— Дэвид не знает об этом и не должен знать. Чем больше он знает, тем хуже для меня. Он не должен знать, настоящую причину того, почему я здесь, Айви.
Встретившись с его ожесточенным взглядом, я выпрямилась.
— Почему? Почему это такой большой секрет?
На скулах Рена заиграли желваки.
— Почему Орден остается тайной?
Ответ прост — большинство не поверит нам. Люди верят лишь в то, что видят собственным глазами, а у нас все по—другому. Мы знали, что Фейри существуют. Мы знали, что были времена, когда Древние царствовали в нашем мире. Если бы многие члены Ордена вышли из тени, все бы поверили.
— В любом случае, — продолжил Рен, — я кое—что нарыл на этого ублюдка. Он зарегистрировался в этом отеле под именем Марлон Ст. Кайрс. Живет в полу—люксе, пока его дом строится.
Я нахмурилась.
— Погоди. Это же имя какого—то известного разработчика в городе.
Рен кивнул.
— Именно.
— Святое дерьмо, — прошептала я.
Фейри всегда выдавали себя за известную личность, но никогда не занимали государственных должностей. Фейри стареют намного медленней обычных людей. Для нас они словно бессмертные. На вид Марлону за тридцать, но на самом деле ему не менее пару сотен лет, если не больше. Они могут внушить людям все что угодно, но сейчас, когда появился Интернет, где можно выложить все, что угодно, а у каждого был телефон с камерой, для Фейри все усложнилось. Одним словом, технологии уже не были такими, как двадцать лет назад. Кто—то может наткнуться на фотографии и обнаружить, что они не стареют. Для Фейри опасно находиться у людей на виду.
Рен склонил голову, и прежде чем я поняла, что он делает, он прикоснулся губами к моей щеке.
Отскочив назад, я уставилась на него.
— Какого черта?
Грешная улыбка засияла на его губах.
— Ты выглядела так, словно нуждалась в поцелуе в щечку.
Моя щека горела в том месте, к которому он прикоснулся губами.
— Я выглядела так, словно нуждалась в поцелуе в щечку?
— Да. Все мы нуждаемся в поцелуе в щечку. К тому же, ты чертовски милая, когда смущаешься.
Я хотела дотронуться до своей щеки, но вовремя остановилась. Не хочу выглядеть как последняя идиотка.
— Ты странный.
— Думаю, тебе нравятся мои странности.
Я переступила с ноги на ногу.
— Я не так хорошо тебя знаю, чтобы ты мне нравился.
— Ну не правда. Ты знаешь, что я люблю сахар со вкусом кофе, ворую бекон, — он понизил голос, словно раскрывал мне свой самый большой секрет, — а еще ты знаешь, что я целую в щечки тех, кто в этом нуждается.
— Я...
Что, черт возьми, я могу ответить на это?
Рен отошел в сторону, и мой взгляд устремился к парню, с которым была женщина. Послышалась брань, когда он начал толкать швейцара, пытаясь попасть внутрь.
Дьявольская улыбка появилась на лице Рена, когда он перевел взгляд с ссоры на вход в отель. Его руки сжались в кулаки, а челюсть напряглась. Пока я изучала его, я снова подумала о Марли. Если кто и знал, где находятся Врата, то только она.
Мы с Реном договорились встретиться после пятничного собрания. Я решила пока не говорить ему о том, что у меня на примете есть один человечек, который возможно располагает информацией о Вратах. Как—то мне не очень хотелось попусту разбрасываться своими догадками, да и он особо не возражал. Зато Рен настоял на том, чтобы проводить меня прямо до дома, хоть это и глупо, особенно, если учесть, что я, согласно моему графику, все время патрулировала улицы ночью, а вот он до вчерашнего дня оставался в стороне от этого.
И знаете, если отбросить тот факт, что он следил за мной до самого дома прошлым вечером, — после чего солгал, что порылся в моих документах, якобы для того, чтобы узнать мой номер, — то, не исключено, я бы могла расценить его заботу обо мне как нечто приятное. Но едва ли такое возможно. Как бы то ни было, а всю эту фигню с лазаньем по стенам с дальнейшим проникновением в мою спальню вряд ли можно назвать приятной.
Вернувшись домой около трех часов утра, я обнаружила Динь, мирно спящего на диванной подушке. Его боевой раскрас практически стерся с лица, но был отчетливо виден на теперь уже испачканной ткани. Я просто не представляю, как все это отстирать. Можно ли вообще отстирать подушку? Ух, Динь, с тебя теперь причитается.
Он, должно быть, вымотался до такой степени, что даже когда я взяла его на руки и отнесла в спальню, все еще спал как убитый. Я уложила его на маленькую подушку—собачку, которая находилась на его просто гигантских размеров кровати.
В комнату Динь я старалась не заходить и сейчас, медленно пятясь назад, я осознала, насколько правильным было мое решение. Прямо напротив его кровати расположились подвесные книжные полочки, на которых разместилась целая армия кукол—троллей.
— Оооох, — пробормотала я, когда не меньше трех сотен черных стеклянных глаз уставились на меня, будто оценивая. — Жутковато у него тут.
Прикрыв за собой дверь, я открыла холодильник и достала пакетик сока Capri Sun, после чего пошла проверить французские балконные двери. Распахнув нежно голубые шторы, я убедилась, что двери закрыты. Скорее всего, Рен запер их — я сомневаюсь, что Динь смог бы додуматься до такого.
Выпив свой сок, я, наконец—то, забралась в теплую и уютную постельку и моментально заснула. К счастью, на этот раз меня никто не разбудил и, слава Богу, никто не лежал рядом со мной в кровати. Ближе к десяти я неохотно надела кроссовки для бега и, мысленно подбадривая себя, заставила ни под каким предлогом не заходить на кухню, дабы не напиться сладкого чая или еще чего—нибудь кофеиносодержащего. Это будет моим вознаграждением за то, что я вернулась домой живой. Конечно же, если я вернусь таковой.
Быть частью Ордена означает всегда держать себя в форме, поэтому я привыкла бегать как минимум по три мили четыре раза в неделю. Только благодаря различным видам боевых искусств и бесчисленным регулярным тренировкам я не вешу как слон, хотя признаться честно, поесть я люблю, и довольно много. Я действительно ем все, что вообще можно съесть.
Мне просто необходима пробежка, так как с самой среды я не занималась никакими серьезными физическими нагрузками. А если я буду в плохой форме, то просто напросто не смогу сражаться с Фейри.
Слава Богу, на улице все еще было прохладно. Пробежав по лестнице и спустившись во внутренний двор, я очень надеялась, что это означает скорое приближение холодов. Вставив свои наушники—капельки, я включила музыкальное приложение на телефоне, после чего открыла калитку. Расправив завязки на нейлоновых шортах, я тронулась с места и трусцой направилась к больнице «Кайндред».
