Я решила отложить свои вопросы до завтрашнего сеанса с Крысом. Как там говорят? «Одна голова хорошо, а три уже змей Горыныч», ой, нет. Это из другой сказки, но суть правильная. Две головы надумают гораздо больше одной.
Так что я снова сходила за водой, домыла коридор и принялась за лестницу. Странно, я здесь уже час тусуюсь, а мимо прошел только один отмороженный студент. Где все остальные?
Эту загадку я разгадала уже на следующее утро, но об этом позже, а сейчас мне предстояло вернуться в комнату, туда, где были они. Впрочем, я очень надеюсь, что мне повезет, и он свалил. Правда, как мимо меня прошел, не представляю.
Дверь в свою комнату я открывала медленно и с опаской, просунула голову в небольшую щель, огляделась, «сладкую парочку» не обнаружила ни на кровати, ни под кроватью, ни на полу, что не могло не радовать. Так что я радостно распахнула ее и с облегчением выдохнула. Правда, радовалась не долго. Варька объявилась. И как же она скривилась при виде меня, словно лимон проглотила и разжевала целиком. Бррр.
— Явилась, наконец.
— Типа того, — хмыкнула я, расположившись на кровати.
— Венеру видела?
— Не посчастливилось. Кажется, она здорова.
— Твоими молитвами, — съязвила Варька.
— Хочешь верь, хочешь нет, но я зла ей не желаю.
— Зато она желает тебе сдохнуть.
— Хм, многие этого желают. Иногда даже я сама, — равнодушно ответила я, пытаясь перевести старый дневник моего предка. Думаю, в этой пыльной тетради можно много полезного обнаружить, а главное, ответ на вопрос, чего же такого он там напророчил, что эти сектанты из тайного общества так жаждут моей смерти, и ладно бы только моей. С переводом, конечно, все будет долго и нудно. Вот если бы была возможность сделать так, чтобы я понимала язык… Блин, вот я дура. Ведь есть, есть такой способ.
— Варь, а Варь.
— Чего тебе? — окрысилась светлая.
— Скажи, а ты знаешь рецепт зелья, чтобы чужой язык понимать, не помню, как оно правильно называется.
— «Лингвистик».
— Да? Может быть. Ну, так знаешь или нет?
— Допустим.
— Можешь рассказать, как его приготовить?
— Нет, — резко проговорила Варька и со злостью продолжила: — Я мерзким темным никогда помогать не стану. Помирать будешь, руки не подам.
— Да нужна мне твоя рука, ханжа. А еще светлой называешься.
— Да пошла ты…
Дааа, кажись, наши отношения вернулись туда, с чего начинались. Интересно, а с перемирием у нас та же фигня, или все еще в силе? Вот утром и узнаем.
Глава 9 Хорошие плохие новости
День начался с отмены ежедневной пробежки в пять утра, что естественно порадовало, а вот отсутствие горячей воды огорчило. Это злобная светлая постаралась, чисто из вредности. Сказала, что темным не только руки не подаст, но и воды не оставит. И я должна быть счастлива, что она вообще терпит меня в своей комнате. Я, конечно, возмутилась и в долгу не осталась. Напомнила светлой ведьме, что у темных есть замечательный факультатив по проклятьям, на который я намерена записаться. И за объектом для тренировок далеко идти не надо. А так как проклятья запретным колдовством не считаются, то… Варька впечатлилась и отстала. Еще бы и Венеру так отвязать, но она нарочно утром полчаса рассказывала Варе, как они с Диреевым хорошо проводили время, пока одна темная тварь, я то есть, все им не испортила. Варька повздыхала, посверлила меня злым взглядом истинной светлой ведьмы и свалила, а я подумала, что настал хороший момент извиниться. Ведь я действительно виновата перед вампиршей, очень виновата. Не удивительно, что она так меня ненавидит. Если бы меня кто-то пытался сжечь, да еще и спал после этого на соседней кровати, моему возмущению не было бы предела. Тем более, если не знать, что я все это под воздействием яда сделала.
— Что? — насторожилась вампирша, выйдя из ванной, видимо мое решительное лицо ее так впечатлило.
— Я знаю, тебе все равно, но я бы хотела извиниться за тот случай.
— Засунь свои извинения, знаешь куда? — хмыкнула она и продолжила сушить волосы полотенцем.
— Знаю. И все равно, прости. За все. Этого больше не повторится. И я не буду тебе мешать, обещаю.
— Ты? Мне? Помешать? — рассмеялась она. — Не льсти себе, темная. Мне нет до тебя никакого дела. Разве что… еще раз я услышу о том, что ты к нему липнешь, утром не проснешься.
Информативное получилось извинение, ничего не скажешь.
— Я не буду, если не буду знать подробности вашей личной жизни.
— Что, больно? — обернулась она ко мне. — Хорошо.
Ну и стерва же она, эта Венера. Иногда всей моей выдержки не хватает, чтобы не послать ее куда подальше, а лучше вообще их обоих.
В столовую идти не хотелось, никуда не хотелось. Видеть косые взгляды, обсуждения за спиной, сплетни, как я от этого устала. Такое чувство, что и не было вовсе этих нескольких дней передышки, словно все там, в Праге случилось не со мной, а с какой-то другой Элей. А я здесь, барахтаюсь в этом всеобщем осуждении, в этой ненужности, неприкаянности какой-то, мирюсь с болью и разочарованием и не вижу никакого просвета. Сплошной мрак, как снаружи, так и внутри. Вот с такими мыслями я и пришла в столовую, где было полно народу, и все, как один, повернулись ко мне.
Все было именно так, как и представлялось, шушуканье за спиной, косые взгляды, ухмылки, брезгливость в глазах светлых, разочарование на лицах некоторых знакомых, которые раньше ко мне не плохо относились, а теперь… Сомневаюсь, что у меня остался, хоть один друг здесь.
Захотелось развернуться и уйти, а лучше сбежать куда-нибудь подальше, на край света, например, но вместо этого, я подошла к прилавку, взяла поднос, какой-то салат со стойки и понесла к весам, а когда повернулась, чтобы освободить место для еще одного припозднившегося студента, наткнулась на Катерину Ильм, мою бывшую подругу. Впрочем, она явно так не считала.
— Эль, ты вернулась.
Это не был вопрос, констатация факта и встревоженный, виноватый взгляд.
— Я знаю, что произошло… это…
— Мне все равно, что ты думаешь. Не подходи ко мне больше.
— Что? — удивилась она, но я пояснять не стала. Зачем?
Так что просто обошла ее и направилась к самому дальнему столику, который редко кто занимал в силу того, что упирался он в стену, а колонна посредине зала закрывала весь обзор на вход. Зато и меня мало кто мог разглядеть, правда, один глазастый все же нашелся.
— Привет. Тебя можно поздравить с выбором самой лучшей стороны на свете?
— Это как посмотреть, — хмыкнула я и уставилась на усевшегося напротив Эрика Кросса, моего однокурсника. — А ты чего? Столиком ошибся?
