— Откуда вы, Джейн? — неожиданно спросил Брайан, пристально глядя ей в глаза. — Вы родились не здесь, я не ошибся?
— К чему эти вопросы, Брайан? — вмешалась Роуз.
— Ничего страшного. Я ведь действительно приезжая. Я из Пилтона, это небольшая деревня в Сомерсете. — ответила Джейн, невозмутимо улыбаясь.
— Пилтон. — эхом повторил мистер Дуглас, отводя взгляд. — Там, наверно, чудно и спокойно. Лондон — шумный и сложный город.
— Я знаю, но меня всегда тянуло сюда. Сама не знаю, почему. — призналась Джейн. С Брайаном ей хотелось быть откровенной, он вызвал у нее доверие, приязнь, искреннюю дружескую симпатию.
— Поймете. — заверил ее Брайан, таинственно глядя на нее. — Я бы с удовольствием пообщался с вами еще, но у меня назначена важная встреча, и мне пора уходить. Знаете… Я подумал, и я приглашаю вас на ленч. Тут недалеко есть неплохое кафе.
— О, я буду рада составить вам компанию.
— Брайан, да ты ловелас. — рассмеялась Роуз, но глаза ее остались холодными. — Но ты не подумал, что Джейн, возможно, занята, а согласилась только, чтобы угодить будущему начальнику?
— Нет-нет. — поспешно опровергла ее Дженни. — Я совершенно свободна в обед.
— Видишь, Роуз, девушка не занята. — Брайан сдержанно улыбнулся, посмотрев на Роуз тяжелым взглядом. — Не переживай, я не воспользуюсь служебным положением. Мы будем говорить только о магазине.
— Я надеюсь на твое благоразумие, Брайан. — без тени улыбки произнесла Кристен. Джейн растерянно заморгала. Господи, кто из них тут начальник? Почему Роуз позволяет себе разговаривать с управляющим таким тоном?
— Доброго дня, дамы. — Брайан склонил голову, и поспешно удалился. Джейн взволнованно смотрела ему в след. Что ее смущало в лондонцах, так это паническая нелюбовь к прикосновениям. Никаких вежливых рукопожатий, дружеских поцелуев в щеку. Подобная сдержанность или холодность отнюдь не придавали местным жителям очарования. Умеренность и постоянный контроль над своими эмоциями свойственны всем англичанам, но Джейн воспитывалась в глубинке, где ограниченный круг общения делал людей более открытыми друг к другу, а здесь все казались фальшивыми и неискренними, скрывающими свое истинное лицо за десятками вежливых масок. Если это и есть аристократическое воспитание, то упаси Господи ее от встречи с настоящим аристократом. Высокомерие, нелюбовь к иностранцам и выходцам из пригородов, ироническое отношение к серьезным вещам, безразличие другу к другу, и холодные застывшие выражения лица — вот такими Джейн увидела жителей Лондона, той части Лондона, в которой она находилась сейчас. И совсем другими казались те, кто по вечерам наполнял засаленный и покуренный зал "Фри Чикен". Они не знали, что значит вежливость, такт, галантность и хорошие манеры. Эти лондонцы так же не нравились Джейн. И она снова ощутила некую тоску, которая вдруг заставила сердце болезненно сжаться. В памяти всплыло печальное лицо бабушки. Она очень редко улыбалась. Почему? Неужели она так и не смогла пережить боль от потери Элис?
— Что с вами, Джейн? — обеспокоенно поинтересовалась Роуз, хотя Дженни была уверена, что на самом деле этой женщине совершенно начхать на ее переживания. — Вы побледнели? Вам нехорошо?
— Нет, благодарю вас за заботу, все в порядке. Я вспомнила о бабушке. Она умерла полгода назад. Не знаю, что на меня нашло.
— Так бывает. Я тоже часто вспоминаю своих погибших близких. Никакое время не способно излечить раны, нанесенные смертью. — сдержанно произнесла Роуз. В голосе ее не было боли, или сочувствия. Она просто сухо констатировала факт. — Однако, нам лучше вернуться в зал.
— Да, конечно. Я просто горю от нетерпения начать обучение. — натянуто улыбнулась Джейн, ловя себя на мысли, что с каждым днем эти приклеенные улыбки "не от сердца" удаются ей все легче. Кто знает, может, и она скоро станет одной из этих замороженных и высокомерных мисс.
— Знаете, Джейн, вы удивительно хорошо воспитаны. Мне даже в голову не пришло, что вы из северной провинции. Вас выдают только глаза. — неожиданно поделилась своими впечатлениями Роуз Кристен. — Когда вы пытаетесь что-то скрыть или неискренни, в них отражаются настоящие чувства и эмоции. Будьте бдительны. Никому не доверяйте. В Лондоне редко можно найти настоящих друзей.
— Но Лили….
— Да, Лайза может быть другом, когда хочет этого. — Согласилась Роуз. — У меня тоже нет повода испытывать желание навредить вам. Я говорю о мужчинах. Вы молоды и очень красивы, Джейн. Вы сами не представляете, каким оружием обладаете. Научитесь в красоте видеть только красоту, не копайте глубже.
— Я не понимаю о чем вы. — покачала головой Джейн. Этот разговор, полный намеков, начал действовать на нервы.
— Я попробую сказать яснее. Не пытайтесь искать душу в неодушевленном предмете, принимайте его таким, каким видят его глаза, не слушайте сердцем. Оно часто лжет.
— Вы это о Брайане или о Джонатане Крейне? — приподняв брови, прямо спросила Джейн.
— Об обоих. — Роуз спокойно выдержала пристальный взгляд Джейн. — Вы очень приятная девушка, обладающая не только внешностью, но и широкой душой. В наше время это опасное качество — наивность и искренность. Однако, я вовсе не советую вам отвергать ухаживания мужчин. Флирт, и легкие, ни к чему не обязывающие романы необходимы каждой женщине. Оставляйте голову трезвой, а сердце свободным и будете счастливы.
— Я постараюсь. — неуверенно улыбнулась Джейн. Ее смущали слова Роуз, смущал разговор с Лили, состоявшийся накануне. Обе сестры какими-то замаскированными фразами пытались ей что-то сказать, о чем-то предупредить, но как же сложно понять их двусмысленные витиеватые фразы.
До обеда Роуз весьма поверхностно и довольно кратко поведала Джейн историю самых ценных экспонатов. Куда с большим энтузиазмом Кристен рассуждала о живописи. В магазине оказалось не меньше сотни старинных полотен, к которым особенно благоговела Роуз. А вот оружие, выложенное в большой стеклянной витрине, внушало старшей сестре Лили ужас. Она обходила самую пыльную витрину стороной, словно остерегаясь, что один из старинных пистолетов возьмет, да и выстрелит в нее. На Джейн произвели большое впечатление восхитительные "сарацинские" ковры, произведенные наверняка в Париже несколько сотен лет назад. Нельзя было не отметить своим вниманием и многочисленные резные сундуки, в которых прежде хранилось белье, а так же необычные старинные прялки, ткацкие станки, пяльцы, люстры и канделябры, разнообразные подсвечники и огромное количество других удивительных потерянных для цивилизованного современного человека вещей.
