— У тебя есть это оружие?
— Конечно, — он ел очень аккуратно и аристократично, и даже несмотря на это, его тарелка опустела, когда я притронулась только ко второму кусочку бекона. — И опережая твой следующий вопрос, да, я уже убивал Древних. Четырех, если быть точным, и нет, это было чертовски не просто. У меня есть шрамы в доказательство этого, и да, если ты мило попросишь, я может покажу тебе их позже, — он посмотрел сквозь густые ресницы. — Ты собираешься есть? Твоя еда стынет.
Посмотрев на свои крекеры и соус, я рассеяно взяла вилку.
— Почему ты думаешь, что Древние здесь?
— Они всегда были здесь. В этом определенно есть смысл. До того, как Врата закрылись в нашем мире было достаточно Древних. Правильный вопрос — почему они решили связаться с тобой? Как я уже сказал, Древние похожи на... стадо боссов. Чертовски опасны, но не раскрывают себя, пока не приходит время. Тот факт, что один из них был на улице и охотился на тебя должен что—то значить.
Вкуснейший соус на вкус стал как опилки.
— Охотился на меня?
— Это единственное вразумительное объяснение. Никто из Элиты — никто, Айви — не слышал, чтобы Древние искали кого—то из Ордена. Черт, думала ли ты о том времени, когда Фейри охотились на членов Ордена?
Конечно, я думала об этом. Это случалось крайне редко, но все же. Это было далеких три года назад.
— Это что—то значит,— отодвинув пустую тарелку в сторону, он накинулся на свой бекон.— Только один вопрос: зачем им это?
Съев несколько крекеров, я поняла, что наелась. Я попыталась мысленно прокрутить весь разговор с Реном. Он мог наврать мне, мог наплести несусветную чушь, но я уверена в том, что видела. Тот Фейри был необычным, и даже Дэвид подтвердил, что Древние обладают подобными способностями. Мое предчувствие подсказывало мне, что Рен не лжет. Так же, как однажды оно подсказало мне, что маленький брауни безвреден.
И мое предчувствие подсказывало мне не встречаться с Шоном в ту роковую ночь, но я просто проигнорировало его.
И тут меня осенило.
— Может, он охотился не только на меня, а на членов Ордена в целом. Посуди сам, с мая мы уже потеряли троих. В их смерти нет ничего необычного, но, тем не менее, это были хорошо обученные, опытные бойцы.
— Если они охотятся на членов Ордена, мы должны узнать зачем.
— Так вот почему ты здесь? Потому что Древние в Новом Орлеане? — спросила я после того, как официантка принесла наши напитки.
Рен с минуту пристально смотрел на меня.
— Мы отслеживаем передвижение Фейри. По крайней мере, около ста Фейри покинули Запад и осели здесь или в пригороде, но я уверен, вы не заметили прироста.
Подумав над его словами, я покачала головой.
— Их всегда здесь было очень много, поэтому прирост достаточно сложно заметить.
— Вновь прибывшие Фейри залегли на дно. Они к чему—то готовятся, — в раздумьях он замолчал, склонив голову на бок. — Нам известно, что Врата в Мир Иной находятся в Новом Орлеане.
Я наклонилась вперед, ухватившись за край стола.
— Откуда? Лишь немногие знают, где находятся Врата в Мир Иной, и кто охраняет их.
Напыщенный взгляд появился на мужественном лице Рена.
— Я член Элиты, Избранный. Естественно, нам известно, в каком городе находятся Врата. Вот их точное месторасположение и охрана — другое дело. Этого я не знаю.
Только стражи знают, где они находятся и, возможно, главы Ордена. Эту меру предосторожности ввели после того, как Орден обнаружил, что Фейри знают расположение только тех Врат, через которые они прошли в наш мир. Врата закрыты, но с такой же легкостью они могут открыться, и вот тогда последствия будут действительно ужасающими. Тебе случайно не доводилось охранять Врата? Знаешь, это сразу все прояснило бы. У меня предчувствие, что Древние ищут их.
Я фыркнула, хотя это было больше похоже на визг маленького поросенка.
— Ммм... нет. Понятия не имею, где они находятся.
Послышался взрыв смеха из—за стола, за которым сидели две девушки, что привлекло мое внимание. Их лица были пунцовыми, и одна из них выглядела так, словно вот—вот описается. Двое парней присоединились к ним. Один из них положил руку на поясницу девушки, которая смеялась громче всех.
— Ты когда—нибудь задумывалась, каково быть такими же, как они? — спросил Рен.
Оглянувшись на веселящийся столик, Рен напряг свои плечи и наклонился ко мне, как—будто собирался поделиться огромной тайной.
— Иногда я представляю, каково быть такими беззаботными как они. Ничего не могу с собой поделать. Они даже не представляют, с каким дерьмом мы встречаемся каждый день. Везунчики. У нас никогда не было шанса поменяться с ними ролями. Мы родились такими.
— Но... но наша работа очень важна. Мы выполняем различные... — я запнулась, осознав, что говорю как сектант вербовочного видео.
— Я и не говорю, что мы не важны, просто указываю на тот факт, что эти четверо проживут долгую и счастливую жизнь, — возразил он, встретившись со мной взглядом. — Сомневаюсь, что кому—то из нас так посчастливиться.
Это было горькой правдой, которую я отказывалась принять.
— Так ты здесь для того, чтобы найти Врата?
— И для того, чтобы выяснить, что затевают Фейри, — он постучал пальцами по столу. — Ты ведь знаешь, что приближается?
Конечно, я знала.
— Осеннее равноденствие[12] .
— Врата всегда ослабевают при равноденствии и солнцестоянии, — сказал он то, что я и так знала.
— Возможно, они что—то затевают.
— Это не впервые.
— Не впервые, но мы всегда готовы остановить их, — изумрудный взгляд остановился на мне.
Я отстранено смотрела на Рена, пытаясь уложить в голове услышанное. Я думала, что была в курсе всего происходящего, поскольку состою в тайной организации, но, как оказалось, это далеко не так.
— Теперь ты мне веришь? — спросил он, протягивая руку к моей тарелке с беконом.
Наклонившись вперед, я схватила его за запястье до того, как он успел стащить мой бекон.
— Я могу тебе поверить, но это не означает, что ты можешь воровать мой бекон.
Его полные губы растянулись в усмешке. Наши взгляды встретились, и в моем животе запорхали бабочки. Я могу с легкостью увидеть, как можно безропотно утонуть в глубинах его прекрасных глаз или попасться на его обаяние, которое, как мне кажется, было его второй натурой. Его усмешка превратилась в улыбку, обнажающую его ямочки, а глубокое чувство в моем животе превратилось в нечто насыщенное, безумное.
Отпустив его руку, я подцепила бекон и положила себе в рот. М—да, я та еще сердцеедка.
Рен откинулся обратно на сиденье. Его взгляд мерцал, когда он смотрел на меня.
