Как только мы возвращались на корабль, Джейн тут же втягивалась «в работу»: принимала доклады, отдавала само собой разумеющиеся распоряжения. Несколько раз беспокоили из штаба адмирала. К счастью, вопросы ей удалось отложить до лучших времен. И тем не менее, трудиться приходилось в поте лица.
Глядя на нее, я обнаружил, что, оказывается, помощником быть иногда выгоднее. Я воспользовался ситуацией и поудобнее устроился в кресле. Почему бы не использовать несколько минут, чтобы перевести дыхание?
— Трудитесь, девушка. Вы сами хотели быть генералом, вам и флаг в руки. А я тут, пожалуй, посплю. Разбудите, как придет время.
Джейн выразительно погрозила мне кулаком, но я сделал вид, что ничего не заметил.
Впрочем, много времени мне не дали. Сменившаяся флотилия улетела на заслуженный отдых. Генерал Крафт, правда, остался и путался теперь под ногами то у нас, то у Срога. Ну и ладно. Раз он так хочет получить награду, пусть его мечта осуществится. Пора было начинать представление.
Мы заблаговременно поднялись вверх на несколько километров, не хотелось попасть в зону действия газа. Обшивка корабля для него небольшая преграда. Или нет? Что за газ изобрели кабаниданцы? Несколько граммов способны отправить на заслуженный отдых все живое на площади больше одного квадратного километра. Если ветер будет попутный.
— Приступаем к операции «Хана бегемотам на этой планете»?
— Сначала свяжись с генералом Срогом и прикажи, что в силу секретности и особой ситуации необходимо прекратить связь и с внешним миром, и среди заступивших на дежурство подразделений. Выход в эфир допускается только при крайней необходимости или по особому распоряжению генерала Айята.
— Пол, штаб может не понять наших действий.
— Пусть сошлются на спецоперацию, которую лично возглавляет начальник секретной службы. У кого есть желание поспорить, прошу. Как связаться с тобой, особо рьяные знают.
— Логично. А ведь и впрямь замкнутый круг для бегемотов. И молчать не моги, и говорить нельзя.
— Но адмирал, безусловно, будет нервничать.
— Он, как и все, боится секретную службу и не осмелится менять наши планы.
— Менять — нет. Но хотя бы попытается узнать, что происходит.
На пульте замигала кнопка. Секретарь спешил с докладом.
Джейн вскинула брови вверх. Это означало удивление.
— Адмирал на связи, — констатировала она.
Я почувствовал, как сильно поднялся в ее глазах.
— Включай.
— Что там у вас происходит? — бегемот почти кричал.
Вроде бы он самый главный кабаниданец на этой планете, но на поверку выходит, что командует его собственными войсками кто-то другой.
Пока все шло по моему сценарию. Хорошо.
— Мы проводим э-э-э… маневры, — расплылась Джейн в улыбке.
— Какие маневры?
— Есть предположения, что земляне сегодня могут снять защитную стену.
— Откуда такие предположения?
В голосе бегемота смешалось много эмоций. Но больше всего он, похоже, опасался, что за его спиной кто-то (читай, генерал Айят) начал вести свою политику. А всем известно: только дай возможность службе безопасности куда-нибудь засунуть свой нос, и очень скоро могут начаться проблемы. Неужели адмирал испугался, что под него копают? Или побоялся, что лавры победителя могут достаться кому-нибудь другому?
Это никак не входило в наши планы. Пришлось мне срочно вмешиваться в разговор и успокаивать кабаниданца.
— Адмирал, земляне готовятся к прорыву.
— То есть как?
Джейн на меня покосилась. Успокоил, называется!
— Наша задача сейчас не спугнуть их, — не моргнув, продолжал я. — Дивизию, заступившую на дежурство, мы проинструктировали, и теперь войска готовы захлопнуть капкан, как только появится возможность.
— Почему мне не доложили?
— Движения начались совсем недавно. Мы в этот момент находились на месте. Пришлось брать командование на себя. Все расставлены по позициям. Меньше чем через минуту генерал Айят сделал бы доклад. Мы как раз собирались с вами связаться.
Бегемот начал постепенно успокаиваться.
— Адмирал, вы можете отдать распоряжение о начале операции.
— Держитесь! Мы сейчас подведем войска!
Это он сейчас с кем разговаривал? Мы попросили у него благословения на начало операции. И все. Здесь и так несколько десятков тысяч бегемотов против горсточки землян, а он — «войска подвести»! Кому они нужны? Это никуда не годится! Весь план может рухнуть. Если сейчас примчится еще несколько дивизий, ситуация станет неконтролируемой.
— Вот этого делать как раз не надо!
— Почему?
По тону кабаниданца стало понятно, что он забыл уже о своих недавних страхах. Бегемот очень хотел начать командовать парадом и практически сказал «свистать всех наверх!». И собрался прислать нам лишние глаза и уши. Пришлось срочно охлаждать его пыл:
— Необходимо проявлять осторожность. Своими действиями мыможем спугнуть наших э-э-э… «друзей». Они снова уйдут в подполье, и что тогда?
— Но… Вы уверены, что не надо посылать подкрепление?
Сомнение в голосе.
— Уверены! В нашем распоряжении дивизия. Против горстки землян. Мы справимся. Хотя будет, безусловно, непросто. Земляне же хитрые! Но генерал Айят готов лично поручиться. Последние приготовления сейчас как раз заканчиваются. Если все пойдет по плану, то меньше чем через час мы доложим об успешном выполнении операции по захвату врагов, возглавляемой лично вами!
— Конечно, мной возглавляемой! Кем же еще!
Ну вот, бегемот уже почти успокоился.
— Именно так! — вступила в разговор Джейн. — И очень скоро головы врагов мы положим вам на стол!
— Может, еще удастся живьем захватить? — высказал сомнение бегемот.
Раз начальство так хочет…
— Как скажете. Газ уже готов к применению.
— Неужели это… реально?
— Вполне.
Адмирал начал пытаться думать. По крайней мере, это было видно по тому усердию, с которым он принялся чесать затылок. Ход выполнения операции его не интересовал. Пусть другие сами лапами машут, в смысле, командовать пытаются. Теперь, если что, всегда можно на кого-то свалить вину и самому выскочить сухим из воды. А на начальника местной секретной службы, одного из заместителей главного ССБ-шника — это вдвойне приятно. Он уже мысленно представлял, как получает очередное повышение.
— Генерал, вы если что-то обещаете, то всегда выполняете… И… я вам верю!
Джейн слегка расправила плечи.
Переход был неожиданным. Казалось, мы уже почти добились того, что нам никто не будет мешать.
