Подруги зачарованно слушали пока я перечислял доступный Корвину арсенал,
— Звучит как какое‑то заклинание из видеопостановки, — призналась Мизуки, — ЭМИ, микроволновой луч, инфра… бр — р. А где знаменитый рывок Найденова?
Я пожал плечами, — ну, во — первых, я его еще не восстановил, просто некогда было… а во — вторых, чем он‑то нам может помочь?
Цирцея стушевалась, — не знаю… просто интересно стало.
— Интересно ей стало! Ты лучше скажи где сейчас наемники? — ситуация все больше и больше выходила из‑под контроля, а просто ждать, в то время, когда внутри дома вир его знает, что происходит, было выше моих сил.
— Ругаются со смотрителем лодочной станции, но уже встали к причальной стенке.
— Моторы не глушить и смотреть во все глаза, которые имеют в наличии! Дело движется к развязке и сейчас не до экономии топлива!
А в это время в далеком Владивостоке, штурмовая группа приступила, наконец, к активным действиям… ну, по крайней мере к тому, что они под этим термином понимали.
Угловатая бронемашина взревев мощным дизелем, выплюнула зловонное облако черного дыма и немного разогнавшись таранила центральные ворота усадьбы. Ажурные кованные створки не смогли оказать многотонному железному монстру достойного сопротивления и словно диковинные крылья повисли на торчащих перед скошенным капотом трехметровых штурмовых штырях.
Оказавшись во дворе, броневик несколько раз дернулся вперед — назад, пытаясь избавиться от неожиданного украшения, но обе воротины чихать хотели на его маневры, и расставаться с обидчиком не пожелали.
После десятой по счету попытки стряхнуть лишний металл, экипаж признал свою беспомощность, и машина застыла прямо посреди двора. Порыкивал двигатель, сизый выхлоп потихоньку затягивал пространство внутри ограды, а дуболобое руководство операции устроило совещание прямо под дубом на котором сидел Корвин. Наверное, по — родственному присоседились. Правда совещанием эти попытки найти крайнего назвать было трудно… да еще и запас матерных выражений у его участников поражал крайней скудностью, что вызывало уныние.
— Долбодятлы! — в сердцах выразился Дзинко, и заинтригованная незнакомым названием Забава сразу же полюбопытствовала,
— Что за птица?
— По пояс деревянная птица! С такими птицами нам и вмешиваться не придется… уже полгорода над доблестными вояками ржет! А когда это видео появится в Сети…
— Что там, что там? Расскажи, — загорелись глаза у Нари.
— Да что там рассказывать? Эти военные даже матом не умеют разговаривать, какой уж там штурм!
А события между тем следовали своим чередом. Не прошло и двадцати минут, как крайний, а им естественно оказался самый молодой летеха, метнулся ко второму броневику, который скромно прятался за трансформаторной будкой неподалеку от места событий.
Снова рев двигателя и снова эффектный старт… вот только сунувшись в ворота, водителя второй машины внезапно осенило, что объехать незадачливого предшественника не получится.
Снова пятиминутная пауза и снова бестолковая суета, а меня начал разбирать истерический смех. Неужели никто из командиров даже не задумался, а что бы было с этими броневиками, если бы находящиеся в доме охранники действительно решили сопротивляться?
Задняя бронемашина вернулась к месту старта, а воротоносец попытался последовать его примеру, но нештатное навесное оборудование зацепилось за ограду… и, о чудо! С противным скрежетом дружно снялось со штырей.
Казалось бы, путь освободился и можно ехать… но перекрученные створки легли аккурат посреди проезда, и наученный горьким опытом водила связываться с ними не захотел. Надсадно загудел клаксон и десяток бронепехотинцев под командованием все того же назначенного крайним лейтенанта, наконец‑то убрали последнее препятствие на пути к славе экипажа теперь уже экс — воротоносца.
Словно разминающийся в ожидании выстрела стартового пистолета спринтер, броневик дернулся немного вперед, откатился назад и с писком пробуксовывающей резины, рванулся к вожделенной двери особняка. Попавшаяся по дороге клумба никак не могла помешать такому решительному натиску, и бронемашина, сбив ограждение крыльца, как атакующий слон, вонзила штурмовые штыри в прикрывающую дверь металлическую штору.
С громким щелчком сработал распорный механизм и острые колья раскрылись с обратной стороны рольставни, превратившись в некий вариант рыбацкой остроги. Рыбка попалась, и сорваться с острых крючьев уже не могла. Вот только верно было и обратное. Рыбак теперь тоже был намертво привязан к своей добыче, впрочем, как и задумывали гениальные батальонные стратеги.
Могучие зубастые колеса с натугой провернулись в обратном направлении и рольставня заскрипела, выгибаясь наружу… казалось еще немного и вот он, успех! Но вмешалась незаслуженно забытая клумба. Щедро политая недавним дождем клумба.
По мере выдирания роллета машина оказалась на промокшей земле сначала одной осью, потом второй… когда очередь дошла до третьей, рольставня сделала последнее усилие, которое и привело ее к оглушительному успеху в неравном противостоянии с железным мастодонтом.
На это раз экипаж героического броневика решил не сдаваться до конца, и газовал до тех пор, пока метровые колеса полностью не ушли в грязь. Финита. Теперь вход в особняк был заблокирован даже более надежно чем вначале.
А родовое гнездо Рейко оставалось безмолвным. Словно вся эта бессмысленная суета его совершенно не касалась и находящимся внутри людям не было никакого дела до того, что происходит в их собственном дворе…
— Они ушли! — воскликнул я, — но это шоу с перетягиванием каната тоже никак не тянет на полноценный штурм… значит, главные действующие лица не здесь, а… с другой стороны!
Большая черная птица с громким криком сорвалась с верхушки старого дуба, чем вызвала переполох внизу и новый взрыв брани, но как уже говорилось, словарный запас офицеров четвертого ОБО многообразием не отличался, и ничего нового из их речей Корвин почерпнуть не мог. Поэтому лететь он мог совершенно спокойно, если бы не…
…Окрашенный унылой серой краской невзрачный домик неподалеку от особняка, который специально был оформлен так, чтобы не привлекать к себе внимания. И находился он в глухом переулке, куда посторонние заходили весьма и весьма нечасто. Но именно сегодня для этого строения наступил звездный час. В семнадцать двадцать восемь по метрополии оно стало той отправной точкой, с которой стартовали события, потрясшие огромную страну.
