Я ответил, что не знаю.
— Я так и думал! Да ты сидишь на золотой жиле! — Демон дружелюбно улыбнулся. — Во всяком случае, носишь слиток золота на поясе.
— Вот как?
Началось! Всего несколько минут назад я едва не попал в лапы демонам-торговцам. Теперь вот этот вознамерился отобрать мой меч и оставить меня безоружным. Но, к счастью, я разгадал изощренный план. Уж я перехитрю этого проходимца!
— Мог бы предложить тебе за него хорошую цену, — продолжал Бракс, поняв, что кроме «вот как?» больше ничего не дождется.
— Да уж, — инстинктивно сказал я.
— И это твой ответ? — огорчился Бракс. — Ничего, кроме «да уж»? Я ему предлагаю золотые горы за какой-то жалкий золотушный меч, а он даже не соизволит ответить мне просто «да» или просто «нет»! Хватит, больше ничего не говори, человек! Я понял; ты очень хитер и далеко пойдешь, если займешься торговлей! — Демон перешел на доверительный шепот. — Знаешь, когда вся эта заваруха кончится, я планирую провести кое-какие торговые операции на поверхности. Так вот, ты — как раз тот, кто мне нужен…
— Проклятие! — прервал болтовню демона голос благородного Хендрика.
Я поднял голову — посмотреть, что побудило невозмутимого рыцаря высказаться. Дело в том, что довольно большой участок Зоны Отдыха был совершенно разрушен. За зданием, увешанным красочной рекламой: «Проливной рай», «Город пропащих душ», — не было ничего, кроме груды обломков.
— Возрождение… — зачарованно прошептал Ззззз.
— Не думаю, — хмуро возразил Снаркс и указал на вывеску «БОЛЬШАЯ ДУШЕГУБКА МАКСА» и пониже — буквами помельче: «Горячо? То ли еще будет!». — Это совсем не согласуется с голоадским пониманием прогресса, — пояснил демон. — Здесь пахнет человечьим духом. Должно быть, часть ответной акции сверху.
Значит, Эбенезум и другие не дремлют! Я шагал по битому стеклу и щепкам. Что и говорить: картина была впечатляющая! Разор и запустение.
— Проклятие, — повторил Хендрик.
И он, безусловно, был прав. Странно, как быстро ко всему привыкаешь. Мы совсем недавно в этой проклятой Зоне Отдыха, а уже привыкли к нескончаемой череде зданий со странными названиями, ярко освещенными окнами, которые, как оказалось, называются витринами, и демоническим улыбкам продавцов. Я знал, что каждый шаг в Голоадии опасен, но эти прекрасно обустроенные магазины создавали обманчивое ощущение подконтрольной ситуации.
Теперь же мы оказались в царстве хаоса. Обломки стен, осколки витрин, куски… не то каких-то товаров, не то самих демонов. Мусор толстым слоем покрывал зеленоватую землю. От пыли и копоти ничего было не видно в трех шагах.
— Мммм! — замычал волшебный меч. Я поспешил вынуть его из ножен.
— Никого не надо убивать? — взволнованно спросил Катберт, как только оказался на свободе.
— Нет, нет! Просто здесь темновато.
— А! Нужно посветить? Это пожалуйста! Для такой работы я и создан!
Мы прошли еще немного, не проронив ни слова.
— А почему это здесь такая темень, как вы думаете? — опасливо спросил меч.
— Да-а уж… — неуверенно протянул я. — Налицо все следы недавно прошедших здесь сражений. — Я пнул ногой останки рекламного щита. Похоже, сражавшихся было немало. Неужели Эбенезум и другие волшебники наколдовали целую армию нам в помощь?
— Сражения? — нервно взвизгнул меч. — Я знал, что добром это не кончится! Лучше бы вы отправили меня обратно в ножны. Подумайте: так ли уж я вам необходим? Уже совсем светло!
Катберт был прав. Чем дальше, тем светлее становилось. Кажется, зона разрушений близилась к концу, и вдали уже показались ярко освещенные здания.
Бракс опять прилип ко мне:
— Ты кое-что от меня скрыл! Ты не сказал, что твой меч умеет разговаривать!
— Да уж, — ответил я, напряженно вглядываясь в даль, где яркими красками переливалась реклама. — Но вы не спрашивали.
Мне показалось или я и вправду слышал отдаленный рев сражения?
— Погодите, погодите! — встрепенулся Катберт…_-Неужели кто-то меня наконец оценил? Конечно, я умею разговаривать! А еще — светить! Вот, полюбуйтесь-ка! — И меч засиял изо все: сил.
— Вообще-то, светящиеся волшебные мечи — явление довольно распространенное, — заметил Бракс. — Другое дело — способность поддерживать разумную беседу. Это встречается гораздо реже.
— Беседу — может быть. А вот насчет слова «разумная» я бы поспорил! — вставил Снаркс.
— Ты! Это ведь ты назвал меня «золотушным»? — рассвирепел Катберт.
Снаркс вскинул руки:
— Нет! Я бы никогда ничего подобного не сказал! Уж кто-кто, а я-то знаю тебе истинную цену! А золотушным тебя обозвал другой демон. — И он указал на Бракса.
— Другой демон? — все больше распалялся Катберт. — Это тот, который после восхищался мною? Ах ты, двуличный голоадец! Шутить такие шутки с волшебным мечом — все равно, что играть с огнем!
— Я? — Бракс с самым невинным видом дымил сигарой. — Да я всего лишь бедный торговец, зарабатываю на жизнь в поте лица. Что я такого сказал?
— Я слышал это ясно! Ты отозвался обо мне, как о «каком-то жалком золотушном мече». О да, я знаю: именно так о тебе и думают, если ты только и делаешь, что колешь, рубишь и режешь! Будь я волшебным зеркалом, горя бы не знал!
— Проклятие, — прошептал Хендрик мне на ухо. — Я-то думал, что, когда меч в ножнах, ему нас не слышно!
Признаться, я и сам так думал. Пришлось тут же спросить у Катберта, как обстоят дела на самом деле.
— Сказки это все, что я ничего не слышу! — признался Катберт. — Уж эти мне хозяева… Когда вынимают меня, только и разговоров, что о моей рыцарской чести и беспримерной храбрости! А как засунут в ножны — совсем другая песня! Уверяю вас, все, что надо, я прекрасно слышу, где бы я ни был!
Что до меня, то я тоже кое-что услышал: ужасающий грохот. Мы как раз подошли к концу Зоны Разрушений, как я мысленно окрестил место недавних боев. А грохот доносился из Зоны Отдыха.
— Проклятие, — промолвил Хендрик.
Сначала я хотел положить конец препирательствам и отправить Катберта в ножны, но потом подумал, что меч может пригодиться мне в любой момент, потому что если неподалеку от нас кто-то был, то он нас уже услышал. А может, эта маленькая армия слишком занята военными действиями и не заметит нас?
Дорога петляла, так что мы видели перед собой не более шести зданий одновременно. Издали доносились голоса, точнее, три голоса.
— Изловим чужаков! — кричал один.
— Проклятие, — негромко сказал Хендрик. — Да это же Сборщики Ужаса!
— В тюрьму их! — крикнули все три голоса хором.
Опять загрохотало, на сей раз — в большом магазине слева от нас. Может, спрятаться в одном из зданий? Но витрины здесь были темные, а двери — накрепко заперты.
