– Ну что, все обсудили? – мрачно брякнул он, даже не взглянув на Дар-Теена, – пора собираться. Ты, Андоли, бери Шеверта и Миля, а я...
– Ни за что! – маленькая элеана состроила хитрющую рожицу, – я, Топотун, мертвых боюсь. Так что вы с Шевертом берите Миля, а я возьму этого ийлура.
Ее ответ совсем не понравился Топотуну – и Дар-Теен вдруг понял, что этот сутуловатый парень очень даже, как говорят, к элеане неровно дышит.
– Э... мне, право же, все равно с кем лететь, – осторожно сказал ийлур, за что тут же удостоился еще одного презрительного взгляда от безнадежно влюбленного кэльчу.
– Вот и лети с Андоли, – усмехнулся Шеверт, – ты у нее в большом долгу, между прочим.
И Сказочник подал элеане стрелу с ярким оперением – ту самую, что на месте уложила матерого волка.
– Ой, благодарю, – Андоли отвесила шутливый поклон, – Шеверт, а ты-то сам как?
– Великолепно. Как всегда.
И кэльчу скривился так, словно обнаружил паука в ложке с кашей.
* * *
От Андоли пахло болотами, грязной одеждой и мятой. Наверное, решил Дар-Теен, она специально натерлась мятным маслом или отваром, чтобы забить неприятный запах долгой и тяжелой дороги. Скорее всего, Андоли мечтала искупаться в чистом озерце, переодеться и отдохнуть – но дело прежде всего, и потому она терпеливо переносила все тяготы путешествия.
Под коленом неумолимо дергало жаркой болью. Дар-Теен, скрежеща зубами, кое-как взгромоздился в седло у основания шеи крылана, двумя руками поправил больную ногу. Андлоли, которая пока стояла на земле, задрала голову.
– Может, тебя лучше привязать к седлу? А то еще вывалишься...
– Привяжи, – согласился Дар-Теен. Уж хуже точно не будет, учитывая, что ни разу в жизни ему не приходилось перемещаться таким вот образом.
Андоли похлопала крылана по шее, заставляя улечься. Затем – раз, два – и ловко примотала ноги Дар-Теена к седельной подпруге. Сама элеана скользнула в седло за его спиной, подобрала поводья.
Дар-Теен в последний раз оглядел жалкий клочок твердой земли в болотах: Шеверт и Топотун возились с печальным грузом для второго крылана, о чем-то тихо совещаясь. Со стороны ближайшей топи наползал туман, рваными рукавами обнимая и пригорок с лысой верхушкой и мохнатую тушу волка, подстреленного Андоли. А с неба все также срывались мелкие капли по-осеннему холодного дождя – словно иной погоды здесь никогда не бывало и быть не могло.
– Ты когда-нибудь летал? – интригующим шепотом поинтересовалась Андоли и, не дожидаясь ответа, заколотила пятками по гладким бокам крылана.
– Н-но, пошел, пошел, зеленый!
Тот заурчал и неохотно вломился в ельник, мотая угловатой башкой.
– Не туда, не туда! – почти простонала элеана, что есть сил дергая за повод и разворачивая тварь в другую сторону.
Но крылан, видимо, уже давно решил куда именно ему нужно – и, не обращая внимания на крепкие выражения Андоли, что есть мочи припустил в непонятном направлении.
– Стой!!! куда?!! Трясина!..
И после этого – последнего вопля девушки – Дар-Теен вообще что-либо перестал слышать: все заглушило хлопанье черных, с синевой, кожистых крыльев.
Крылан оказался себе на уме: ему всего-то нужно было найти местечко, где росло бы поменьше хоть и чахлых, но все же деревьев. А потому, неведомо как сориентировавшись на болотах, он самостоятельно выбрал место для взлета, грациозно оттолкнувшись задними лапами от шатких кочек среди зеленой зыби.
Деревья катастрофически быстро уменьшались в размерах, злой и холодный порыв ветра вмиг выбил слезы из глаз. Дар-Теен замотал головой и немеющими от ужаса пальцами вцепился в луку седла: от осознания того, что земля далеко, а жизнь целиком и полностью зависит от своенравной твари, под ребрами все сжалось в трясущийся комок.
– Ничего, привыкнешь! – прокричала на ухо элеана.
«Я не хочу привыкать», – Дар-Теен продолжал отчаянно цепляться за край дубленой кожи.
А ветер неистовствовал, так и норовя выбить из седла; ийлуру казалось, что он неумолимо сползает на правый бок – но ноги были крепко привязаны к подпруге, а потому он не мог пошевелиться и выпрямиться.
«Покровители, неужели в небе всегда так?..»
Краем глаза он увидел второго крылана и Шеверта в седле. Макушка Топотуна едва выглядывала из-за головы Сказочника, а сбоку к седлу был приторочен большой сверток, где покоился кэльчу по имени Миль.
Собрав волю в кулак, Дар-Теен все-таки посмотрел вниз, и...
Страх отпустил.
Потому что теперь все казалось ненастоящим, почти игрушечным: пятнистое полотно Эртинойса, перетянутое блестящими нитками рек, лоскуты мохнатого мха, которые на самом деле должны были быть лесами... Отсюда, с высоты птичьего полета, были видны Дикие земли – этакий пологий холм, сплошь затянутый зеленой овчиной, по направлению полета атласом выстлались маленькие горки, являющиеся ничем иным, как холмами кэльчу. Там... где-то там был и Кар-Холом, в котором Дар-Теену уже довелось побывать.
Ийлур оглянулся в надежде увидеть границу Черных песков – но не разглядел. Она терялась в бурой дымке, как будто в воздух поднялась туча кроваво-красной пыли. Зато ближе и чуть севернее... Дар-Теен сглотнул вязкую слюну. Сердце с разбегу ухнуло в лед: там, где заканчивалось странное бурое облако, из тверди Эртинойса в небо устремилась аспидно-черная игла.
– Что это?!! – проорал Дар-Теен, – там, черное?
– Где? – встревожилась элеана. Но тут же, обернувшись, спокойно объяснила, – это башня Могущества, построенная серкт. Ты ее что, никогда не видел?
«Не видел...» – он не мог оторваться от созерцания чудовищного творения врагов.
Башня упиралась в самый небосвод, даже облака – странного охряного цвета – плавали ниже ее верхушки. Присосавшись к синеве, словно паук к пойманной мухе, черная игла пила само небо, и не только: Дар-Теен явственно ощутил, как толчком отлила кровь от сердца. Один пропущенный удар – и снова все в порядке, только вот... Странное, необъяснимое чувство, что самого тебя становится как бы меньше, и жизнь укоротилась на один короткий миг...
– Отвернись и не смотри! – гаркнула Андоли, – ты уже серый весь, еще помрешь по дороге!
Ийлур дернулся, приходя в себя и с трудом перевел взгляд на блекло-зеленый атлас холмов, где чернела воронка, провал, вход в город Мертвых... Кар-Холом.
«Неужели там сейчас кто-то живет?» – Дар-Теен решился, оторвал заледеневшие пальцы от седельной луки и вытер глаза.
– Между прочим, это не самое плохое место, – как будто подслушав его мысли, съязвила элеана, – туда серкт не суются... Да, наверное, им уже все равно. Все, что хотели, они уже и так сделали, и никто им не помешал.
– А как же духи погибших? – Дар-Теен, словно зачарованный, смотрел в приближающуюся кляксу провала.
