— Камнеметы, мой господин, — хрипло прокаркал воин. — Там новые камнеметы.
— Что, камнеметы? — нахмурился сотник.
— Они бьют по стене, мой господин, — пробормотал соратник. — Новые камнеметы. Огромные!
Не слушая больше никаких объяснений, сотник, торопливо попрощавшись с побледневшей женой, вышел из дома. На узких улицах крепости под навесами или прямо на голых камнях теснились простолюдины из соседних поселений. Еще вчера он не обращал на них никакого внимания. А сегодня, словно впервые, сотник увидел испуганные глаза крестьян, обожженную одежду, кое-как перевязанные раны. Если сутки назад его встречали уважительными и подобострастными поклонами, то сегодня лишь торопливо кивали, пугливо пряча взгляд.
Цурико уже подходил к стене, когда раздался тяжкий удар, грохот, и словно сама земля вздрогнула под ногами сотника.
— Что это? — вскинул брови сотник.
— Камнеметы, мой господин, — втянув голову в плечи, ответил соратник.
На расширенной дамбе возвышались два чудовища, задрав длинные концы рычагов выше крепостных стен. Только их колеса были высотой с человека и шириной в пару локтей. На коротком конце рычага у каждого висела деревянная бадья размером с крестьянский дом, наполненная землей. Десятки человек с помощью хитрой системы рычагов наклоняли к земле гигантскую ложку, в которую помещали огромный отесанный камень. Громкая команда, длинный рычаг резко взмывает вверх, камнемет делает пару рывков на большущих колесах и застывает, вновь готовый послать в стену крепости еще один смертоносный груз.
Камень такой величины, что человек не смог бы его обхватить и двумя руками, летит по высокой дуге, на миг замирает в высшей точке и, набирая скорость, падает вниз.
Сотник невольно зажмурился. Удар, грохот падающих камней. Командир открывает глаза. Один из зубцов крепостной стены исчез вместе с укрывавшимися за ними воинами.
— Лучники! — заорал Цурико. — Всех лучников сюда! Быстро!
Получив, наконец, ясный приказ, соратники со всех ног бросились его исполнять. Вскоре все, кто имел мало-мальски подходящий лук, столпились на стене, пригибая голову от разлетавшихся камней.
— Каждому, кто подстрелит дикаря у камнеметов, плачу золотой! — крикнул сотник, воодушевляя подчиненных.
В воздухе запели стрелы. К несчастью, берег озера оказался слишком далеко. Редкий стрелок мог достать до дамбы, да и их стрелы падали навесом, потеряв значительную часть пробивной силы. Тем не менее, несколько фигурок упало.
Воины на крепостной стене отметили эту маленькую победу громкими криками. Как оказалось, радовались они рано. Человечки на дамбе забегали, и перед камнеметами вырос высокий плетеный забор.
— Проклятые варвары! — сотник в бессильной злобе ударил кулаком по стене.
Словно вторя ему, огромный камень с грохотом врезался в стену. Крепость вздрогнула, словно испуганная лань.
Забыв о приличиях, десятник сплюнул.
— Если так пойдет, к вечеру они ее проломят, мой господин.
Командир бросил на него гневный взгляд.
— Они все время бьют в одно и тоже место, Цурико-сей, — добавил воин. — Возле ворот.
— Мы построим новую стену, — сказал сотник. — Внутри крепости. Если они прорвутся, мы их остановим и не пустим внутрь крепости.
К вечеру часть стены не выдержала обстрела и рухнула. Осажденные торопливо возводили баррикаду, отсекая этот участок стены от остальной крепости.
Жеребец Младшего Медведя медленно трусил по дороге, вьющейся рядом с берегом. Со стороны озера раздавались тяжкие удары. Наследник вождя племени мог хорошо видеть, как огромные камнеметы посылают в стены Нагаси тяжелые камни.
Впереди показалась колонна пленников, которые под конвоем конных дарийцев волокли к дамбе большую повозку, нагруженную круглыми камнями.
— Сын вождя! — послышался сзади чей-то крик.
Молодой человек оглянулся. Его догоняла группа всадников во главе с первым советником Рекса. Медведь придержал коня.
— Здравствуй, мой господин, — поприветствовал он Сакуро по тангойски.
— Едешь в лагерь к отцу? — спросил его на языке дарийцев советник Бьерна.
Их кони поравнялись с повозкой.
— Да, — Младший Медведь тоже перешел на язык степняков.
— Теперь ты веришь Великому Мастеру? — улыбнувшись, спросил Сакуро.
— Наши воины говорят, что ему помогают очень сильные духи, — ответил лесовик.
— А знаешь, кто первым войдет в крепость? — задал Сакуро новый вопрос.
— На все воля Рекса, — пожал плечами сын вождя.
— Я скажу тебе его волю — сказал советник. — Лесные племена.
— Правда!? — вскричал Младший Медведь.
— Да. Рекс сам отдаст приказ твоему уважаемому отцу, — улыбаясь, проговорил тонганин. — Я случайно встретил тебя и решил обрадовать храброго воина хорошей новостью о предстоящей битве.
— А когда, мой господин? — глаза у лесовика горели. — Скажи, когда?
— Завтра, после рассвета, — понизив голос, сказал Сакуро.
Медведь бросил взгляд на невольников, тащивших по разбитой дороге повозку с шестью огромными ядрами. Но пленные тонгане равнодушно упирались в ременные постромки, не замечая вокруг ничего кроме свирепых охранников, то и дело пускавших в ход плеть. Похоже, никто них не понимал речь настоящих людей жителей лесов и степей.
— Сигналом к атаке будет огненная стрела, — продолжал Сакуро, ни сколько не смущаясь печальной участи своих бывших соотечественников.
— Значит, завтра мы возьмем Нагаси! — радостно засмеялся лесовик, чуть тронув пятками бока коня.
— У вас будет такая возможность, — согласился Сакуро, не отставая.
— И крепость будет наша на три дня? — продолжал радоваться Младший Медведь.
— По закону воины, взявшие город, получают его на три дня, — подтвердил советник Бьерна. — И никто, даже сам Рекс, не может помешать им делать в нем все, что они захотят.
— Это очень хороший и мудрый закон, — важно кивнул спутанной бородой лесовик. — Мы отомстим проклятым тонганам за смерть наших братьев!
— Но для этого нужно еще взять Нагаси, — охладил пыл молодца Сакуро.
Они остановились у развилки. Повозка со снарядами проследовала мимо.
— Ты сомневаешься в доблести людей леса? — недобро нахмурился Младший Медведь.
— Нисколько, — покачал головой Сакуро. — Просто я не привык делить шкуру неубитого… оленя.
Лесовик фыркнул.
— Рекс просил меня передать тебе, что в завтрашнем бою вы можете встретить тонган с оранжевой лентой на шлеме. Это слуги Рекса, и они неприкосновенны.
