обычно, — в длинном-предлинном зале за длинным-предлинным столом, накрытым шелковой скатертью и уставленным множеством блюд и напитков. Во главе восседал сам Бельзедор, держащий на руках белого кота, рядом почтительно склонился управляющий, а слева и справа тянулись ряды преданно взирающих приспешников. Выглядели они на диво разнообразно, одеты были кто во что горазд, и мало с кем из них хотелось повстречаться темной ночью.
— Тишина в зале! — воскликнул управляющий, ударяя в гонг. — Сегодня, вдень Стеклянного Дельфина четыре тысячи пятидесятого года, очередное заседание Совета Зла официально объявляется открытым!
— Подождите-ка, господин управляющий, — повернулся к нему Бельзедор. — Какой, ты сказал, сейчас год?
