Доз отлично видела его жизнь, размеренно пульсирующую под густой шерстью. И пусть он прислуживает хоть самому главному анкаратору, если такой тут имеется, для нее он навсегда останется завтраком, который она уже предвкушала.
Девушки последовали за Бухлом по абсолютно темному коридору. По его уверенным движениям было видно, что Бухл видит в темноте так же хорошо, как и Доз. Вампиресса видела его ехидный оценивающий взгляд, рассматривающий идущих впереди напуганных девушек. Несколько раз он намеренно щелкал кнутом по полу в сантиметре от их ног и радовался испуганным воплям.
Девушки шли вслепую, держась за руки. Они могли ориентироваться лишь на указания коротышки:
- Поворот налево, здесь лестница. Не туда вертишь, я сказал: налево!
Девушки, шатаясь и натыкаясь на стены, шли вперед. Доз старалась запомнить дорогу. Она заметила, что коридор на втором этаже имел несколько разветвлений, но Бухл вел их, никуда не сворачивая, к другой лестнице, ведущей на третий этаж. Деревянная лестница под их ногами издавала плачущие завывания, казалось, под ней разом запищало с десяток котят. Катарина снова оказалась рядом с ней. Доз, желая подбодрить её, шепнула на ухо слова утешения, та изо всех сил сжала её ладонь. В темноте вампиресса видела ее неестественно большие глаза, взгляд метался из стороны в сторону в тщетной попытке хоть что-нибудь разглядеть в окружающем мраке.
Они снова шли по длинному коридору. Минуя десяток дверей, Бухл завел их в узкий коридор. Пройдя мимо еще четырех дверей, он остановился перед пятой.
- Десять человек сюда, - приказал он.
Каждую из них он подталкивал в нужном направлении, а если кто замешкался, на прощание одаривал ударами плети.
- Быстрее, идиотки, нечего толпиться на одном месте. Курицы безмозглые!
Когда плеть взвилась за спиной Доз, девушка отскочила в сторону и с ненавистью зашипела, посмотрев ему прямо в глаза. От рокового шага вампирессу удержала Катарина, в этот момент рванувшая ее за руку, увлекая за собой в комнату. Но коротышка все же встретился взглядом с Доз, после чего былая прыть карлика куда-то подевалась. Развернувшись, он повел оставшихся девушек к следующей двери. Его губы, не переставая, шептали в усы проклятия и обещания расправы.
Но этого Доз уже не слышала.
Стив уже давно не пытался следить за временем. Его замуровали в этот каменный гроб сразу по прибытию в Склеп.
Во тьме время не имело значения, воздух постепенно заканчивался, и вампир все чаше засыпал. Пробуждения раз от раза становились все более краткими, едва позволяющими ему придти в себя и вспомнить, где он находится. В отличие от своей подруги, Стив практически не видел снов. В те моменты, когда его тело просыпалось, мыслями он упрямо возвращался к Доз и Тайлеру. К тем, казалось, недавним событиям, произошедшим в далекой деревушке. Вампир не знал, что стало с Доз. В воспоминаниях до сих пор жил ее образ: девушка внезапно вскакивает, у неё бледное личико, глаза, полные слез и отчаяния. Тогда, на площади, он молился лишь об одном: чтобы она не выдала себя, не кинулась сломя голову ему на помощь … К счастью, она поняла его жест. Что с ней сталось потом, он не знал.
Память вампира все время возвращалась к произошедшему в подвалах церкви.
Как они смогли открыть этот проход? Маг назвал его порталом. Крутящийся вихрь света обжигал глаза, а воздух из комнаты, казалось, втягивается в воронку вместе с людьми, исчезающими друг за другом. Тогда, на площади, его позвал Скотт. Маг попросил вампира о помощи. Если бы Стив заранее знал, о чем попросит старик, то смог бы спасти хотя бы свое сумеречное дитя. Доз смогла бы уйти вместе с теми людьми, что жили в этом странном селении. Вампир в тот момент ярко ощутил силу, идущую от Скотта – это был древний маг, возможно, более древний, чем сам Игнариус. И этот человек знал, что делает. Стив видел, как тот достал странный предмет, не похожий на магические амулеты. На прямоугольной панели заморгали огоньки. Скотт что-то нажал, а потом прямо из воздуха возник вихрь света. Все словно ждали этого и знали, что нужно делать. Стив не увидел, как в руке мага оказался туго сплетённый пучок светящихся волокон. Скотт предложил его вампиру; и он, не без внутренней дрожи, принял то, что взять, казалось, невозможно. Стив ощутил в обоих руках сильное покалывание, сразу же охватившее кисть, будто он опустил руку в ледяную воду.
- Не отпускай, пока не уйдет последний. Я должен следить за передатчиком, - Маг улыбнулся, видя растерянное лицо Стива. - Думаю, ты справишься.
Вампир только сейчас заметил тонкий луч света, который шел из маленького кристалла, расположенного на поверхности того, что Скотт назвал передатчиком. И только когда последний из жителей деревни исчез в светящемся вихре, Скотт, сделав несколько шагов в сторону портала, ловко бросил передатчик вслед ушедшим – воронка сразу стала стягиваться.
- Удерживай нити скольжения, пока поток не иссякнет. А мне нужно вернуться на площадь. Самуэля убили, но я должен поддержать тех, кто остался.
Скотт посмотрел на вампира так, что у того перехватило дыхание и он едва удержался на ногах. Казалось, этот взгляд прошел насквозь, опустошил вампира, разогнав в один момент все мысли и эмоции, что оккупировали его сознание за последние несколько минут.
- Мы не простые смертные, парень. Не печалься за тех, кто остался в этом мире. Они погибнут здесь, но возродятся в другом месте. Мы никогда не расстаемся друг с другом надолго.
И он ушел, чтобы достойно принять смерть.
Оказавшись один, Стивен прислушался к своим смутным ощущениям. Здесь был вампир, и он все видел! Поток ещё переливался всеми цветами радуги в его руках, и Стив испытал страх, что ему могут помешать. Мгновение спустя он увидел, как тень промелькнула вверх по лестнице.
Так называемый отряд мессий, состоящий из трех вампиров и существ, которые не поддавались никакому определению, еще несколько дней не покидал деревню в надежде найти его спутницу. Эти мерзкие создания не были вампирами в физическом смысле этого слова, но они также питались жизненной энергией людей. В этом Стив вскоре убедился.
Несколько раз Эрион довольно жестко пытался допросить Стива о девушке. Тот не отвечал. Выдать подругу, а главное, как бы то ни было, свое дитя, он не мог.
Ему ломали кости, жгли солнцем и огнем, пытались подчинить его разум… Странно, но после долгого и трудного пути вместе со своими друзьями, когда им приходилось скрываться, уходить от погони, медленно умирать в ядовитом лесу, сражаться за свою жизнь - физические пытки не вызывали в нем священного страха. Он принимал их спокойно, как неизбежность, а боль в теле хоть ненадолго, но могла заглушить тоску и переживания, сжигающие его куда сильнее самого Солнца. Все попытки проникновения в его мысли натыкались на стену безмолвия. Он молчал. Стив сам порой удивлялся той опустошающей болезненной тишине, что заполнила его всего, от физических ощущений до глубоких чувств. Эрион злился, ему было непонятно упрямство и безразличие вампира.
