— Это я мигом. — Отозвался Клим и убежал на второй этаж.
Наташенька задумчиво обогнула большую лужу, в которой плавал чей-то ботинок.
— Ты же должен почувствовать хоть что-нибудь. — Пробормотала она.
— Если бы тут были бесы, или какие-нибудь потусторонние силы, то возможно. А так, не уверен. Ожившие статуи не в моей компетенции.
— Тогда, может, знаешь кого-нибудь, кто может помочь. Ты же крутишься в их кругах.
— В чьих кругах? — уточнил Семен мрачно. Наташенька почему-то считала, что Семен постоянно крутиться среди волшебников, ведет знакомство с могущественными чародеями и магами, ходит на балы к феям и играет по вечерам в покер с какими-нибудь оборотнями или вампирами. На самом деле, Семен уже несколько лет проводил вечера либо с Наташенькой, либо с собственной мамой, которая умела готовить вкусные рыбные котлеты и думала, что покер — это порода собак.
Наташенька задумчиво пожала плечами.
— Ну, не знаю. Есть же у тебя знакомые среди этих, волшебников. Хотя бы один.
— Ни одного. Разве что позову сюда свою маму.
— А твоя мама волшебница?
— Нет. Но если ее разозлить, она кого угодно может превратить в лягушку.
Наташенька удивленно заломила бровь, не поверила, хмыкнула и продолжила путешествие по холлу. Семен понуро последовал за ней.
Со второго этажа спустился Клим с охапкой одеял и подушек и принялся забивать ими выбитые окна и две дыры в стене. Семен поспешил на помощь. Через двадцать минут в холле стало если и не теплее, то заметно суше. Ветер бессильно взвыл за окнами.
— Теперь лучше. — Неуверенно произнес он.
— Не так дует. — Согласилась Наташенька. — Может быть, стоит вызвать милицию? У меня есть несколько знакомых…
— Отец категорически против. Вообще-то, он поэтому вас и позвал, чтобы решить дело без милиции.
— Семен бы и рад помочь, но он вроде бы экзорцист.
— Раз Семен умеет изгонять бесов, значит у него могут быть и другие способности.
— Он утверждает, что больше ничего не умеет. Даже левитацией не занимался.
— А, может, он почувствует присутствие чего-нибудь магического? Злых духов, например…
— ГХМ!
Семен терпеть не мог, когда при нем говорили так, как будто его нет. Клим и Наташенька замолчали.
— Я чувствую, что творится что-то странное. — Сказал Семен. — И ничего больше. Я захватил кое-какие, гхм, приборы, которые могут помочь. Но для этого мне нужно, что бы в доме было тихо. Очень тихо. — Торопливо добавил он, увидев, что Наташенька открывает рот. Наташенька частенько считала, что за ней должно остаться последнее слово. Из-за этого они иногда спорили несколько часов кряду, а потом еще столько же пытались успокоиться в разных комнатах.
— Давайте, вы оба выйдите на кухню, а я займусь делом… Клим, у вас есть крепкий кофе?
— Заварю! — кивнул Клим.
Семен отправился на улицу, под дождь. Небо по-прежнему не оставляло надежд на рассвет. Черные тучи суетились по небу, будто огромная стая ворон. Ветер трепал занавеску из выбитого окна и раскачивал одинокий фонарь над крыльцом. Ужасная погода, как раз под конец света.
Семен открыл багажник. Внутри лежала старая "запаска", свернутый шланг, черный дипломат, коробка с инструментами, пакет с мандаринами, которые Семен купил еще утром, но забыл вытащить, картонная коробка из-под пиццы — изображение улыбающегося повара на крышке коробки было едва различимо под толстым слоем пыли.
Семен взял дипломат и вернулся в холл.
Из кухни доносилось неразборчивое бормотание. Семен поморщился. Он не зря хотел тишины. Посторонние звуки мешали сосредоточиться. Он положил дипломат на ступеньки лестницы, ведущей на второй этаж. Сам присел рядом. Первым делом он стер пыль с дипломата и открыл его. В дипломате лежали пузырьки, наполненные разноцветными жидкостями. К некоторым пузырькам были прикреплены листики, у других оказалось запаяно горлышко, на боку одной красовалось изображение черепа и перекрещенных костей. Семен взял именно этот пузырек и аккуратно поставил на ступеньку.
Затем он открыл дипломат.
— Кофе готов. — Сказали из-за спины.
Семен вздрогнул и едва не зацепил локтем пузырек с черепом и костями. За спиной стоял Клим с чашкой в руке.
— Я же попросил тишины! — Заметил Семен раздраженно.
— Так я и разговариваю шепотом. — Ответил Клим. — А что вы делаете, если не секрет?
— Вообще-то, секрет.
Дипломат Семен нашел на чердаке бабушкиного дома, когда после смерти бабушки внезапно оказался единственным наследником и приехал за город, чтобы оформить сделку купли-продажи. Семен решил забрать из дома все необходимое, забрался на чердак и наткнулся на два сундука со старым тряпьем и дипломат, к которому скотчем была приклеена пожелтевшая от времени доверенность. В доверенности (заверенной поблекшей печатью нотариуса) бабушка Семена обязалась принять на хранение дипломат с редкими волшебными зельями у волшебника по имени Ум, в обмен на крепкое здоровье, долголетие и счастье в семейной жизни. Дата у доверенности стерлась, но бабушка действительно прожила на белом свете чуть больше ста двадцати лет, была здорова до самой смерти и счастливо прожила в браке с дедом. Умерла бабушка, к слову, в результате несчастного случая, отравившись грибами.
Семен взял дипломат и отнес его своему хорошему другу, Спиридону Спиридонычу, который имел связи с некоторыми волшебниками, проживающими в городе. Спиридон Спиридоныч очень быстро разобрался в зельях, подписал каждый пузырек и даже успел парочку продать за хорошие деньги.
Семен сделал глоток. Кофе был крепковат, но для бодрости духа пойдет. Клим уходить не собирался.
— Эта работа требует одиночества. — Заметил Семен. — А за кофе спасибо.
— Позвольте, я заберу свои полотна. — Сказал Клим. — Они не успели просохнуть. Надо перенести их в теплое место.
— Конечно-конечно.
— Вы на них сидите.
Семен поспешно встал. Он-то подумал, что это странные капризы богатых людей — стелить на ступеньках разрисованные холсты. Клим отодвинул пузырек с черепом и костями, дипломат и принялся сворачивать полотна.
— Так ты, стало быть, художник. — Выпалил Семен, чтобы сгладить неловкость ситуации.
— Вроде того. Начинающий.
— Я мог видеть где-нибудь твои картины?
— Разве что, если вы бывали в кабинете моего отца. Там висит одна… про дождь.
Семен пожал плечами.
— Нет, не видел. Любитель или профессионал?
— Скорее, любитель. — Клим усмехнулся. — Именно поэтому отец решил подарить мне на день рождения музу.
— Музу? Не очень-то он верит в тебя.
