Второй демон стал приближаться к ним - медленно, опустив морду к снегу. Он вырастал прямо на глазах, терял клочьями шерсть, поднимался на задние лапы. Когда свет фонаря заиграл на стальных шипах, выросших вдоль его хребта, она его узнала. В ушах зашумело, и Маша едва устояла на ногах. Она не понимала, что делает, просто бросила пистолет на снег и вышла из-за спины Луксора.
- Не подходи, или... - она выставила вперёд руку. - Я убью тебя.
Глаза демона смотрели только на неё, багровые бусины, которым довелось видеть Альмарейн поверх деревьев императорского сада. Взвыл ветер, вскружил над дорогой снежинки. Маша не отпускала его взгляда.
Демон развернулся и, быстро уменьшаясь в размерах, побежал к посёлку. Снег таял, и на дороге оставались чёрные следы. Рыжий пёс вскоре исчез в переулке, Маша опустила дрожащую руку и с удивлением поняла, что ей стало легче.
Нью-Питер заметало снегом. Северный ветер гудел на улицах, заставлял прохожих кутаться в шарфы и поднимать воротники, он бросался в окна домов, остервенело завывал по ночам. На чёрных скелетах деревьев сидели такие же чёрные птицы, молчаливые как фантомы.
Галактус захлопнул форточку, и зима осталась за окном. Он прошёл по кабинету, мрачный, задумчивый, опустился в кресло. Ни один из собравшихся не посмел нарушить топкую тишину.
Сабрина сидела по левую руку от Галактуса - её плечи были выпрямлены, и в каждом движении проступала гибкость пантеры, только под глазами залегли тени, следы бессонных ночей. Напротив неё, как всегда, откинулся на спинку стула Антонио: рукава свитера были закатаны по локоть, как будто он собирался прямо здесь идти в рукопашную с невидимым врагом, вот только закончит изучать высокий свод потолка.
Шредер нашёл себе место через три стула от него, как будто специально отделившись от всех. Он уткнулся лицом в сцепленные замком руки. Герман рассматривал его недолго, он не понимал, что заставляет Шредера постоянно ставить себя отдельно.
Шёл третий день с тех пор, как капитан Орлова не вышла на связь в установленное время.
- Стало известно, что дом, собственно, сгорел, - произнёс Галактус. На карниз села антрацитовая ворона, она беззвучно каркнула, сверля Германа блестящими глазками. - Выгорело всё подчистую, даже ближайшие деревья. Определить, был ли кто-то в доме, теперь невозможно.
Сабрина справа от Германа вздрогнула, словно от удара хлыстом.
- На паспорт Маши был куплен билет из Светловска, - вступил в разговор Антонио. Он по-прежнему подвергал рассмотрению потолок. - Только к отправлению она не явилась, и билет продали на следующей станции. В Светловске она не регистрировалась ни в одной гостинице.
- Что с её спутником? - Галактус хмурился всё сильнее.
- Был задержан на сутки, отпущен под подписку о невыезде, так и не смог сказать ничего вразумительного, - Антонио досадливо поморщился. Такой промах - не смог заставить мага говорить.
Ворона на карнизе беззвучно разевала клюв.
- Не умеете разговаривать. У меня бы он бы вспомнил всё, что знает и что не знает тоже, - рыкнул Шредер. Их с Антонио взгляды схлестнулись, всего на секунду.
- Он сказал, что их обнаружили, поэтому они решили уехать из посёлка, - следователь по особо важным делам сложил на груди руки. - Что было дальше он либо действительно не помнит, либо очень хорошо скрывает.
- Маша пропала, а он с радостью вернулся в Петербург, - чуть слышно прошипела Сабрина. Она тряхнула чёрными волосами, стянутыми на затылке в самурайский хвост. - Если теперь его найдёт "Белый ветер", это будет недостаточным наказанием.
- Телефон он включил около трёх с половиной суток назад, несмотря на запрет пользоваться мобильными телефонами, - невозмутимо продолжил Антонио. - Видимо, это произошло уже после того, как пропала Маша, она бы ему не позволила. Либо случилось что-то из ряда вон, и он запаниковал. Я проверил все поезда этого направления, ни на один из них она билеты не брала. Остаются автобусы дальнего следования, но проверить их тяжелее.
Повисла тишина, которую нарушал только Галактус, постукивая золоченой ручкой по столу. Все понимали - не могли не понять - если бы с Машей было всё в порядке, она бы сообщила хоть что-то.
- Возможно ли, что Маша вернулась в посёлок? - Богдан Сергеевич прекратил этот раздражающий стук и поднял голову.
- Да, дом загорелся около восьми утра, а уезжали они в пять. Она бы успела вернуться до пожара, - кивнул Антонио.
Снегу намело столько, что Герман утонул в нём едва ли не по колено. Тщательно закрыв за собой ажурные металлические ворота, он пошёл по давно не чищеной дорожке к дому. По обе стороны от дорожки из снега торчали шипастые ветки кустарников. Крыльцо тоже замело снегом, даже не открывалась дверь. Дом простоял без хозяйки не больше недели, а впечатление - будто пустовал уже год.
Герман и сам не знал, что сегодня потянуло его в заброшенный дом. Он постучал ногами на крыльце, стряхнул с куртки снег, но в прихожей с него всё равно натекла приличная лужа. Он оставил обувь и прошёл в гостиную.
Здесь всё осталось так же, как и в день налёта: были разорванны в клочья шторы на окнах, из дивана лезла желтоватая внутренность. Надпись застряла на стене клеймом. Всё так же, обыскан каждый квадратный сантиметр пола, рассмотрен на наличие отпечатков каждый квадратный сантиметр поверхностей. Герман потоптался посреди комнаты, потом тяжело вздохнул и сел на травмированный диван.
Кайла нашли не здесь, а на втором этаже, в одной из спален. Ему нанесли двадцать восемь ударов ножом, первый и роковой - в спину. Он бы не встал после этого удара, но убийца с болезненной дотошностью перевернул его лицом вверх и ударил ещё двадцать семь раз. Все тайно надеялись, что тогда ему уже не было больно.
Герман не знал, зачем пришёл сюда ещё раз. Головокружительный успех - убийца уже найден и коротает досуг в следственном изоляторе, припоминая все подробности преступления для чистосердечного признания. Его определила графологическая экспертиза, зря он затеял это устрашительную демонстрацию своей силы, да ещё и с надписью. Ещё один образец его почерка Герман нашёл в рабочем столе капитана Орловой. Подписанный экземпляр. Какая удача. Его непосредственная начальница продолжала помогать ему, даже потерявшись на поросших лесом холмах Светловска.
Но его продолжало тянуть в этот дом. Сейчас, когда его хозяйка бесследно исчезла, Антонио отправился на её поиски в Светловск, а Сабрина стала ещё молчаливее, только всё чаще прятала глаза за стёклами чёрных очков вовсе не из-за ослепительного блеска снега.
