Лесавка наклонила голову набок, а потом спрыгнула с подоконника. Приземлился она на все четыре конечности и начала быстро менять облик. Не в кошку, не в ласку, а во что-то новое.
Несколько секунд спустя под испуганные крики медперсонала лохматая медведица, а это была именно она, встала на задние лапы и заревела, оскалив зубастую пасть. Я сам не ожидал такого поворота событий, так что поджал ноги под одеялом и вытаращил глаза. Медведица снова опустилась и сделала несколько шагов к своим жертвам.
Краем глаза я увидел, как сдвинулась дверь. Оттуда сразу испуганно донеслось: «Оп твою мать».
А потом нечто во мне шевельнулось.
— Ольха, нельзя. На место.
Медведица сделала ещё шаг и растаяла. Нет, не то чтобы совсем растаяла. Просто, вместо грозного хищника на больничном линолеуме остался крохотный зверёк семейства куньих, именуемый лаской. Она резкими скачками шмыгнула под кровать и спрятались за стоящей тут же тумбочкой. Контраст был столь разителен, что глаза отказывались верить в происходящее. Врач же с медсестрой наперегонки выскочили из палаты, оборвав карманы о дверные ручки.
Похоже, что я нажил себе очередные проблемы. На душе опять заскребло, и не зря. Через пятнадцать минут в палату осторожно вошёл главврач в сопровождении здоровенного детины в форме охранника и мага-целителя в светло-зелёном халате. Мага я почувствовал ещё до того, как он появился, слишком характерная у них аура, у целителей.
Доктор обвёл взглядом помещение, зыркнул на меня и вышел. Здоровяк с мало чего выражающим лицом тоже покинул место действия. Остался только чародей, который вздохнул и осторожно присел на краешек невысокой кровати.
— Не стоит так, — начал он разговор, — сейчас и без этого в мире творится чертовщина. А сейчас и вы со своими шутками.
Я глупо улыбнулся.
— Не думал, что так получится.
— Надо думать, надо. Раз по десять наперёд. Вы теперь не просто носитель дара, вы боевой маг. Ваши шутки, они из разряда того, что вытворяют пьяные люди, обладающие оружием. Они тоже стреляют в воздух из пистолетов и пулемётов на свадьбах и гулянках, устраивают тир в центральном парке или тыкают ружьём напоказ в автобусе. Что дальше? Убийство прохожих? Разбойное нападение на магазин ради банки пива? Так не годится, — произнёс нравоучительную речь целитель.
Я был пристыжен совсем как маленький ребёнок, которого уличили в том, что он играл с огнём рядом со стогом сена.
— Я понимаю, что этот не вы, что вы не знали всей ситуации, что это ваша подотчётная нечисть, — продолжил чародей. — Она потому и нечисть, что людские правила ей не указ. Она потому и подотчётная, чтоб за ней следить и за неё отвечать. Помните умную фразу из одной старой книжки? Мы в ответе за тех, кого приручили.
Незнакомый мне целитель встал и неспешно пошёл к двери. Уже взявшись за ручку, он повернулся и добавил.
— Вы не сможете перестать быть магом, главное, не перестаньте быть человеком.
Он вышел, а я ещё некоторое время глядел ему вслед. Из-за тумбочки вынырнула лесная кошка и прыгнул на одеяло. Лёгонькие лапки немного примяли постель, когда лесавка прошлась по кровати. Не верится, что несколько минут назад это был свирепый хищник, способный разорвать человека в клочья. Я занёс руку над мурлычущей живностью, немного не решался опустить, потом все же пришёлся пальцами по мягком меху, отчего кошка начала теряется о ладонь. Мы в ответе за тех, кого приручили. Это правда, и получается на моём попечении теперь целая четвёрка требующих особого внимания. Жаль, что осознал я это только сейчас.
Ну ничего. Жизнь наладится.
Внутренние противоречия и негодования кипятили кровь. Чтоб хоть как-то отвлечьсяя взялся за тренировку. Сейчас ничего не было лучше, чем простые, но привычные упражнения. Собрать силу, отпустить, снова собрать и отпустить, затем на вскидку создать лёгкий щит и фокусатор. Осуществить пятнадцать повторов, а потом рывком и до упора потянуть энергию на себя, поставив при этом тяжелый многоступенчатый заслон. Да так, чтоб стекла в палате зазвенели от концентрации силы в воздухе.
Выписали меня через две недели, а потом, как обещали, вручили бумажки и отправили по указанному незнакомыми адресу. В пояснениях значилось, что это мой новый дом.
Вещей у меня было немного, на курсы переподготовки я приезжал с одной лишь сумкой. Но все же пришлось приобрести ещё одну под казённое имущество, которым я успел обзавестись. Многое из этого было полезным, например, спальный мешок и зимний бушлат. Раньше тёплые вещи делали на вате, сейчас использовали лёгкий синтепон в качестве утеплителя. Вещи не тяжёлые, но крайне практичные. В свет, конечно, в таких не выйдешь, а вот в быту могут пригодиться.
Уезжать пришлось на такси. Поездка обошлась дороговато, но зато не пришлось ждать разбитого рейсового автобуса, который ходил раз в два часа, как не пришлось делать пересадки с маршрут на маршрут.
Со слов водителя, проезжали сейчас Ноябрьский район Новониколаевска. Ольха с нескрываемым любопытством таращилась в окно, Оксана шкрябала пальцем планшет. Домовой насупившись сидел между девочками.
Машина сильно качнулась, остановившись на светофоре.
— Я тут давеча новое слово узнал, — начал старик, — лох называется. Точь-в-точь про тебя.
— Дед Семён! — возмутился я при таком обращении.
— Я ужо сто веков дед Семён! Тебя тот опричник как слепого кутёнка облапошил. Стал бы он с убийцей лясы точить, как же. Он бы тебя сначала в яму посадил, да попытал малость. Тут же речи только пужливые, да сладкие. Ты тоже хорош, уши развесил.
— Откуда мне знать, что там происходит?
— А голова на что? Репу пареную толочь? Хоть бы малость подумал. Хорошо хоть дитё пристроить додумался спросить. Этот же боярам ровня, скажет слово кому надо и порядок.
— Есть в нем что-то странное. Тебе бы посмотреть, а потом ругать.
Машина снова тронулась, а водитель бросил взгляд через плечо, хмыкнул и проговорил.
— Забавный у тебя фантом. Говорит, прям, по-настоящему, не отличить.
— Это фантомная аватарка на голосовой меседжере у меня такая, буркнул я в ответ, — там умный дед говорит, а здесь его аватарка балаболит.
— Что-то слышал такое, закрытая бета-версия пока только есть, — снова хмыкнул водитель, — как в серию пойдут, обязательно возьму на жену и детей.
Дед ещё больше насупился, но промолчал. Сравнение с балаболящим аппаратом ему не понравилось, потом он прищурился и хитро улыбнулся, замыслив какую-то гадость.
— Сдаётся мне, что жив-здоров тот стрелок, — продолжил все же домовой.
