— О, я знал, что ты заговоришь об этом! — Демон сделал выдох, выпустив дым через нос. — Да, я работал на Гакса. По двум причинам. Первая — Гаксу Унфуфаду не говорят «нет». Вы же имели случай это заметить. Один неверный шаг — и он швырнет тебе в лицо какой-нибудь убийственный стих! — Демон содрогнулся. — Но, именно работая на Гакса, я пришел к своему нынешнему мировоззрению. Я понял, что если он получит то, что хочет, отношения между демонами и людьми в корне изменятся, и не в лучшую сторону.
— Хорошо, — сказал я. — Но почему мы должны тебе верить?
— Не верить честному Браксу? — Демон выпустил еще одно колечко дыма. — Я уже сделал жест доброй воли — забрал только молодую волшебницу Нори, в то время как послан был за маститым Эбенезумом!
Да, с этим не поспоришь! Мне надо было подумать.
— А почему все такие мрачные? — оживился Бракс. — Ну-ну! Вы просто еще не успели почувствовать вкус к такой жизни! Под землей бывает превесело. Если хорошенько прислушаться и если ветер дует в нужном направлении, можно иногда услышать вопли грешников! Голоадия — навсегда!
— Минуточку! — Снаркс опять пошел в атаку. — Навсегда, говоришь? Я так тосковал по родной природе: лава, ежевика, слизь! Меня ведь вышвырнули на поверхность. Ты не представляешь себе, как я мечтал вернуться!
— Вот! Отрадно наблюдать такие настроения! Я так ценю в демонах приверженность старым голоадским традициям! Представьте, я сочинил ряд стишков и мудрых изречений на эту тему. Вот послушайте-ка!
Бракс откашлялся и пропел дребезжащим голоском:
Завидуй нам, весь белый свет!
Голоадии ведь круче нет!
— Мм-да-а! После такого возвращаться домой уж точно не захочется, — удрученно пробормотал Снаркс.
И все-таки, что бы Снаркс ни говорил, стишок получился запоминающимся.
— Итак, — произнес я самым волшебническим тоном, на какой только был способен, — что ты от нас хочешь?
— Да просто сотрудничать, работать с вами бок о бок! — Бракс раскинул руки, будто намеревался всех нас заключить в объятия. — Голоадия — для демонов. А Вушту, я полагаю, следует вернуть на прежнее место!
Я призадумался. Чтобы работать с Браксом, как он выразился, «бок о бок», придется заключить сделку.
— Ты поможешь нам найти Нори? — спросил я.
— Чтобы она еще раз огрела меня по башке? — Демон глубоко вздохнул. — Ладно, если уж без этого нельзя.
Я повернулся к Снарксу и Хендрику:
— Ваше мнение?
— Проклятие, — не замедлил с ответом рыцарь.
— Нам нужно поговорить с глазу на глаз, — сказал правдивый демон.
Мы отошли в сторону, и Снаркс прошептал:
— Я точно знаю: демону верить нельзя!
— Да уж, — ответил я. — Но ведь ему все равно известно, где мы находимся и какова наша цель. Не лучше ли воспользоваться его помощью, чем отвергнуть ее и не знать потом, что он еще выкинет?
— Пожалуй, ты прав! — вынужден был признать Снаркс. — Поистине, люди познаются в минуты смертельной опасности! Я всегда знал, что ты довольно успешно действуешь своим посохом, но не предполагал, что иногда еще и думаешь!
— Да уж, — не стал возражать я. — И все-таки было бы неплохо повидать учителя и спросить у него совета.
Снаркс хлопнул меня по плечу:
— Так за чем же дело стало? Есть способ увидеть твоего учителя! Волшебный меч-то тебе на что?
Какие вы, право, люди! Почему я обо всем должен тебе напоминать?
Конечно же! Эбенезум ведь сказал мне, что мы сможем общаться при помощи меча. Нельзя было терять ни минуты. Я тут же выдернул Катберта из ножен.
— Чего надо?! — завизжал испуганный меч.
— Ты нужен, чтобы переговорить с учителем!
— Вот славно-то! — с облегчением сказал меч. — А то я уж было подумал: опять придется убивать. Эта зеленая кровь! Я из-за нее плохо ориентируюсь.
Может, он и прав. Я тщательно вытер подолом рубахи присохшую к лезвию кровь.
— Так гораздо лучше. Сразу по-другому смотришь на мир! — оживился меч. — Запомните: чистый меч — счастливый меч! Так с кем вы хотите вступить в контакт?
— С Эбенезумом!
— С кем? — переспросил Катберт.
— С Эбенезумом! — вышел из терпения Снаркс. — Такой волшебник в Восточной Вуште! Тебе еще что-нибудь надо знать? А может, нам самим найти его и подать тебе на блюдечке?
— Будьте добры, не орите так, — негромко произнес глубоко оскорбленный Катберт. — Мы, мечи, конечно, всего лишь орудия смертоубийства, но у нас нежная и чувствительная душа. — Катберт помолчал немного, пытаясь справиться с собой. — О вы, держащий меня в руке! Как ваше имя?
— В-вунтвор, — удивленно пробормотал я. Катберт, очевидно, позабыл, что однажды мы уже знакомились.
— Вунтвор, — смиренно повторил меч. — Очень рад познакомиться. Никто не представляется волшебному оружию. Тебя просто выдергивают из ножен: вжик-вжик-вжик, — и обратно в ножны. Какой смысл, я вас спрашиваю, быть волшебным?
— Да уж… Так мы вступим, наконец, в контакт с Эбенезумом?
— О, разумеется! — ответил меч. — Как неприятно целый день торчать в ножнах, вы бы знали! Я в том смысле, что совершенно не с кем поговорить, например, о том, какой смысл быть волшебным… Ах да, связаться с Эбенезумом! Поднимите меня над головой и крутаните три раза. Все остальное я сделаю сам.
Я выполнил все в точности. После первого взмаха мечом передо мной появилась маленькая светящаяся точка. После второго — точка разрослась до размеров яблока. После третьего — свет залил все вокруг. Теперь мы, словно в окно, глядели на лужайку Академии Чародейства и Волшебства в Восточной Вуште.
— Ваша Волшебная Милость! — раздался голос Клотуса. — Одеяние готово!
— Правда? — отозвался знакомый голос, владельца которого пока не было видно в окно. — Несите его поскорее! У нас полно дел.
Клотус пересек лужайку. Окно несколько сдвинулось, видимость на мгновение ухудшилась, а когда снова прояснилась, мы увидели Клотуса, стоявшего перед Эбенезумом.
— Вот оно! — с гордостью произнес портной. — Все, как вы заказывали. Модель четыре-семнадцать!
Да, это было то, что хотел учитель. Магическое окно оказалось достаточно чистым, чтобы я смог разглядеть искусную вышивку: звезды и полумесяцы.
— Прекрасно! — воскликнул Эбенезум. — Теперь я снова чувствую себя настоящим волшебником.-
Он разворачивал сверток, принесенный Клотусом, и вдруг замолчал, застыв с выражением крайнего неудовольствия на лице. — Да уж… Это что такое?
— А что? — как ни в чем не бывало спросил Клотус. — Всего-навсего короткий рукав!
— Короткий рукав? — воскликнул Эбенезум дрожащим от гнева голосом. Он развернул еще один сверток, — очевидно, нижнюю часть костюма.
