Фанаты заулыбались и закивали.
После этого инцидента в мой номер никто больше не ломился.
Мы славно посидели вшестером. Обсуждали мои поединки, «фанатов», и даже экзамены. Маша докапывалась до Софьи с вопросами в духе, чего ждать от следующего полугодия и на каких предметах лучше сосредоточиться заранее – как обычно, интересовала её только учёба. Троекурова терпеливо давала весьма подробные ответы.
В один момент мне даже показалось, что с Машей разговаривает не неприступная Царица Лицея, а обычная девушка, у которой мало друзей.
Хотелось верить, что Софья немного расслабилась.
А вот Юля, наоборот, весь вечер была в напряжении, правда старалась его скрыть. Периодически я ловил на себе её странные взгляды. Также странно она иногда поглядывала и на Софью.
– Судари и сударыни, – решительно проговорила Троекурова, когда на часах уже было начало двенадцатого, – хочу напомнить вам, что Аскольд Игоревич сегодня участвовал в важном поединке и ему требуется отдых. Поэтому предлагаю разойтись по своим номерам.
Влад с грустью посмотрел на вторую бутылку, в которой на донышке ещё оставалось немного вина, и разделил эти остатки между пьющими членами нашей компании. По глазам Белякова я видел, что парень хотел бы продолжения банкета. И я не удивлюсь, если у него в номере имеются заначки.
– Спасибо, друзья, что навестили, – на правах гостеприимного хозяина я поднялся на ноги и взял слово. – Мне очень приятно. Как‑нибудь ещё раз повторим.
– Обязательно! – поддержал меня Влад. – Между прочим, ты мне ещё день должен, – он рассмеялся, а на лицах Маши и Васи появились улыбки.
Беляков намекал на свой приз в «танцевальном конкурсе», который мы устроили в ресторане Демидовых, когда отмечали мою победу на школьном этапе турнира.
– Я помню. И размышляю, как бы всё получше обустроить.
– А я жду, мыслитель – хмыкнул он. – Аскольд, ещё раз с выходом тебя в полуфинал и с завершением нашего первого семестра.
Мы четверо чокнулись, а княжны приподняли чашки с чаем.
Затем все встали, и служанки Софьи и Юли начали ловко убирать со стола.
Когда я провожал друзей до двери, то видел, что обе княжны хотят задержаться и что‑то сказать, но в итоге и Юля и Софья всё же ушли молча.
Ура! Наконец‑то я могу отдохнуть в одиночестве!
Но сначала всё, же стоит доделать одно незавершённое дело.
Я взял телефон и начал набирать сообщение:
«Софья Антоновна, спасибо, что решили остаться с нами. Было приятно провести время в вашей компании. Насчёт моей завтрашней встречи – планирую поехать от общежития в одиннадцать утра».
Ну а что, раз договорились, не сбегать же мне молча?
«Хорошо. Спокойно ночи, Аскольд Игоревич», – через минуту ответила младшая княжна.
«Спокойной ночи, Софья Антоновна».
* * *
Когда мы только садились ужинать вечером, в мой номер заглядывала одна из служанок Оболенских с подносом в руках – женщина не знала, что и до её прихода мне уже подали ужин. Но принесённые кушанья, я всё же принял, а заодно и попросил подать завтрак к половине одиннадцатого.
Чем обезопасил себя от излишней заботы со стороны княжон.
Завтракал я под пристальным взглядом Вадима, который привёз мне сменную одежду и прошёл в общежитие по гостевому пропуску.
– Ваши братья делают успехи, – рассказывал Наставник, пока я наворачивал кашу с тыквой. – В спаррингах без жи́вы им теперь нет равных. Что не очень честно, я считаю. Зато наши бойцы теперь с большим энтузиазмом выкладываются на изматывающих тренировках, ожидая, что вы возьмёте их на тренировки «индивидуальные».
Из бывших «Белок» про альтеру знают только Тамир с Вадимом, всем остальным, мы сказали, что лучших по итогам тренировок я стану обучать сам. Что, как ни крути, недалеко от правды.
– Да уж… – протянул я. – Нужно бы посмотреть, кто из них готов заниматься со мной, – находясь в общежитии, мы предусмотрительно не использовали слово «альтера», а Вадим воздерживался от обращения «Господин». Большого секрета из самого факта изматывающих тренировок мы не делали – при желании любой третьей стороне легко получить эту информацию. Но о некоторых деталях лучше помалкивать.
Софью и её Мастера – Николая Ивановича, мы с Вадимом подождали в холле общежития. В десять пятьдесят восемь они спустились. После приветствий мы вчетвером вышли на улицу и сели в мой «РВМ».
Едва машина выехала с парковки, за ней пристроился чёрный микроавтобус. Да уж, великая княгиня не пожалела охраны для моей скромной персоны.
Когда я отвернулся от окна, мой взгляд невольно скользнул по Софье. Сегодня в повседневной одежде (а не школьной форме) она выглядела взрослее: элегантный соболиный берет, полушубок, из‑под которого на сидение опускается длинный подол тёмного шерстяного платья – всё это великолепно ей шло.
Пусть Софья и сидит, гордо выпрямив спину, и смотрит прямо между передних сидений в лобовое стекло, я каждой порой кожи ощущаю, что её терзает любопытство.
Ну‑с, заговорит сама, спросит хоть что‑нибудь?
Так и не заговорила, только во все глаза смотрела через окна машина на явно незнакомые ей улицы. Ну ещё бы! Вряд ли княжна, пусть и младшая, когда‑нибудь бывала в рабочих кварталах Москвы. Представляю её удивление. Но никто её за язык не тянул, сама вызвалась сопровождать меня.
До бывшей «Белки», а ныне «Райских кущ», ехали молча. Ну ничего, у нас ещё весь день впереди для разговоров.
Машина остановилась, я вышел первым и подал даме руку. Троекурова медленно огляделась по сторонам и сосредоточила взгляд на фасаде здания.
– Какая необычная вывеска, – проговорила девушка, разглядывая женские силуэты на шестах.
– Вам нравится? – сдержав улыбку, серьёзно спросил я.
– Для такой вульгарной темы сделана она с удивительным вкусом, – проговорила княжна задумчиво, а потом переменилась в лице. – Мы ехали именно сюда?
– В том числе, – кивнул я, стараясь не заржать. – Необходимо оценить последние приготовления перед открытием клуба.
– Так это заведение всё‑таки ещё не работает! – с облегчением проговорила Софья и окончательно взяла в себя в руки. – Ну что ж, идёмте. Раз у вас здесь неотложные дела.
– Верно. Пойдёмте посмотрим, что внутри.
Пока мы разговаривали с княжной, охрана, приставленная ко мне великой княгиней, выгрузилась из микроавтобуса и быстро оцепила вход в клуб. Внутрь никто из них не пошёл. Ну что ж, плюс пять очков Надежде Григорьевне за то, что умеет быть тактичной и не лезет навязчиво в чужие дела.
Зато Мастер Софьи без колебаний переступил порог «Райских кущ» вместе со мной, Вадимом и своей Госпожой.
Возле гардероба стояли двое парней из бывшей «Белки» и Тамир. По моей просьбе они нарядились в чёрные деловые костюмы.
Увидев нас, Тамир с достоинством проговорил:
– Аскольд Игоревич, ваше сиятельство, – он обратил учтивый взгляд на Софью. – Рады приветствовать вас в «Райских кущах». Прошу вас следовать за мной.
Мы вошли в общий зал и поднялись по широкой деревянной лестнице на второй уровень – эдакий бельэтаж, с которого открывался прекрасный вид на сцену, сейчас задёрнутую плотным занавесом.
Второй уровень по задумке должен стать местом для комфортного отдыха уважаемых гостей. Мы его разбили на шесть лож. В каждой ложе есть свой санузел, а сама ложа обставлена мягким диваном, столиком и шкафом для верхней одежды и сумок.
Сняв куртку, я жестом предложил Софье присесть на обитый красным бархатом диван.
Её Мастер, точно истукан, замер возле открытой двери ложи.
– Ещё раз благодарю за то, что согласились сопровождать меня, Софья Антоновна, – я обозначил поклон. – С вашего позволения я оставлю вас здесь. Как я говорил, у меня назначена встреча.
Троекурова на миг нахмурилась, а затем кивнула.
– Но не беспокойтесь, Тамир не даст вам заскучать, если вам будет угодно, он может провести небольшую экскурсию по клубу. Сейчас подадут чай.
