Тем временем взгляд князя становился все более оценивающим. Я бы даже сказала, откровенным. Появилось стойкое, почти непреодолимое желание осмотреть себя — все ли детали моего нехитрого туалета на месте…
Капитан резко шагнул вперед и, подцепив указательным пальцем за подбородок, приподнял мою голову. Только Такима знает, чего мне стоило не отшатнуться, а стойко перенести этот осмотр. Право же, с рабами на рынке и то так бесцеремонно не обращаются.
Наконец Капитан оставил мой подбородок в покое, а затем презрительно и, как мне показалось, несколько разочарованно фыркнул:
— Полуэльфийка…
Я негодующе встряхнула головой, а затем криво усмехнулась:
— И где это вы видели рыжих эльфов?
— Что? Неужели будешь отрицать, что твоя мать согрешила с эльфом?
И это вампирское отродье смеет тыкать мне моей родословной?! Тише, Ри! Тише!
— Не буду отрицать — согрешила. Только не мать, а прабабка. Но найди сейчас хотя бы одного чистокровного человека? У кого в предках эльфы, у кого орки или те же тролли, у кого кто-нибудь еще…
Осторожнее, Ри!
Капитан только поморщился.
— Что верно, то верно… Ладно, судьбы человечества обсудим позже, когда я высплюсь. Так что, дорогая гостья… кстати, как тебя?
— Нефрит. А ты откликаешься исключительно на прозвище Капитан?
— Ну если тебе чем-то не угодил «Капитан», то можешь звать меня Джаредом.
А вот это имя мне прекрасно известно. Ну да, сложно не знать князя, который уже десять лет считается самым богатым и влиятельным в Старом городе. Правда, мало кто обладал достоверными сведениями об этом самом Джареде, так что город полнился слухами — один невероятнее другого — и общее у них было только одно: дорогу этому князю лучше не переходить… Да, теперь многое становится понятно.
— Так вот, я с тобой с удовольствием пообщаюсь и даже познакомлюсь поближе, но только завтра ночью. А пока, будь добра, покинь помещение, я очень устал.
Любезность, смешанная в дикий коктейль с тихой яростью и усталостью — это нечто. И на мгновение у меня даже закралась шальная мыслишка послушаться Капитана и убраться с глаз долой его подальше. Только вот…
— Благодарю за оказанное гостеприимство, но, к сожалению, у меня нет возможности задержаться в этом чудесном секторе еще на одну ночь. — И предвещая готовые сорваться с губ вампира-полукровки слова, я начала развязывать ворот рубахи.
— Что? Неужели так не терпится?.. — Джаред удивленно приподнял брови.
— Наоборот! Я, право же, разочарована, что мое имя оставило тебя равнодушным… — непредусмотрительно туго завязанные веревочки наконец поддались. Я распахнула ворот, явив жаждущему взору Капитана небольшую татуировку в виде оскаленной кошачьей мордочки, расположенную немногим выше правой груди — знак особой касты воров и искателей древностей.
— Вот, значит, как? — Джаред криво усмехнулся. — Так ты воровка?
Мне показалось, или наш бравый капитанишка выглядел немного разочарованным?
— Я предпочитаю, чтобы меня называли Ночной гостьей. Воровки на рынках по карманам шарят.
— А ты такой мелочью не занимаешься? Предпочитаешь не карманы, а дома всяких богатеев чистить, а при случае и на поиск артефактов не прочь подрядиться? Ты ведь именно их здесь ищешь?
Я кивнула — нет смысла отрицать очевидное.
— Согласно договору о сотрудничестве я готова уплатить положенную плату.
Капитан обошел меня кругом, удивленно и, как мне показалось, несколько задумчиво хмыкнул, но от комментариев на эту тему воздержался. Остановился в локте от меня. И почему это комната вдруг стала такой тесной?
— И как же ты оцениваешь свою жизнь?
— В сто л'релей.
Знаю, что очень мало, но намерена за свою жизнь поторговаться. Мне деньги достаются слишком тяжело, чтобы просто так подарить их какому-то вампирюге.
— Двести, — кивнул Джаред и вдруг хищно усмехнулся, блеснув клыками. Да-да, клыки у Капитана были, хотя и небольшие совсем, такие вполне и у человека можно увидеть, — но тогда ты проведешь со мной ночь. В противном случае… с тебя четыре сотни, и можешь уходить хоть сейчас.
Я возмущенно уставилась на этого наглого, бесстыжего… Он издевается! Меня покупать? Как последнюю шлюху? Да за четыре сотни л'релей он чуть ли не месяц может в Веселом доме кутить…
И, с трудом сдерживая рвущееся из груди бешенство, сказала:
— Хорошо, ты получишь четыре сотни.
Капитан удивленно приподнял правую бровь.
— У госпожи воровки много лишних денег? Или я кажусь ей столь противным, что оказаться в долговой яме для нее предпочтительнее, чем в моей постели? — Он провел тыльной стороной ладони по моей щеке. Точнее, попытался. От этой незамысловатой ласки я увернулась.
— Почему же? Отнюдь. Но при других обстоятельствах. Я верю — ты можешь быть очень галантным и обходительным кавалером. Если захочешь.
Джаред недоуменно уставился на меня, а затем расхохотался. Я замерла. Никак не ожидала такой реакции на мои слова.
— Ну-ну! А ты, оказывается, девушка с запросами… Что ж, не хочешь — не надо, я неволить не буду. Можешь идти, деньги передашь через Посредника.
— Хорошо. И да… мне должны вернуть все мои вещи, одежду, оружие. В противном случае я не смогу выполнить заказ и мне нечем будет тебе заплатить.
Джаред задумчиво смотрел на меня, словно взвешивая в уме все «за» и «против». Наконец кивнул.
— Это будет честно, я распоряжусь, — Князь подошел к стене и пару раз дернул за не замеченный мной ранее шнурок.
— И, если ты не возражаешь, то я хочу погостить тут до заката.
— Можешь гостить любое время. Я не против, если у нас завяжется такое выгодное сотрудничество.
Еще бы ты был против! Четыре сотни л'релей за сутки!
— И последнее. Я была бы очень признательна, если бы кто-нибудь из твоих людей проводил меня по Катакомбам до объекта.
— Не вопрос.
Мы как раз скрепили договор рукопожатием, когда раздалось деликатное покашливание. В дверном проеме стоял Сажа.
— Нашу гостью устрой где-нибудь до заката. Проследи, чтобы ей вернули все ее вещи. И смотри, чтобы она особо по базе не разгуливала и по сторонам не смотрела…
— Да, Капитан!
Я отметила про себя, что для этого конкретного мальчишки Джаред и бог, и император. Как и для Клотильды. Как и для Брейна и компании.
— Ну что ж, милостивая госпожа, пойдемте. — Парнишка гаденько так улыбнулся. — Устроим вас, почивать будете как императрица.
О! Это уже мне. И куда подевались вся его любовь и восхищение?
Сажа отошел в сторону, пропуская меня. Я вышла в коридор. Босые ступни тут же обожгло холодом. В коридоре, в отличие от апартаментов Капитана, ковры постелены не были. Я приняла как можно более независимый и безразличный вид — незачем показывать свою слабость.
