— А их почти не видно, — ответил гном, подразумевая пару дворфов, которые следовали за ним повсюду неотступно, как тень.
Нанфудл снял с себя красный плащ и перекинул через руку. На красивой материи тут же осела сажа. Сморщив длинный нос, гном стряхнул ее, но через минуту плащ снова стал коричневым.
— Разве ты ожидала чего-то другого? — добавил он, обращаясь к спутнице.
— Конечно нет, — согласилась Шаудра. — И я меньше всего жалуюсь на прием, оказанный нам здесь. Правитель Реджис очень радушный хозяин. Но чтобы выполнить задание, нам, пожалуй, придется теперь прибегнуть к магии. Правда, это нетрудно.
И она пристально поглядела на нахмурившегося Нанфудла. Тот двинулся дальше, передернув плечами, и женщина поспешила за ним.
— Но почему здесь? — спросила она на ходу. — Разве не лучше сделать это в нижних помещениях, где хранится уже отделенная руда?
Нанфудл заметно прибавил шаг, помрачнев еще больше.
— Или, может, ты забыл, зачем мы пришли в Мифрил Халл? — напрямую спросила Шаудра.
— Ничего я не забыл! — огрызнулся гном.
— Значит, придумал еще что-то?
— Слушай, а ты заметила, как относятся в Мифрил Халле к Торгару и остальным?
— Реджису нужны воины, — отозвалась Шаудра. — Так что Торгар и его отряд попали к нему как раз вовремя.
Нанфудл остановился и вперил в нее тяжелый взгляд. Женщина растерянно улыбнулась. Неужели он сам не понимает, что она права? Торгар и его люди существенно помогают клану Бренора, потому они и приняли их. Ведь четыреста солдат — это немало.
— Я слышала, что ты тут подружился с еще одним гостем, — промолвила она, когда они снова зашагали по коридору.
— Да, с Никвиллихом из цитадели Фелбарр, — между прочим, этот город такой же соперник Мифрил Халла, как и Мирабар. А ты слышала историю Никвиллиха?
— Могу поспорить, ты расскажешь мне, как Бренор хотел отомстить за этого дворфа, — сказала Шаудра, среди способностей которой был и дар предсказания.
Вскоре Нанфудл подвел ее к большому Столу, сделанному из дерева и камня, в передней стенке которого было множество гнезд для свернутых рулонами карт. Гном наклонился, просмотрел несколько надписей, затем вынул один пергамент и развернул на наклонной столешнице. Бросив на карту быстрый взгляд, он разочарованно вздохнул и снова наклонился, чтобы найти нужную.
— Тоже мне, как топор сделать, так им равных нет, а правильно надписать карту не могут! — ворчал он, просматривая таблички.
Шаудра опустила руку ему на плечо и сказала:
— Ты же знаешь, что за нами наблюдают.
— Само собой.
— Тогда что ты делаешь?
Нанфудл вынул вторую карту и расстелил поверх первой.
— Пытаюсь понять, чем я могу помочь Боевым Топорам, — бросил гном.
Шаудра хлопнула ладонью прямо по карте.
— Бренор дрался за дворфов из Фелбарра, — ответил гном. — Сам, лично! Он лично дрался за своих соперников! Как думаешь, правителю Эластулу может нечто подобное прийти в голову?
— Разве нам об этом судить?
— А разве нет?
Шаудра бросила сердитый взгляд на своего маленького спутника, но гнева она не чувствовала, потому что у нее самой душа не лежала к полученному заданию. Правитель велел им проникнуть к дворфам, чтобы тайком, используя алхимию, испортить запасы руды в Мифрил Халле. Боевые Топоры выпустят некачественные изделия, и этого, возможно, будет достаточно, чтобы подорвать их репутацию на севере. Тогда Мирабар сможет занять ведущее место в торговле.
— Неужели ж мы такие ничтожества, Шаудра? — негромко спросил Нанфудл. — Правитель, конечно, платит хорошо, но разве я могу закрывать глаза на то, что вижу? Для этих дворфов превыше всего справедливость. И они с открытой душой приняли Торгара и двух незнакомых дворфов из Фелбарра.
— Конечно, дворф всегда будет добр к дворфу! — хмыкнула женщина.
— Но они так же добры и к гному, и к тебе, человеку, — возразил Нанфудл. — А теперь вспомни, какой прием оказал королю Бренору правитель Эластул.
— Ты говоришь почти как Торгар Молотобоец, — не преминула заметить красавица Шаудра.
— Но тогда ты не возражала ему,
— Да, и против его гостеприимства по отношению к Бренору тоже, — признала она. — Но зато я совершенно не согласна с решением Торгара уйти из Мирабара, Нанфудл. Приятно, конечно, что нас здесь так хорошо встретили, жаловаться не на что, и я не питаю зла к Бренору и его клану, но я хранительница скипетра Мирабара, и интересы моего города для меня превыше всего.
— Пожалуйста, не проси меня портить их металл, — взмолился гном. — Не сейчас… Умоляю…
Посмотрев на него долгим взглядом, Шаудра убрала руку с пергамента.
— Нет, конечно, — сказала она, и гном вздохнул с облегчением. — Если мы сделаем это сейчас, то повредим не только торговле, но и подвергнем опасности жизни тех, кто бьется с презренными орками. Уверена, что Эластул согласился бы с нашим решением отказаться от выполнения задания… на время.
Нанфудл кивнул с улыбкой, но ни он, ни сама Шаудра не верили в это. Женщина прекрасно знала — осознавать это было неприятно, — что Эластул, узнай он, в каком трудном положении находится Мифрил Халл, еще больше настаивал бы на совершении диверсии.
— Ну, тогда скажи, что ты здесь ищешь и что собираешься делать? — спросила она гнома, разглядывая карту поверх его головы. Она понимала, что на листе изображены самые западные области Мифрил Халла, выход в Долину Хранителя и туннели под ней.
— Пока не знаю, — признался Нанфудл. — Но поглядим, что получится. Может, я выясню что-то такое, что может им пригодиться.
— Надеешься, что король Бренор предложит тебе теплое местечко? — с хитрой улыбочкой спросила женщина.
Гном хотел было возмутиться, но потом увидел выражение ее лица и признался:
— Я здесь всего несколько дней, но Мифрил Халл уже кажется мне роднее, чем Мирабар.
Шаудра не стала спорить. Ей тоже здесь нравилось, поэтому чувства товарища она понимала. Ей лишь было непривычно жить под землей.
— Давай подумаем вместе, — предложил Нанфудл. — Твои магические способности могут очень пригодиться Боевым Топорам в это непростое время.
И Шаудра вновь не стала возражать, хоть это и далось ей не без внутренней борьбы.
Едва вернувшись в Мифрил Халл, совершенно обессиленная и получившая несколько новых ранений Кэтти-бри увидела, что к комнате отца бегут встревоженные жрецы. Сбросив прямо на пол в коридоре плащ, лук и даже пояс с мечом, молодая женщина бегом бросилась к Бренору. Там вокруг постели короля уже столпились жрецы, и среди них был Пайкел Валуноплечий. Все они читали заклинания и молитвы и по очереди прикладывали ладони к груди Бренора, переливая в него свои силы. Бренор чуть шевельнулся и даже вздохнул, но потом замер и больше уже не подавал признаков жизни.
