Атти кивает, я снова отдаю ему честь и выхожу из шатра. Передо мной вытягиваются офицеры. Так-так. Артиллерист. Пехотинец. Сапёр. Ещё пехотинец. И… Льян?! В пятнистой форме специальных войск. Погоны на её плечах соответствуют младшему лейтенанту. Очень немаленький чин в армии Фиори. Если здесь главнокомандующий носит звание майора… Куда я попал? В какую игру? Глаза девушки смеются, несмотря на серьёзное лицо.
— Сьере офицеры…
Звучит за моей спиной голос Императора, и мгновенно на лицах появляется некое… Обожание. Глухой звук салюта.
— ..хочу представить вам командира вашего соединения. Знакомьтесь, сьере. Капитан Серг дель Стель. Барон.
— Очень приятно познакомиться с вами, сьере, доса…
Я чуть склоняю голову в поклоне, пытаясь оценить стоящих передо мной людей. Что же… А, впрочем, чего ломать голову зря? Сейчас отойдём в сторону. Побеседуем. И будем думать и решать.
— Следуйте за мной, сьере офицеры…
Делаю шаг вперёд, и слышу за спиной почти бесшумные шаги подчинённых. Ну, что? Следующий шаг в твоей новой карьере, Серый?
В шатер я приглашаю всех устроиться за столом, затем выхожу на середину:
— Итак, сьере, не знаю, нравится вам решение Императора, или нет, но он его принял, и я назначен командующим удара на Восток.
Тишина. Спокойные лица, ожидающие дальнейшего разговора. Что же, попробую не обмануть ваших ожиданий. Одна Льян улыбается, словно довольная кошка, которая слопала горшок сметаны.
— Для меня, скажу честно, это было неожиданностью. Но постараюсь оправдать доверие. Во имя Империи!
Все вскакивают и хором орут:
— Во имя её!
Даже рёсска. Оригинально! Ладно.
— Если кто не знает, меня зовут Серг дель Стел, барон Ниро.
— Маркиз.
Поправляет меня Льян. И ловит злой взгляд. Умолкает. А вот это уже перебор, девочка! Нечего строить из себя святую невинность!
— Теперь перейдём к вам. Вы?
Указываю на пехотного офицера. Тот вскакивает:
— Марк Стор. Младший лейтенант. Назначен к вам начальником штаба.
— Хорошо.
Он молод. Даже слишком, на мой взгляд. Парню едва исполнилось двадцать. Может, чуть больше. Впрочем, все офицеры вопиюще юны, если не сказать больше.
— Вы?
— Младший лейтенант Рург Тарс. Главный интендант сводного полка прорыва.
— Очень хорошо. Справитесь?
— Постараюсь оправдать доверие Императора.
— Не постарайтесь. А сделайте.
Парнишка закусывает на миг губу, потом вдруг выдыхает:
— Во имя Империи!
Мой кулак молча касается груди. Киваю ему в знак разрешения присесть.
— Вы?
— Лейтенант Старг Торо. Командир артиллерийского дивизиона. В наличии пятьдесят орудий. Сорок полевых и десять пушек осадного калибра.
— Единороги?
Изумлённый взгляд, но затем следует согласный кивок. Успокаиваю офицера:
— Звание лейтенанта я получил в Лари. Лично от сьере Дожа.
Он расслабляется.
— Там, кстати, я и познакомился с досой Льян, командующей отрядом особого назначения…
Та вскакивает с выправкой старого служаки?
— Лейтенант Льян Рёко. Командир особого отряда. В строю — двести человек.
— Садитесь, лейтенант. Вы мне не подчиняетесь напрямую, но, надеюсь, в случае затруднений ваши люди помогут нам?
— Разумеется, сьере капитан.
— Вы?
— Старший лейтенант Грам Торо. Брат этого обалдуя.
Офицер отвешивает подзатыльник артиллеристу.
— Под моим началом батальон железноруких полного состава со средствами усиления: штурмовыми машинами, шанцевым инструментом, полевой кузницей и прочим.
— Отлично.
Видно, что сапёр, или «железнорукий», как на из называют на Фиори, старый вояка. Это радует. Вот Льян, тёмная лошадка. Не сомневаюсь, что ей дан специальный приказ, в случае чего… Но это её проблемы. Я же собираюсь делать своё дело согласно присяге и приказу.
— Начальник штаба, что у нас с медиками?
Недоумевающий взгляд. Мда…
— Есть у нас кому лечить раненых?
— Простите, сьере капитан. Придан полевой госпиталь ротного состава.
— Уже неплохо. Главный интендант, вопрос вам — наличие боезапаса?
Тот спокойно отвечает, без дёргания или растерянности:
— Имеется тройной комплект на каждого бойца, плюс пятерной на артиллерию, включая спецбоеприпасы. Кроме того — запасное вооружение из расчёта десять процентов от списочного состава с полным комплектом обмундирования. Продовольствие — из расчёта десяти суток на весь сводный полк.
— Очень хорошо. Сьере Стор, вопрос к вам. Какое количество солдат в полку?
Самое важное я оставил напоследок. Потому что начштаба так и не удосужился сообщить мне об этом. Может, по неопытности — видно, что он только что из офицерской школы, или что там Неукротимого? Может, умышленно, решил проверить на «вшивость». Тот вытягивается в струнку:
— В строю находится пять тысяч человек. Из них снайперов — сто пятьдесят.
Несколько секунд я перевариваю услышанное — пять тысяч?! Это что? Усиленный полк? Обычно там полторы, максимум — две тысячи. А тут сразу пять, и всего лишь под началом капитана? Впрочем, здесь главком — майор… Ну, Атти… Нас отвлекает сержант в форме личной охраны Императора, появившийся на пороге:
— Разрешите войти?
Киваю в ответ. Тот отпечатывает три шага ко мне, протягивает опечатанный футляр:
— Карты, сьере капитан.
— Благодарю. Можете быть свободны, сержант.
Вместо ответа тот подаёт мне блокнот. Мгновенно соображаю, но перед носом уже свинцовый карандаш. Благодарю, ставлю росчерк и расшифровываю его фиорийскими буквами. Сержант отдаёт честь, но не уходит.
— Вам необходимо явиться на совещание в девятнадцать часов. В Императорский шатёр.
— Спасибо.
За широкой спиной задёргивается полог. Извлекаю из тубуса плотно свёрнутые в трубку листы карт. Хорошо, что к каждой приклеен язычок! Но пока рано. Главное — что они имеются.
— На сегодня всё. Думаю, новости появятся после совещания. Поэтому прошу всех явиться ко мне сразу после подъёма. Вы что-то хотите сказать?
Вижу порыв интенданта. Тот вскакивает:
— Для вас приготовлен шатёр в расположении полка.
— Это хорошо. Спасибо за заботу. Но я ещё не сдал свою роту. Так что…
— Это лишнее, сьере капитан.
Тянет наш спец по безопасности.
— Согласно приказа Императора вы уже являетесь нашим командиром. Поэтому освобождены от прежней должности с момента выдачи вам полномочий командующего. Так что можете спокойно идти на новое место.
…У, зараза… Кого учить вздумала?! Еле сдерживаюсь, чтобы не высказать всё, что я думаю о слишком возомнивших о себе диких кошках, только стиснутые кулаки побелели.
