Вероника, вцепившись в мою ладонь будто клещами, уверенным шагом протащила меня через весь зал. Зайдя за огромную скульптуру богини, девушка постучала в неприметную деревянную дверь пять раз с различными интервалами.
Явно это был какой‑то шифр.
Пока мы ждали ответа, я посмотрел снизу вверх на деревянную скульптуру, возле которой мы стояли. Красивая и величественная. Высота богини без учёта постамента пятьсот двадцать три сантиметра. Пять метров и двадцать три сантиметра…
Хотел спросить, почему у богини Лады именно такая высота, но не стал. Да, Вероника уже почти моя официальная целительница, но жители этой планеты не умеют на глаз определять точное расстояние или, например, время, как это делают Александрийцы. Помню, как‑то я зашёл к Архуну в гости, а тот отчитывал Отмеченного за то, что тот без линейки ничего отмерить не может.
Хм… можно спросить по‑другому.
– А почему скульптур пять, а идолов двадцать три?
– А? – вздрогнув, Ника повернулась ко мне и нервно улыбнулась. – Какой ты внимательный. Потому что праздник в честь богини Лады двадцать третьего мая.
Щёлкнул замок в двери, и мои размышления о том, были ли числа пять и двадцать три священны до появления современного календаря или это случилось позже.
– Вероничка, как я рада тебя видеть! А какого ты красавца к нам привела! Заходите скорее!
Дамочка лет сорока на вид в длинном сером платье и с распущенными светлыми волосами смотрела на меня со жгучим интересом.
– Ну полно вам, сестра Ирина! Это мой избранник! – возмутилась Ника.
– Да я не притязаю. Но, знаешь, могу хорошенько его разогреть перед ритуалом, – лукаво усмехнулась женщина.
Целительницы странные. Даже я со всем своим опытом это признаю.
Сестра Ирина проводила нас в кабинет настоятельницы храма. Ей оказалась кокетливая женщина с красиво уложенной причёской, в которой удивительно органично поблёскивала седина. Даме минимум лет шестьдесят, но и она не упустила возможности подколоть Вероничку и построить мне глазки.
К счастью, после этого странного флирта мы таки перешли к делу.
– Итак, Аскольд, готов ли ты перед лицом Богини взять на себя ответственность за обеспечение мирского благополучия юной сестры Вероники в обмен на то, что в случае необходимости она всегда будет готова оказать тебе священную помощь служительницы богини нашей Лады?
– Готов, – коротко ответил я. В местных богов я не верю, но признать Веронику своей целительницей могу перед кем угодно.
– Юная сестра Вероника, уверенна ли ты в том, что Аскольд Сидоров достоин стать твоим сакральным избранником?
– Да! – громко ответила она.
– Что ж, богиня Лада засвидетельствовала вашу решимость. Теперь нам осталось уладить мирские дела, – улыбнулась настоятельница. – Ну, Аскольд, не передумаешь?
– Давайте уже ваши бумаги, – хмыкнул я.
– О, гляжу, тебе не терпится перейти к ритуалу? А умений‑то хватит оставить нашей юной сестре лучшие воспоминания о священном действе? – усмехнулась ехидная старушенция.
– Не волнуйтесь, хватит, – успокоил я её.
А дальше нас ждала самая не сакральная часть сакрального ритуала – подписание договоров. В какой‑то момент я припомнил Вадима – как же долго он ворчал, когда рассказывал, сколько разных бумаг ему пришлось подписать при покупке «РВМ».
Так вот мне, похоже, пришлось подписать ещё больше. Аки древний писарь, право слово!
Фактически договора защищали именно Веронику. Обо всех нюансах я расспросил свою целительницу ещё в офисе, перед тем, как мы решили расставить все точки над «ё» в вопросе нашего сотрудничества.
– Вот, возьмите, – ознакомившись с бумагами, я всё подписал и вернул их настоятельнице. – И это тоже. Чистосердечное пожертвование храму, – я протянул ей толстую пачку купюр. Первое пожертвование нужно делать наличкой, а потом можно спокойно переводить на счета храма – чай, не совсем в каменном веке живём.
Как мне скромно сообщила Вероника, сумма пожертвования – добровольная. Но пожертвования от рода, в котором служит целительница, на сумму менее чем в двести тридцать пять тысяч в год храм сочтёт оскорблением.
Огромнейшая сумма! С одной стороны, именно поэтому целительницы в основном выбирают себе господ из древних родов. С другой же – как правило, все самые сильные воины из древних родов и выходят.
Но бывают, конечно, исключения. Некоторые аристократы платят столько, сколько считают нужным, а не сколько хотят храмы. Другие аристократы будут смотреть на это косо, но на наличие в роду целительницы – благосклонно.
В итоге оказываешься в небольшом репутационном плюсе. И с целительницей «в команде».
И опять эти числа двадцать три и пять. Хорошо хоть священослужительницы не стали совсем уж наглеть и не поставили вперёд пятёрку – минимальный взнос в полмиллиона с лишним уж как‑то совсем не тянет на добровольный.
И всё же, несмотря на то что мне теперь придётся содержать Веронику, и ежегодно жертвовать деньги на поддержание храмов богини Лады и ее служительниц – я рад. Так или иначе, воевать мне определённо придётся, и наличие собственной целительницы точно спасёт жизни моим товарищам.
За целительницу некоторые убить готовы!
Это я уже проверил.
А деньги – это всего лишь деньги.
– Так, ну раз со всеми нюансами разобрались, то пойдёмте за мной, – бодро заявила настоятельница.
Ну а дальше нас ждал очередной виток странных ритуальных действий. Нас с Никой развели по разным комнатам для подготовки. В «моей» раздевалке меня дожидалась сестра Ирина – та самая, что открывала дверь. Эта ненасытная дамочка очень активно помогла мне раздеться, а затем омывала моё тело в деревянной кадушке.
Как я узнал позже, не все целительницы выбирают себе господина. Некоторые остаются «вольными». Дар их слабее, зато над ними в миру никого нет. В основном именно вольные и служат в храмах.
И да, то, что у них нет господина, не значит, что они девственницы. Всё как раз совсем наоборот…
Сестра Ирина в своём усердии не боялась замочить в кадушке платье, отчего мокрая ткань прилипла к её аппетитной фигуре. Размеренными движениями она растирала меня, смывая всю мирскую грязь перед священным ритуалом.
А своими прикосновениями и томными взглядами настраивала на свершения, если главная звезда вечера – юная целительница Вероника, растеряется.
После омовения Ирина преподнесла мне церемониальную одежду. Просторные штаны и рубаху – очень похожие на те, в которых я выступал на турнире.
– Пуговка лёгкая, – проворковала сестра Ирина, коснувшись пуговицы сбоку штанов, – одно движение, и лишняя одежда слетит.
Ну да, всё сделано для того, чтобы возможная неопытность сторон не помешала ритуалу.
Затем мы прошли по длинному коридору и остановились возле деревянной двери, на которой было вырезано изображение богини Лады. По пути сестра Ирина объясняла мне, что предстоит делать.
– У вас даже последовательность поз предусмотрена? С ума сойти! – хмыкнул я.
Стоя под дверью в ритуальный зал, я невольно вспомнил разговор с Архуном. Не так давно мы с учителем обсуждали здешних целительниц и пришли к выводу, что в принципе рождение целительниц – плод естественной мутации. Ну а сами они, по сути, мутанты. Жи́ва целительниц проявляется иначе, поэтому целительницы неспособны использовать боевые техники, даже самый простенький покров, и не имеют атрибута. Их жи́ва чистая. И она влияет на организм носителя уже тогда, когда он ещё в стадии эмбриона. А может, и раньше, ибо целительницами рождаются только девушки. И эти девушки имеют проблемы с деторождением. Целительницы беременеют крайне редко, но, если удалось – рождают новых целительниц.
Но чаще мутация проявляется случайно – подавляющее большинство целительниц рождаются в самых обычных семьях. Но никогда в семьях тех, кто потомственно используют жи́ву для сражений. Целительниц сложно убить из‑за высокой регенерации. Собственно, благодаря этому их и определяют. Например, родилась в семье бедняков девочка, порезалась случайно, а рана затянулась прямо на глазах. Радостные родители тут же тащат дочь в храм Лады для проверки дара. Ну а потом получают солидную сумму за то, что вернули ребёнка её настоящей божественной матери.
