Но все оказалось лучше, чем она ожидала. Конечно же, он заговорил о себе и о ней, о том, что ее отец очень хочет, чтобы они были вместе, но, как сказал Абель, ей только семнадцать лет, ей слишком рано еще себя связывать. И что он будет очень рад, если она сможет видеть в нем честного и искреннего друга, который всегда утешит ее, если у нее будут какие-то проблемы. Большего он не требовал.
– Мне может понадобиться друг, – задумчиво произнесла она. – И я очень благодарна тебе. Но знаешь, мне трудно идти к тебе со своими проблемами, поскольку я знаю, что у тебя есть еще семеро других забот.
– Ах, нет, это совсем другое, – пылко уверил он ее. – Они – мои дети, а ты…
А поскольку он замолчал, она добавила:
– Та, кто присматривает за ними.
Подразумевается, та, кто, как ты надеешься, будет присматривать за ними и в будущем. Но ты слишком многого требуешь от меня, Абель. Мне нравятся твои мальчики, но я…
Ах, мы снова вернулись к этому. Я слишком молода.
«К тому же, ты такой, что ли, подержанный , Абель, – думала она. – Ты уже любил, эта женщина родила тебе семерых сыновей, и вы, очевидно, были очень счастливы друг с другом. Мысль об этом заставляет меня колебаться еще сильнее. Надо очень сильно любить друг друга, чтобы примириться с этой мыслью. И я сожалею, но…»
Он возразил, услышав короткий комментарий:
– Та, кто присматривает за ними. Но я не это имел в виду.
– Так что давай останемся хорошими друзьями, Абель, – сказала она немного устало. – Спокойной ночи и спасибо, что проводил!
Они стояли у ее ворот. И вдруг ее осенило.
– А не могу я быть свободна завтра? – спросила она. – У меня есть одно дело, которое, возможно, займет несколько часов.
– Да, конечно, разумеется, – медленно ответил он. – За детьми может присмотреть моя тетка. Но им будет тебя недоставать, – улыбаясь, закончил он.
Он стоял, растерянный, не хотел, чтобы они расстались вот так сразу. Но ей нечего было сказать, кроме еще «спасибо», и она убежала в дом.
Как обходится такой мужчина, как Абель без женщины? – думала она. Он потерял жену уже два года назад. Что делают мужчины в таких случаях, как они живут? Да, не считая Франка, ведь он такой старый. Выглядит так, как будто ему девяносто, впрочем, он всегда так выглядел Но Абель?..
Ингеборг, которая много знала о мужчинах, говорила, что мужчинам женщины бывают нужны часто, иначе «у них скапливается слишком много семени, и это для них опасно!» Достаточно противное объяснение. Кристе оно не нравилось, да она и не особенно в него верила. Но тем не менее… Она размышляла об Абеле. Достаточно ли он насытился в свое время, или же уже испытывает голод и созрел для… Какое же гнусное словечко употребляла Ингеборг? Извержение?
Он, нет, она так мало в этом понимала. Ведь Франк никогда не хотел говорить об этом, и еще ей почему-то казалось, что Ингеборг – не та, кого следует слушать в этом вопросе.
Франк даже постанывал от нетерпения, сидя в своем удобном кресле, вопросы прямо-таки распирали его. Ведь ее так долго не было. Конечно, что ей думать о нем, но где же она все-таки была? И куда поехала пожарная машина?
Она коротко рассказала ему, пока ставила на стол в кухне по-прежнему пустой бидон для молока. Он ужасно рассердился из-за того, что она не прибежала тут же домой и не рассказала ему о пожаре, он, конечно же, должен был там быть. А теперь уже поздно.
– Я думала, что ты сегодня слишком плохо себя чувствуешь, чтобы выйти на улицу, – попробовала она защитить себя. – Ты даже почту забрать не смог.
Он не стал это комментировать, скис и секунду сидел тихо. Потом сказал:
– Никто не понимает, каково мне. Если бы у меня только была машина! У Людей Льда много машин, а им они и вовсе не нужны.
– А кто будет водить твою предполагаемую машину? – поинтересовалась Криста.
– Не такое уж это и сложное дело. Люди Льда смогли, а гениев среди них нет.
– Но ведь ты даже не можешь пробки починить, как же ты смог бы…
– Ты не понимаешь меня, – поспешил снова пожаловаться он. Он не собирался говорить о пробках, ему было гораздо удобнее переложить всю тягостную домашнюю работу на Кристу.
Но в этом он даже самому себе не признавался.
И Кристе пришлось провести остаток вечера в его обществе. Он продолжал уязвленно молчать.
На следующее утро она, как обычно, приготовила завтрак для Франка и, не уточнив, куда отправляется, ушла из дома в свое обычное время. Так что он подумал, что она идет к Абелю.
Но туда она не собиралась.
Криста вывела из сарая свой старый велосипед. Последний раз она ездила на нем год тому назад, он простоял заброшенный целую зиму и лучше от этого не стал.
Тащился еле-еле по весенней грязи, цепь гремела, педали не всегда поддавались, колеса скрипели из-за недостатка смазки, а заднее колесо все время вело куда-то в сторону. Но это было не так уж и важно.
Криста попыталась вспомнить, как выглядела карта учительницы. Она сосредоточилась на двух озерках неподалеку. Одно она знала достаточно хорошо, но поблизости от него не было дремучего леса. Но с другой стороны, она ничего не знала о том, откуда обычно плыл на лодке Линде-Лу. Возможно, он плыл от этой стороны озера до усадьбы, которая могла находиться достаточно далеко.
Но тогда бы она его знала. И все бы в приходе его знали.
Нет, он не здешний, в этом она была уверена. Все равно: он не мог жить слишком далеко отсюда, ведь она же уже дважды видела его в деревне.
Другое озеро было значительно дальше. Криста всего лишь раз видела его издалека, когда была с классом на прогулке Но она знала, как туда попасть. Сначала пройти весь приход, а потом – через лес…
То, что надо было идти лесом, ей нравилось.
Она двигалась на некотором расстоянии от хутора Нюгордов. Над полями все еще поднимался дым. Франк уже позвонил проповеднику – не больше не меньше – чтобы расспросить о том, что произошло. Состояние Петруса Нюгорда было без изменений.
Она помнила случайное замечание, услышанное на хуторе накануне вечером. Кто-то сказал, проходя мимо: «Хорошо, что это не случилось с кем-то другим из Нюгордов. Они люди хорошие». Другой ответил: «Да. А у Петруса та же дурная кровь, что и у его деда. Он был сущий дьявол, да уж» «Ага», – сказал первый. «Но будем надеяться, что этот негодяй выживет. Для Линуса было бы ужасно потерять сына». «Хорошо еще, что у них несколько сыновей», – пробормотал второй, и Кристу это задело. Она знала, что даже если у кого-то пятнадцать детей, он все равно не хотел бы потерять ни одного из них. Именно этого ребенка никогда нельзя было бы заменить.
Она ехала на своем дребезжащем, скрипящем и извивающемся велосипеде. Приход остался позади, и она оказалась в лесу, лежащем к северу. Дорога стала хуже, колеса увязли, переднее колесо вильнуло, и Криста очутилась в жидкой грязи.
