Советник ехидно прищурился:
— И волосы сам себе спалил тоже абсолютно случайно?
— Ага! — закивали мы все вместе.
— Хм… а что такое с Эльлиниром? Что-то я раньше за ним не замечал склонности к внезапным обморокам…
— А-а… — начала было Йена, но, видимо, передумала говорить и просто посмотрела на нас.
— Юные террины, — с притворным вздохом обратился к нам Белеринор, — когда в следующий раз надумаете так пошутить, то хотя бы наведите заклинание невидимости и неслышимости.
— Мы еще этого не умеем, — вырвалось у меня.
— Но мы обязательно научимся, — нервно добавила Йена.
— Ага! — так же нервно подтвердила Лисса. — Вот в академию поступать собираемся.
Белеринор задумчиво промолвил:
— Это же надо, двух бойцов-эртаров уложили за такое короткое время!
Кажется, нервно сглотнули уже мы все.
— Вы хоть осознаете, что будет, когда Эльлинир и Дэнарион очнутся? — нахмурил брови советник.
Мы с пониманием закивали.
— А что скажет по этому поводу Владыка? — нагнетал обстановку эльф.
«Да уж точно ничего хорошего! — подумалось мне. — И вообще, Владыка ругаться умеет? И как он это делает? Как он ругается? На орочьем или ему знакомы словечки гоблинов, а может, все-таки у эльфов есть свои ругательства?» Я нервно хихикнула.
Все воззрились на меня. Я пискнула и прикрыла рот ладошкой.
— Вы находите произошедшее смешным, милая террина? — строго посмотрел на меня Белеринор.
Я резко помотала головой, а эльф тяжко вздохнул, возвел к потолку глаза и, обращаясь куда-то в пространство, спросил:
— И что мне с ними делать?
— Пожурить и отпустить! — прохрипела Лиссандра, видимо расслабившись от того, что сразу нас никто не убил.
— Вы не находите, что это слишком мягкое наказание? И кстати, жив ли Дэнарион? Что-то он долго не шевелится…
Мы переглянулись и дружно стали осматривать рыжего.
Внезапно советник расхохотался.
— Успокойтесь, маленькие террины, он просто спит. Вероятно, слишком увлекся «Эльфийской тайной» на сегодняшнем вечере…
Мы отшатнулись от лежащего на полу эльфа и снова воззрились на Белеринора.
— Так что мне с вами делать? Как вас наказать? — снова спросил он.
Я вздохнула и, решившись, выступила вперед:
— Господин мир Соулиссиль, это я все придумала и готова понести заслуженное наказание.
Он подошел ко мне, взял за подбородок и заставил взглянуть ему в глаза. Я отвела взор.
— Забавная террина, — проговорил советник. — Тебе не говорили, что ты очень похожа на Мирисиниэль? Даже цвет волос такой, каким он был у нее.
У меня перехватило горло, но я нашла в себе силы кивнуть.
— Какого же наказания ты заслуживаешь?
— Эй-эй, погодите! Я тоже виновата. Это я сожгла волосы рыжему! — пискнула Латта и встала рядом со мной, намертво вцепившись в мою руку.
Я удивленно скосила взгляд в ее сторону, а Белеринор отпустил меня. Хмыкнул.
— Возьмите, маленькая террина.
Он протянул младшей кузине платок, намекая, что ей нужно вытереть кровь с лица.
— Я тоже виновна! — к нам подскочила Лиссандра.
— И мы! — разом завопили Тинара и Йена, становясь рядом с нами.
Советник удивился.
— Я приложила вашего Эльлинира вазой! — повинилась Тинара.
— А я иллюзии творила, чтобы эльфы побегали! — добавила Йена.
Я поглядела наверх, гадая, почему на наши крики еще не сбежались родители и домовые.
Эльф, проследивший за моим взглядом, произнес:
— Не волнуйтесь, террина Нилия! Я позаботился о том, чтобы нашей беседе никто не помешал!
Мы сникли.
— Позвольте узнать, чем же так не угодили вам мои соотечественники?
Мы насупленно молчали.
— О-о! — протянул советник. — Кажется, я догадываюсь, что причиной вашей обиды стал спор о возрасте.
Мы по-прежнему не отвечали, а он продолжил:
— Или, может, замуж выходить не желаете за эльфа?
Мы угрюмо смотрели в пол и молчали. Перворожденный вздохнул.
— Так что там с наказанием? — мрачно напомнила я.
— Вы спешите?
— Чего тянуть, раз решили, то наказывайте! — промолвила рыжая.
Белеринор молчал, задумчиво рассматривая нас.
— Ну хорошо… Что вы там предлагали? — наконец изрек он. — Как там? Пожурить и отпустить?
Мы с недоверием воззрились на него.
— Вроде того, — прошептала Йена.
Советник улыбнулся.
— Достойная смена выросла у Мири…
Я с удивлением посмотрела на него и быстро, пока страх снова не сковал меня, спросила:
— Вы знали Мирисиниэль?
— Росли вместе, — горько усмехнулся Белеринор.
Я открыла рот. Это сколько же ему лет? Все четыреста? Нет, конечно, эльфы долго живут, но… Он знал Мирисиниэль?!!
Переглянулась с сестрами. Эльф, задумавшись, молчал.
М ы оживились и стали перешептываться. Лисса решила спросить:
— Так что с наказанием?
Белеринор еще раз оглядел нас, кивнул сам себе и произнес:
— Я склонен вас отпустить…
— Правда? — с недоверием воскликнула Йена.
Я прищурилась. Советник улыбался.
— Мы можем идти? — срывающимся голосом спросила Тинара.
Белеринор все еще рассматривал нас, а потом произнес:
— Да… но позднее…
— Позднее? — насторожились мы.
— Я отпущу вас после того, как вы кое-что мне пообещаете. Я же, в свою очередь, пообещаю вам никому ничего не рассказывать, более того, я сам все объясню своим соотечественникам, когда они придут в себя. — Советник уже не улыбался, он смотрел очень серьезно.
— И что мы должны пообещать? — осторожно спросила я.
— Первое условие — вы должны принять выбор Эльлинира и не сопротивляться.
— Мы и не собирались, — пробурчала Йена.
— А второе? — полюбопытствовала Лиссандра.
— Второе? — задумчиво переспросил Белеринор. — Обещайте мне, что найдете венец, а затем одна из вас передаст по наследству своему сыну этот артефакт!
— Сыну? — удивились мы.
— Именно!
— В нашей семье последние сто пятьдесят лет не рождаются сыновья! — отрезала Лисса.
— Я знаю! Но у эльфов есть пророчество…
Он замолчал, видимо обдумывая, стоит ли нам рассказать о нем.
Мы с любопытством смотрели на эльфа, и он решился:
— Смысл пророчества в том, что когда девица из рода мир Лоо’Эльтариусов обвенчается с потомком… хм… другого древнего рода, то у них родится сын, объединив три венца, он вернет эльфам былое могущество.
— Так вот почему вы так легко согласились на брак Эльлинира с Этель, видимо, мир Тоо’Ландил и есть тот потомок? — догадалась я.
