— Он сейчас где-то в городе? — спрашивает Аэлла.
— Или севернее, — отвечаю. — Он знает, что должен добраться до Врат в другой Мир, перекрыть источник чужой Силы, что за него не сделает никто. Скорее всего, мы найдем его на Марддарском тракте. Карта у него есть, плутать не будет.
— Откуда? — удивляется Неккара. — Он сбежал из госпиталя Аргелеба, наверняка у него и теплой одежды нет.
— Не совсем сбежал. Его отпустили жрецы, снабдив всем необходимым. Они явно что-то поняли, хоть и не все. Подъем — и на Марддарский тракт! И молите свою богиню… короче, будем надеяться, что он расположится отдохнуть. А вам сегодня спать не придется.
— Как это — не придется? — возмущается Аэлла.
— Очень просто. Если б вы не услали его Ис… Единый знает, куда, можно было бы передохнуть. А после событий на Судебной площади я удивлюсь, если на него еще не охотятся. Заявляю со всей ответственностью, как человек, общавшийся напрямую с двумя Богами: если с ним что-то случится, к Вратам можно будет не ходить.
Сборы много времени не занимают. Первым оказался, конечно, Воитель. Еще бы — чего стоит самый лучший воин, если его можно застичь врасплох? Остальные сидели, не раздеваясь. В комнатке холодно — только что не замерзла стоящая в кадке в углу вода, которой залили костер.
— Сати, тебя ждем! — возмущается медлительностью жрицы Неккара, когда мы уже стоим на морозном ветру посреди улицы.
— Иду, — раздается из приоткрытой двери девичий голос. — Извини, Нек, но твой ягодный морс наружу просится.
Аэлла криво усмехается:
— В доме гадить нехорошо.
— Да я за домом, во дворике, — кричит Сати. Некоторое время стоит тишина, и еще будто чей-то шепот. Но я не уверен — Сати это или ветер в печной трубе. — Все, иду.
Действительно, девчонка появляется из-за дома, закидывая на плечи вещмешок. Юное, смазливое личико довольно. Ни дать, ни взять, важное дело сделала, думается мне. Вот ей стать Ключом не светит: естественные нужды — дело, конечно, важное, но не настолько же…
Сати думает совсем о другом. Наверное, так: «Теперь Хозяева знают, что Ключи — Тетрик и Аэлла, Тетрик на Марддарском тракте, ни о чем не подозревает и совершенно беззащитен. А дураки пусть думают, что я по нужде бегала». Если б я умел читать мысли, а Исмина считала нужным, Сати изведала бы на своей шкуре все, что когда-то Иероним, и многое другое. Но мы так и не заподозрили пуладжийку всерьез. За что и поплатились.
Глава 12. Иной лик Исмины
К утру лед на лужах спокойно держит меня и Крейтона, даже не трескается. Трава становится хрупкой и ломкой, по берегам неширокой, но быстрой речки образовывается полупрозрачный припай. Мороз такой, что пальцы одеревенели и едва слушаются. Только снега не хватает для зимы, но, думаю, он не задержится.
По правую руку небо уже не зеленеет, а алеет морозным рассветом, но на западе еще господствует ночная мгла. И дует в лицо, перехватывая дыхание и леденя щеки, морозный северный ветер.
— Вот и стоянка, — произносит Крейтон. — Тетрик дошел сюда и решил свернуть с тракта…
— Откуда знаешь?
— А это что, если не карта? А вот остальной вещмешок. Это ведь его мешок, Жаклин?
— Конечно. Но его самого нет…
— А на костер посмотрите, — продолжает Крейтон. — Головни по всей поляне раскидало! Похоже, его похитили. Без боя он не сдался — смотрите, вон болт валяется. Попал… Видите, как наконечник погнулся? Как в каменную стену стрельнул…
— Дракон? — ахает Аэлла. Перед глазами встает искаженное болью лицо Оливера и то, что осталось от его ног.
— Он, родимый, — скрипит зубами Крейтон, указав на четко отпечатавшийся в траве след огромной когтистой лапы. Между концами когтей не меньше копья. — Но, заметь, огнем не плевался, только костер разметал… Хочешь знать, что тут было?
— Ну?
— Тетрик расположился отдохнуть. Огонь развел — наверняка ночевал, поставил котелок — вон он, — Воитель читает следы, как раскрытую книгу. — Достал вот эту карту, хотел прикинуть дальнейший путь. В этот момент его накрыли. Не понимаю, почему дракон не спалил Тетрика на месте. Магию Тетрик применить не мог…
— Мог, — вставляет Жаклин. — Он же Ключ!
— Значит, не успел или растерялся. Арбалет против такой твари ничто. Его сгребли в охапку и просто унесли по воздуху… Дальше искать бесполезно — следов больше не будет.
— Но кто? — изумляется Неккара.
— Конечно, тот, кто повелевает драконами, — отвечаю я за Воителя. — Драконы, судя по тому, что невосприимчивы к магии и нападают на тех, кто идет на Север — подчиненные Силы, с которой должен схлестнуться Тетрик. Боюсь, сейчас он летит где-нибудь над Марддаром, а то и Саггардом.
— Парень схвачен ими? — теперь в голосах Неккары и Аэллы, сказавших фразу в один голос, сквозит неподдельный ужас.
Не удерживаюсь от сарказма.
— По вашей милости, о доблестные защитницы благой богини — да. Жаклин, объясни тупым, чем это грозит.
— Хуже было бы, только если б взяли и Аэллу. Но и так положение почти безнадежно, — отвечает Жаклин. — Без Тетрика ты, Аэ, не сможешь обрести необходимую Силу, будешь пользоваться ее крохами. Их не хватит, чтобы остановить вторжение. Заслоны Богов долго не продержатся, мы проиграем еще до настоящего боя.
— Есть ли выход? — тихо спрашивает Неккара.
— Да. Освободить Тетрика, пока мы, Боги, еще сдерживаем натиск. У вас два-три месяца, но не больше, чем до Междугодья.
— У нас? А ты с нами не пойдешь? — спрашиваю я.
— Я — богиня. Мое дело использовать всю подвластную магию для борьбы. Сдерживать натиск, пока возможно, оттягивать конец и по возможности отвлечь врага от вас. В облике девочки я слишком уязвима, а в областях, где магия уже искажена, помочь не смогу. Помни, Левдаст, на тебе — мое благословение и ответственность за Верховную жрицу. Стань для нее тем, кем для меня является Аргелеб.
— Может, хоть до Салванга проводишь?
— Да. Но только до Салванга. Дальше от каждого из вас пользы будет больше, чем от меня. Здесь-то я могу хоть что-то…
В гробовом молчании идем дальше. На горизонте разгорается заря, на ее багровом фоне вершины елей кажутся зубцами гигантской крепостной стены. Наконец, край неяркого осеннего солнца поднимается над стеной леса. Его лучи растапливают лед, но тепла в них уже почти нет.
Мы шагаем быстро, как можем. Лошадей ни я, ни отряд Неккары не запасли (точнее, они как раз запасли, но достались кобылки отцу Сиагрию, а с мертвого что возьмешь?), а на своих двоих пройти за день даже двадцать миль нелегко. Лишь глубокой ночью, когда шатется и спотыкается даже двужильный Крейтон, видим над лесом едва заметный столб дыма.
