— Ты его поцеловал?! — поперхнулся Рон.
— Нет, он наплевал в ладонь, а я проглотил.
— Ох… Брррр… Гарри…
— А сегодня мне придется просить кого-нибудь еще, так что не психуй, Ронни.
— Ну… это просто… бедняга ты, — сочувственно погладил его по плечу Уизли.
Похоже, момент настал.
— Эх, хотелось бы, чтобы худших проблем у меня не было, но, к несчастью, это не так.
Поглядев на приятеля, Рон оптимистично заметил:
— Знаешь, сперва, конечно, было иначе, но теперь я твое лицо практически не замечаю.
— Умеешь ты утешить, дружище! — расхохотался Гарри.
— Ну, ты же понимаешь, о чем я, — промычал опозорившийся Рон, снова краснея.
— Знаю, — улыбнулся Гарри. — Спасибо тебе.
— Черт, я не мастак утешать, — потер загривок Рон.
— Не беспокойся, — сказал Гарри, решив попробовать иной подход. — Я тебя не ради утешений сюда привел, а потому, что доверяю тебе как стратегу. С Малфоем нужно покончить немедленно.
— Да куда ты так торопишься? Есть ведь еще и авроры, и другие маги. Малфой — не твоя забота, ведь на тебя никто не давит?
— Никто, — заверил его Гарри, — но я чувствую себя ответственным. Потом я смогу уйти, зная, что дорогие мне люди находятся в безопасности.
— Куда уйти? — воскликнул Рон, но вскоре понурился. — Тебя же небось со всего мира к себе зазывают. Это резонно — принять лучшее предложение. Я буду по тебе скучать.
Гарри сглотнул ком, застрявший в горле. Он и представить себе не мог — да и не хотел, — что разговор выдастся настолько трудным.
— Сядь, Рон. Я тебя прошу.
— А что такое? — Рон послушно сел. — Гарри, ты меня пугаешь. Люди всегда говорят: «сядь», если думают, что от их новостей можно грохнуться в обморок. Я еще ни разу не терял сознания.
Гарри переплел пальцы и сложил их на коленях.
— Мы не знаем, чьих рук это дело — Волдеморта или кого-то еще, но… одно из проклятий в меня все-таки попало. Во время последней битвы.
— Что? — нахмурился Рон. — Но ведь магию из тебя вынули. Неужели ты до сих пор проклят?
Гарри покачал головой.
— Может быть, проклятие вызвало цепную реакцию, или произошло что-то другое — никто не знает. Дело в том, что… — он поднял глаза на внимательно слушающего Рона и осекся.
— Просто скажи мне. Вместе разберемся, что к чему.
— Не выйдет, — отозвался Гарри, беря Рона за руку. Юноша решил, что им обоим не повредит почувствовать прикосновения друг друга. — У меня лейкемия. Рак крови. Болезнь, которую в зрелом возрасте не слишком легко лечить, а моя еще и прогрессирует.
Рон вцепился в ладонь друга, поворачивая ее так и сяк, разглядывая.
— Что ты такое говоришь? — прошептал он.
— Ты знаешь, о чем я. И почему нуждаюсь в твоей помощи, тоже знаешь. Пожалуйста, помоги мне покончить с чертовым Люциусом Малфоем, Рон. Пожалуйста.
Молчание тянулось, словно резина.
— Сколько у тебя еще времени? — выдавил наконец Рон.
— Месяц? Две недели? Пять? Недостаточно, — тихо сказал Гарри. — Доктора должны дать ответ поточнее сегодня днем. Просто скоро я… уже не смогу двигаться. Потому-то…
Рон кивнул.
Какое-то время они сидели молча в странной, но в то же время уютной тишине.
— Кто еще знает? — подал голос Рон.
— Драко. Он меня нашел вчера вечером. С тех пор узнала Поппи. Катберт Энтвисл, маггловские врачи.
— А Северус — нет? — изумился Рон. Гарри покачал головой. — Ты должен ему сказать.
— Наверное, пришло время рассказать всем — при совместном обсуждении идей больше. Созовем Орден. Хватит притворяться.
— А как ты себя чувствуешь? — слабым голосом спросил Рон.
— Устал очень. Бывало и лучше, и хуже. Под самый конец врачи смогут подобрать специальные лекарства. Но сейчас мне нужна трезвая голова.
Рон снова кивнул и поднялся.
— Я соберу Орден сегодня вечером, ладно? Ты еще не рассказал Мионе и Невиллу?
Внезапно Гарри ощутил, что валится с ног.
— Можешь сделать это сам? Или попросить Драко? Я… позовешь сюда Натана из Большого зала? Он проводит меня в лазарет.
Рон как раз шел в Большой зал, когда путь ему пересек Снейп. Юноша сразу понял, что зельевар ждал его здесь.
— Мистер Уизли? На урок не опаздываете?
Рон попытался придать лицу безразличное выражение, но мышцы отказывались повиноваться.
— Рон? Что с вами? — неожиданно взволнованным тоном спросил Снейп.
— Вы любите Гарри? — выпалил гриффиндорец. — Он сказал, вы его выгнали.
— Мы с ним друг друга не поняли, — напрягшись, отрезал Северус.
— Да у Гарри еще со времен жизни у Дурслей самооценка на нуле, — прорычал Рон. — Стоит только намекнуть — и он уже уверен, что никому не нужен. Вы его любите? — повторил он.
— По-моему, вы слишком многое себе позволяете, — нахмурился Северус. — С чего вы решили, что я отвечу…
— Любите или нет, черт вас подери! — взревел Рон. — Потому что если да, то немедленно идите к нему! Я схожу за доктором. У вас есть урок?
Неприятно удивленный поведением Рона и сумасбродным допросом, Снейп решил ответить:
— Да, мистер Уизли, в ответ на ваш первый вопрос, нет — на второй. Теперь вы довольны?
— Нет. Идите к нему. Я скоро вернусь.
Подняв голову, Гарри увидел входящего в класс Снейпа.
— Встретил Рона? — догадался он.
— Да. Он себя очень странно вел. Что здесь делает твой доктор?
Гарри взглянул Северусу в глаза. Была только половина девятого утра, но юноше казалось, что день длится вечность.
— Я умираю, — прямо сказал он. Следом за Северусом в класс вошли Натан и Рон. Гарри поглядел на врача и продолжил: — Натан со мной, пока я не откину копыта, не так ли? Кажется, он разочарован, что эта командировка окажется такой короткой.
Глава 41: Гарри гнет свою линию
Мозг Северуса работал в усиленном режиме — так же, как когда-то в присутствии Темного лорда: все вокруг стало ярче, линии — четче, цвета — интенсивнее, слова зазвучали громче. Возможно, все дело было в ожидании болезненных ощущений, обычно следующих за каждым появлением у Волдеморта.
Зельевар слышал дыхание находящихся позади мужчин, чувствовал, как взволнован Рон Уизли, хотя тот стоял неподвижно, ощущал изобилие терпения, переполняющего врача. И Гарри…
Он вроде бы шутил, но каким тоном… и голос дрожал немного. Юноша был бледен; волосы, сегодня необычно безжизненные, липли к вискам.
Гарри опустил локти на стол и, переплетя пальцы, оперся о них подбородком. Обнаженные предплечья выглядели худыми и беззащитными.
Тогда-то, в этот самый миг, Северус все понял.
