Таса смотрел поверх лезвия меча в страшные синие глаза юного Повелителя. Металл холодил кожу шеи, и бес обнаружил, что колени подозрительно вздрагивают под тканью штанин.
— Хотя нет, — тихий голос прошелестел над плацем. — Знаешь, мама, терять материал принадлежащий отцу — это расточительство. Думаю, я найду применение даже этому созданию. Имя?
Последняя фраза уже относилась к Тасе. Тот не сразу понял, и светлая бровь на бледном лице приподнялась, выражая несмешливое недоумение.
— Таса, Господин, — бес проклял себя за охрипший голос, но меч все еще не изменил своего положения у его шеи.
— Таса, — задумчиво повторил демон и, наконец, опустил меч. — Что ж, бес Таса. Живи пока. Но ты мне понадобишься. Чуть позже.
И возражать не было ни смысла, ни каких-либо возможностей. В этот момент Таса понял, что, наверное, стоило собирать не только те слухи, которые ему больше нравились, а прислушиваться ко всему, что говорили о юном Повелителе.
— Юста? — демон повернулся к его напарнику и извечному противнику.
— Мой Повелитель, — склонился в поклоне этот лизоблюд. Он и во времена Повелителя Сапфира делал точно так же. Подмазывался и старался предугадывать его желания.
— Ты покажешь мне самых старших. Те, кто уже застоялся в питомнике.
— Как прикажите, — Юста мельком взглянул на Тасу. И взгляд у него был… сочувствующий? Вот только этого не хватало! Чтобы заклятый враг смотрел с таким снисхождением. Таса чуть не заскрипел зубами от злости. Этот ублюдок думает, что ему оставят жизнь? Это не надолго. Он довольно быстро последует за самим Тасой. Эта мысль успокаивала.
— Зачем тебе этот старый бес? — молодая демонесса, которая приехала вместе с кортежем проявила любопытство.
Юный повелитель поднял голову и посмотрел на неё.
— Солнышко, есть много вариантов применения старого материала. Но если тебе интересно, то я собирался разобраться с кое-какими моментами в конструировании бесов. Видишь ли, насколько мне известно, их очень трудно контролировать в боевой форме. Трансформируясь, они теряют и ту ясность мышления, что присутствует в их сознании в спокойном обычном состоянии. Это очень неудобно и создает определенные проблемы, как показывает практика.
— Да уж, — хмыкнула демонесса, словно вспоминала некоторые такие случаи. — Так ты хочешь понять, что мешает им нормально соображать?
— В точку, — он провел по светлым волосам рукой. — Мне нужна нормальная армия, которую я смогу контролировать, и которая сумеет выполнить мои приказы точно, без заскоков. И будет с кого спрашивать.
— Не боишься, что они станут через чур умными? — насмешливо сощурилась черноволосая.
— Риск есть везде и во всем, — пожал он плечами. — Знаешь, Каина, если бы твой Рафаэль мог ясно мыслить, а не просто на инстинкте тащить тебя из горящего дома, то возможно, он сумел бы прихватить не только тебя.
Демонесса промолчала.
А Таса почувствовал, как позвоночник превращается в ледяной стержень. Наконец — то, он понял, какая судьба его ожидает. Вот, что означало сочувствие в глазах Юсты. Его разберут на куски живой плоти. Бес понял, что лучше бы его убили сразу, но он был бесом, который выращен в питомнике, и он понимал, что выполнит приказ. Не сможет не выполнить. Он сам придет в лаборатории, где познает все ужасы настоящего ада.
3.
Пять юных бесов выстроились ровной линией перед своим новым Повелителем.
— Когда умер Повелитель, поступил приказ приостановить рост и развитие бесов, — голос старого беса был ровным. — Эти как раз только вышли из инкубаторов. Тогда то, мы и решились ввести новую программу. Они развивались, как Дикие — очень медленно и все обучение так же пришлось растянуть.
— Полагаю, трудно пришлось, — хмыкнул Янус. — Вы же привыкли выпускать солдат каждые пять лет.
— Были трудности, Господин, вы правы, — кивнул Юста. — Но у нас осталась парочка Диких в составе стражи. Они-то и помогли.
— Понятно.
Янус вгляделся в ближайшего беса с интересом. Красные волосы, убранные в гибкую косу. Чуть раскосые глаза, черные и блестящие в обрамлении густых и длинных ресниц. И это боевой бес?
— Как твое имя? — демон обошел беса вокруг, с интересом разглядывая.
— Тамир, Мой Господин, — голос у беса оказался очень приятный.
— Ты боевой категории?
— Да, Повелитель. Просто я из экспериментальной серии разведчиков.
Янус задумался, припоминая. А ведь точно, давно он читал записи отца о том, что стоит попытаться вывести новую породу бесов. Такую, что сможет очень хорошо играть роль шпиона.
— Но почему такой смазливый? — выразил он свою последнюю мысль.
— Простите, господин, — подал голос второй бес, стоящий рядом. — Экспериментальных серий разведчиков было пять десятков: смазливые, неприметные, десяток был очень уродливых, похожих на калек, десяток со специфическими развитыми способностями в различных областях, и десяток с научным уклоном мышления.
— Логично. Ты, похоже, относишься к последнему? — заметил Янус.
— Да, мой повелитель, — он поклонился. — Я — Самар.
— Юста, — демон повернулся к старому бесу. — Их обучали по обычной программе?
— Да, — кивнул тот. — Прежний Повелитель хотел разработать программу обучения, но она так и не дошла до нас. Так, что я принял решение воспитывать их по обычному образцу, он в любом случае пригодится, как базовый. Плюс я позволил Диким обучать их своим штучкам.
— Хорошо, — задумчиво кивнул Янус. — Очень хорошо. Следующий вопрос, сколько выжило из всех пять десятков?
— Двенадцать бесов, мой Господин, — тихо отозвался он. — Эти пятеро лучшие.
— Всех в замок в мое личное распоряжение, — отозвался Янус и внимательно посмотрел на пятерку. — А один из вас должен стать моим адъютантом. Для этого вам придется потрудиться. Пока я не знаю, кто из вас удостоится этого звания. Раз вы должны быть разведчиками, вот вам первое задание. Сегодня вечером в замке Леди Жадеит будет небольшой бал. Семейный. У вас восемь часов. Вы должны будете станцевать с самой Леди вальс. Тот, кто не справится, выбывает из соревнования. Ясно?
— Мой Господин, — все пятеро склонились в поклонах.
Демон хмыкнул, развернулся и вышел. Ему еще кое-что нужно было оценить в этом питомнике.
Бесы, молча, смотрели на закрывшуюся дверь.
— Что ж, — наконец, произнес Тамир. — Это наш шанс.
— Шанс? — хмыкнул один из его товарищей. — На что? Умереть по-быстрому? Где мы выучимся вальсу за восемь часов? Кто-нибудь вообще знает, как он выглядит — этот вальс?
Юста тяжело вздохнул:
