— Какой такой муж?! — опешил мужчина, бородатая физиономия которого выразила невероятное удивление. — Кто посмел?! Все знают, что ты — невеста Командира! Ни у кого духу не хватит посягнуть на его собственность!
— Я не собственность. Я человек! — храбро заявила Надия и решительно дернула поводья, вырывая их из рук мужчины. — У меня есть муж. Все! Я теперь не девственница, а значит, не подхожу в невесты Командира. Ведь по закону он берет только девственниц, так? Вот! Все! Теперь отстаньте от меня.
— Кто муж, говори! — грозно крикнул мужчина, шагнув к Надие, вскочил на ступеньку повозки и ухватил девушку за предплечье. — Сейчас ты отправишься к Командиру, врач тебя обследует и скажет, девственница ты или нет. А если соврала, сильно пострадаешь. И там ты скажешь, кто твой муж!
Слава вздохнул, покрутил головой и тихо шепнул:
— Ну на хрена мне это все надо?!
Потом громко добавил:
— Ну я ее муж. И что? Она сегодня была в моей постели. Сегодня утром. Еще какие-то вопросы?
— Кто это тут такой? Что за… Это опять ты?! Как ты сюда попал? Как прошел мимо камер наблюдения Космодрома? Ах ты ж… Ну-ка, выйди к нам, расскажи, как ты украл невесту у Командира! А еще лучше — сейчас мы отправимся к Командиру, и он решит, что с тобой делать!
— Не могу. Мне некогда. Нужно ехать, дела ждут, — невозмутимо ответил Слава, глядя в глаза бородатому человеку с надменной осанкой, тому самому, с которым он ранее встречался на Космодроме.
— Какие еще дела?! — возмутился человек и тут же осекся. — А как ты прошел мимо охраны? Откуда знаешь наш язык? Ведь на Космодроме ты его не знал! Не-эт… ты пойдешь с нами, и тебе придется рассказать, что ты тут намутил. Разворачивайся, бывшая невеста. Иначе сейчас получишь пару горячих!
Слава еще вздохнул и вышел из повозки к внимательно наблюдавшим за ним бойцам. Он знал, что выстрелить из игловика можно в считаную долю секунды — столько нужно, чтобы импульс от мозга прошел к управляющему датчику лазера. Шансов против четверых с игловиками не могло быть. Если только на его месте был бы кто-то другой.
Слава был псиоником, а одной из его способностей была развивающаяся способность видеть ближайшее будущее. Он мог видеть то, что произойдет в обозримом пространстве за четыре минуты до того, как оно произойдет. А это гигантский срок в бою. Просто огромный.
У двоих лазеры были выключены — их он оставил «на сладкое». Те, у кого игловики быди активированы, выстрелили туда, где он только что находился, то есть в пустое место.
Скорость Славы такова, что он просто размазался по пространству, как серая тень. Два удара — и два охранника упали. Еще два коротких движения — два других также распластались в пыли.
Все заняло меньше секунды, сторонний наблюдатель услышал бы только что-то подобное барабанной дроби: трррр — четыре бесчувственных тела валятся в пыль.
Последнее тело еще падало, когда Слава ухватил двух вырубленных мужчин и забросил их в телегу, как мешки с картошкой. Потом подхватил и остальных — они последовали за своими соратниками.
Оглянулся по сторонам — редкие прохожие в ста метрах от них вроде как ничего не заметили, а если и заметили — не подали вида. Слава снова запрыгнул в повозку и заботливо накрыл пологом мужчин, уложенных небольшим штабелем, заодно проверил их состояние — пульс был, так что сработано чисто.
Он не хотел их убивать. Но и оставлять их тут тоже было нельзя: поднимут шум, зачем лишние хлопоты? Обрабатывать их под себя, подчинять тоже не хотелось — на кой черт они ему сдались? Тратить время и силы… Вывезти их и бросить за оградой. Отлежатся, потом пойдут домой.
— Ты их убил? — со страхом и неким оттенком удовольствия спросила Надия.
— Нет. Оглушил. Давай-ка выезжай из ворот, — кивнул Слава на виднеющиеся метрах в пятистах ворота периметра, — пока они не очухались. Не хочется снова бить их по голове. Ты и вправду должна была сегодня отправиться к Командиру?
— Правда. Я не сказала отцу. Они приходили, назначили время, принесли подарки. Я спрятала подношения, а отцу ничего не сказала. Думала, обойдется.
— Глупо как… А если не обойдется? Если они отцу голову оторвут?
— Не оторвут. Я же сказала, что отец ничего не знает. Он тоже хорош — готов продать меня кому угодно, лишь бы прибыль была. Я им что, вещь? — Она помолчала, похлестывая дрозов. Потом спросила с надеждой: — Заберешь меня на корабль? Теперь мне возврата нет. Сам виноват — побил этих дураков, теперь они скажут, что ты мой муж и напал на охрану Командира. А это запрещено законом. Меня убьют или продадут в наложницы. Что еще хуже.
— Это, значит, я и виноват? — усмехнулся Слава.
— Ну да, — нерешительно ответила девушка и шмыгнула носом, — ты.
— М-да-а… Слыхала, Лер? Это я виноват! — сказал Слав в пустоту и пожал плечами. — Ладно. Там разберемся, кто прав, а кто виноват. Сдается, наплачемся мы с тобой.
Ворота проехали нормально. Стражи наверху лениво сидели в тени под навесом, и только один, перегнувшись, сказал что-то насчет сисек возницы, а она показала ему неприличный жест. Стражники что-то сказали в ответ и дружно засмеялись, потом один из них достал флягу и стал пить, роняя розовые капли на обнаженную волосатую грудь.
Степь струилась горячим воздухом, и казалось, что впереди на дороге разливаются водяные лужи. Марево дрожало, скрадывая горизонт, и скала-зиккур вынырнула так внезапно, как будто выросла из земли. Ее шершавая поверхность была некрасивой и прочной, как египетские пирамиды.
Слава даже задумался, не были ли эти самые зиккуры родней земным пирамидам? Почему земные строители выбрали именно такую форму для своих сооружений? Какая связь у инопланетных цивилизаций была с Землей? Может, земляне. Вообще потомки инопланетян!
Лера была уже тут — перед выездом Слава связался с ней по коммуникатору, работавшему через пункт связи Шаргиона, и сообщил о времени встречи. Координаты зиккура корабль засек давно, так что проблем с тем, чтобы найти скалу, не было.
— Привет! — Девушка вышла из-за скалы, увидев приближающегося мужа, и легко запрыгнула в повозку, с любопытством посмотрев на Надию.
Слава усмехнулся: они и правда похожи — длинноногие, худощавые, стройные, с выпуклой грудью, большими глазами и красивыми руками. Только вот волосы у Надии длинные и темные, а Лера носила короткую мальчишескую прическу, и цвет волос был почти белый, платиновый.
Вот, интересно, почему человек считает, что какая-то женщина красива? Может, в нем подсознательно, на генетическом уровне заложено, что вот эта красотка может произвести такое же красивое, как она, а значит, жизнеспособное потомство? Скорее всего так и есть, хотя понятия о красоте в истории человечества менялись, и не раз. Африканцы какого-то племени — Слава читал в журнале — считают, что наиболее красивые женщины имеют невероятно огромный, просто гигантский зад. Все остальное второстепенно. А другие — носят на шее пружинные кольца, вытягивающие ее в длину настолько, что без этих поддерживающих колец голова сломала бы шею своим весом. Но это все экстремальные взгляды на женскую красоту. То, что сейчас видел перед собой Слава, настоящая красота… по мнению европейских мужчин.
