– Дур-р-рак! Дур-р-рак! – не переставал поносить Кеша.
Отстегнувшись и нарыв в бардачке фонарик, Ассасулий вышел посмотреть, что случилось.
– Дур-р-рак! Дур-р-рак! – кричал вслед попугай.
Левая фара была разбита. Помято крыло. Повсюду кровяные пятна.
Жёлтый свет фонарика нащупал вдалеке что-то непонятное. Собрав остатки смелости в охапку, Ассасулий пошёл туда. На дороге лежало тело молодого оленя. Ещё тёплое…
Удручённый случившимся, Козулин вернулся в фургон. Попугай молчал. От поворота ключа стартера машина прокашлялась. Мотор не завёлся. Ассасулий повторил попытку несколько раз. Безрезультатно.
– Зря стараешься, – наполнил салон незнакомый звонкий голос.
– Кто здесь? – схватился за сердце Козулин.
– А-то ты не знаешь?
– Н-нет, – зверолов нервно огляделся. Клетки с мутантами, коробки с провизией и остальное барахло – всё как всегда.
– Мурзик я, или как там ты меня назвал… – пояснил голос.
Ассасулий устремил испуганный взгляд на клетку с двухголовым котом. И вправду, челюсть одной из его голов разжималась и сжималась в такт звучания голоса.
– Этого не может быть! – отрицал очевидное Козулин. – Должно быть, я сплю!
– Так ущипни себя за пятку, если такой упёртый!
Зверолов ущипнул себя за ляжку – до пятки далековато… Мимолётная боль. Кот вновь заговорил:
– А теперь слушай внимательно. Мы хотели нанести твоей психике меньше ущерба. Поэтому вначале с тобой заговорил попугай. Но ты решил проигнорировать его предупреждения. Думаю, говорящего двухголового кота ты выслушаешь с большим вниманием…
– Кто "Мы"? – не удержался Ассасулий.
– Мы? Мы – души погибших Ликвидаторов Чернобыльской Катастрофы, обречённые на вечные скитания по израненным человеком землям с целью хоть как-то сохранить оставшиеся сравнительно нетронутыми. Заступники Земли, если коротко.
Козулин уже ничему не удивлялся. Сам факт говорящего кота-мутанта уже не вкладывался в рамки здравого смысла. А ещё – предупреждения попугая, сбитый олень… Логическое мышление давно уже отключилось за ненадобностью. Оставалось просто сидеть и слушать. Слушать молча, слушать внимательно. Слушать и запоминать! Уточнять, если придётся. В конце концов, если, даже, это и сон, то очень интересный!
Мурзик продолжал:
– В общем, объяснять тебе долго не буду. Достаточно знать, что связующим звеном между нашим прозрачным Миром и вашим материальным – являются продукты пострадавшей от рук человека природы. В нашем случае – мутировавшие от долгих лет чернобыльского радиоактивного фона зверушки.
– Вы их что, как рации используете? – задал нелепый вопрос Козулин.
– В своём роде – да… Ассасулий, хоть ты окажись порядочным звероловом.
– А разве бывают непорядочные?
– Все кто до тебя был – поголовно непорядочные.
– Это почему?
– Ни один из них не предпринял и малейших усилий исполнить наши просьбы. Словно судьба окружающей среды для них значение имеет не большее, чем для дятла камень! Ты ведь не такой?
– Да нет, надеюсь…
– Слушай, очень-очень внимательно. В Московском пригороде уже как третий десяток лет захоронены цистерны с отходами химического производства. Попугай уже выклевал точку на твоей карте. Там и нужно искать.
– Во-первых, как попугай мог выклевать точку на карте, когда он в клетке? Во-вторых – зачем раскапывать, когда надёжно закопано? – Потребность в ответе на первый вопрос отпала сама собой. Стоило повернуть голову в сторону карты. На ней сидел Кеша и переминался с лапы на лапы. Прутья клетки были разгрызены. Сильный клювик у мутанта оказался…
– Раскапывать ещё как надо! – вздыбился кот. – Захоронения колоссальные – со всего Союза свозили. О них, естественно, никто не помнит. А тем временем, коррозия металлические бочки с ядовитыми отходами разъедает. Ещё один год, и вся эта дрянь вытечет в грунтовые воды, а оттуда – в Днепр. Ты представляешь, что это значит?
– Рыбке неудобно будет? – неудачно пошутил Козулин.
– Идиот! – фыркнул кот. – Тут судьба здоровья сотен тысяч а-то и миллионов людей решается, а он шутить изволит!
– Извини, больше не буду, – виновато потупил взгляд Ассасулий.
– Собери людей. Поставь в известность власти. Потребуй поднять архивы… Ты справишься?
– Не знаю… Наверно, – развёл плечами зверолов. Не до конца верилось, что всё происходящее – правда, а не результат переутомления нервной системы.
– Тут нет права на неудачу.
– И что, разве никто до меня не соглашался помочь?
– Представь себе – нет! – кот недовольно зашипел обеими пастями.
– Значит – я первый?
– Значит – да.
– Но это такая ответственность…
– Кому-то надо её на себя брать…
– Хорошо, я сделаю всё, что в моих силах, – пообещал Козулин. – Может ещё какие указания?
– Сам разберёшься. Точка на карте есть.
– А если не секрет, почему Заступники Земли – ликвидаторы Чернобыльской Катастрофы?
– Не совсем так. В этом регионе – в основном мы. В других – другие, отдавшие свою жизнь за здоровье окружающих… Понимаешь, Заступник Земли – это очень высокое звание в нашем Мире. Чтобы его заслужить, нужно доказать это поступками предыдущей… Ну, ты понял.
Козулин растерянно кивнул. Вдруг серая пелена заволокла салон фургона, с каждым мигом всё темнея, пока не превратилась в сплошной мрак.
Очнулся Ассасулий Вениаминович Козулин в больнице. Жутко ломило всё тело. Тошнило и болела голова.
От первого попавшегося на глаза доктора он узнал, что нашли его без сознания в свалившемся в кювет фургоне. Сотрясение мозга и перелом двух рёбер. Из всех зверей-мутанотв уцелел только попугай, выпорхнувший в открытую спасателями дверцу…
"Неужели – это всё было не на самом деле?" – с досадой подумал Козулин и тут же провалился в сон.
*****
Выписавшись из больницы и навестив свой покорёженный фургон, ждущий хозяина на штрафплощадке, Ассасулий достал из него на удивление целую карту. Невдалеке от Столицы просвечивалась маленькая точечка – словно прогрызенная птицей…
Медлить было нельзя. Собрав бригаду энтузиастов-экологов и чудом заполучив поддержку городских властей, Козулин начал раскопки. Спустя неделю, ковш экскаватора наткнулся на первую металлическую бочку, полную ядовитых веществ…
Рыжков Александр Июль 2007 год
Был конец сентября. Андрюха пригласил на дачу.
С трудом затолкал спальный мешок в набитый одеждой рюкзак. Прошёлся до остановки и принялся ждать. Друг опаздывал. Жарило солнце. Лямки тяжёлого рюкзака впивались в плечи. Скамейку заняли две бабки с громадными сумками. Я начинал нервничать.
