Метка дома Фриер.
Позади нее раздалось оханье.
— Леди Амара, я не слышала, как вы вошли.
Амара повернулась, гнев сменил ее шок.
— Как это понимать? — закричала она, указывая на Офелиану.
— О чем вы, миледи? — Маура медленно двигалась по комнате, встала между Амарой и Офелианой.
Офелиана обернулась на стуле и посмотрела на Амару, склонив голову.
— О метке на лодыжке сестры!
Маура побледнела, подошла к Офелиане и телом заслонила девочку, это разозлило Амару только сильнее. Что, по мнению няни, она собиралась сделать? Навредить сестре?
— Объясни, Маура.
Губы няни задрожали.
— Прошу, миледи. Никто не должен знать…
— Что знать?
Маура сжала фартук на поясе.
— Если я скажу, она меня убьет.
Амара скрестила руки и сжала локти, ноздри раздувались.
— Кто? Моя мать?
Маура кивнула, глаза были огромными.
— Я ей не скажу. Но хочу ответ. Почему у моей сестры метка дома Фриер?
Маура опустила взгляд, отпустила фартук и сцепила ладони.
Амара скрипнула зубами.
— Если не скажешь, тогда я пойду к матери.
Пальцы Мауры сжались сильнее.
— Леди Офелиана часть дома Рейвенвуд… и дома Фриер, — ее последние слова были едва слышными.
Амара быстро выдохнула.
— Как такое возможно?
Маура покачала головой, глядя вниз. Офелиана спустилась со стула и встала рядом с няней.
Амара прищурилась, разглядывая сестренку, каждую черту. У Офелианы были те же темные волосы, что у ее матери и Селены, кудри отливали красным. Но, если приглядеться, ее глаза напоминали янтарные глаза лорда Ивульфа, и губы были тонкими. Как у Рауля.
Проклятье! Как могла ее мать…?
Амара развернулась, все еще сжимая локти. Чем дольше она думала об этом, тем больше видела смысл. Поездки в Айронмонд. Близкие отношения Рейвенвудов и Фриеров, особенно между матерью и лордом Ивульфом. Намеки лорда Рауля.
Столько разговоров о чистоте дома Рейвенвуд, а на лодыжке сестры было доказательство обратного. У человека мог быть дар лишь одного дома, и ее сестре передалась метка Фриеров. Что это значило для Офелианы? Поэтому мать заперла сестренку как инвалида?
Ладонь потянула за ее платье. Амара увидела Офелиану, стоящую за ней. На миг она подумала, что сестра заговорит. Но та не открыла рот. Она смотрела, хмурясь, и потянула за ткань снова.
В тот миг гнев покинул Амару от вида невинного лица сестры.
Амара опустилась на колени и обняла Офелиану. Ее волосы и одежда пахли сиренью. Чистотой детства. Амара прижалась лицом к шее сестренки.
— Нет, Офелиана, я не сержусь на тебя. Я не могла бы никогда на тебя сердиться, — ее сестра не была виновата, что на ее теле была метка дома Фриер. Да и Амаре было все равно. Это не меняло ее чувств к Офелиане.
Обидно было, что, если об обмане ее матери узнают, пострадает Офелиана. Она никогда не будет наследницей дома Рейвенвуд с такой меткой на лодыжке. Дом Фриер забрал бы Офелиану, если бы лорд Ивульф узнал?
От этой мысли становилось плохо. У Амары были свои амбиции, но она не была глупой. Она знала, что лорд Рауль был жестоким. И лорд Ивульф был холодным, хотя его сила обжигала. Такое влияние сломает ее нежную сестренку. Как и влияние их матери.
Амара подняла взгляд и нахмурилась, игнорируя няню. Никто не узнает. Она проследит за этим. Она будет слушаться мать. Будет стараться сильнее всех женщин Рейвенвуд до нее, и она станет наследницей дома Рейвенвуд и будет править горным народом. И Офелиана сможет остаться невинной девочкой и жить в Вороньем замке вечно.
Да, она защитит сестру. Любой ценой.
13
Кошмары Селены отличались в ту ночь. Вместо видений прошлых пейзажей сна там были ее сны. Она прижимала одеяло к груди, солнце поднималось за окном. Ее тело было напряжено, грудь болела.
Она снова и снова слышала слова Дамиена: «Я не хотел жениться на тебе. Я только спасал себя».
Она знала, что это был просто кошмар. Он так не говорил. Но в глубине души этого она и боялась. Что однажды вылезет правда: он женился на ней, чтобы она не выполнила свою миссию. Кошмар был таким сильным, что ей захотелось поискать на фоне следящего ворона.
Селена села и зарычала.
— Какая разница? — она отбросила одеяло и встала. Дом Рейвенвуд не заключал браки по любви. Ее учили этому вместе с важностью верности дому с детства. Она все еще исполняла свой долг. Выйдя за Дамиена, она получила шанс узнать правду о даре Рейвенвудов, надеясь, что это освободит ее семью.
В дверь постучали, вошла Эсса.
— Доброе утро, миледи, — сказала она с улыбкой, сияющей как солнце. Она сжимала в руках поднос. Сверху была кружка горячей жидкости, на подставке стояло коричневое яйцо. Она опустила поднос на столик у кровати и прошла к шкафу. — Портниха почти закончила платье, которое будет на вас во время объявления сегодня, — сказала она и вытащила простое зеленое платье с широкими рукавами. — Остальная одежда будет готова в течение нескольких дней.
Селена смотрела, как девушка отряхнула платье, прошла по комнате и повесила его за ширмой.
— Благодарю.
Эсса улыбнулась и кивнула.
— Рада помочь, миледи. Я буду рада заплести вам волосы, когда вы переоденетесь.
Селена ушла за ширму. Эсса была противоположностью Ренаты. Ее ладони дрожали, пока она снимала ночную рубашку и надевала платье.
Рената.
Селена судорожно вдохнула и закончила переодеваться. Она съела простой завтрак и села, чтобы Эсса завершила ее внешний вид. Служанка поправляла косички, обвивающие голову Селены, и в дверь простучали. Селена повернулась к чаю, а Эсса пошла отвечать.
— Леди Селена тут?
Голос Дамиена проник в комнату. Ее тело напряглось от звука, кошмары вспыхнули в голове.
— Да, милорд.
Селена встала и прошла к двери. Дамиен посмотрел поверх плеча Эссы и заметил ее.
— Леди Селена.
Эсса попятилась с поклоном, а Селена подошла к Дамиену, сердце грохотало в груди. Зачем он пришел сюда?
— Я подумал, что ты захочешь прогуляться со мной. Я все еще хочу показать тебе свой дом — наш дом — на Северных берегах.
Ее брови подпрыгнули. О. Она не этого ожидала. Его слова и искренность на лице немного ее обезоружили.
— С радостью.
Если она собиралась жить тут до конца жизни, она хотела знать больше об этом месте. И она не могла отрицать, ей хотелось увидеть море. Селена взяла плащ и прошла за дверь, оставив Эссу наводить порядок в спальне.
Он начал с тура по замку, показывал картины и скульптуры в коридорах. Замок был почти одного размера с Вороньим, но в отличие от ее бывшего дома с открытыми проемами для воздуха, плоскогорьями и высокими горными пиками, замок Нортвинд стоял на самой высокой скале над Нор Эссеном, и все детали были сделаны из гладких линий и волн, словно замок был морем.
— Как тебе условия жизни? — спросил Дамиен, они шли по коридору с окнами на втором этаже.
— Хорошая комната. И удобная, — что еще она могла сказать? Это была просто комната, как все остальные…
Ее дыхание застряло в горле, она заметила широкое серо-голубое пространство. Селена шагнула к окнам, сердце замерло в груди. Хоть она видела море ночью за окнами Дамиена, оно все еще восхищало Селену. Вода казалась бесконечной, сливалась с серым небом, белые птицы парили над каменными утесами на западе, высокие сосны стояли на восходе.
