– Она могла убить под влиянием эмоций, – возразил Агн, – потом испугаться и позвать Верона. Тот и придумал все, что мы увидели.
– К тому же люди Леиного склада, – медленно произнес Тацу, – склонны придавать слишком много значения символам. Она вполне могла обставить все так и сама, если для нее это значило что–то особенное. Но у нас такие доводы в пользу их вины, какие можно отнести к половине жителей Ойя. По крайней мере, к почти всем знакомым Лакоста.
– Но что же тогда делать? – осторожно спросил Рекки, привычно сидевший на коробке у входа в кабинет. Ее все забывали убрать оттуда. И не факт, что уберут, раз уж Рекки выбрал ее своим излюбленным местом.
– Работать дальше, – скривился Джейко. – Вполне возможно, что эта сладкая парочка сейчас начнет суетиться. Пусть ребята из наружки поводят их. Только очень осторожно. Мне интересно, чем они занимаются и с кем общаются. Лакни, сегодня, как я приказал, отдыхаешь. Завтра на тебе остается театр и те, кто мог стать покупателями лазоревых кристаллов, а также возможные недоброжелатели Лакоста не из «шутов» и не из театра. Нам уже известны некоторые жертвы этих камней из тех, кто был задержан в том притоне, а также чьи имена назвали его хозяин и обслуга. Поговори с ними и семьями.
– Да, Шеф! Но я могу заняться этим уже сегодня. Я нормально себя чувствую.
– Лакни, я недостаточно четко выразился? – Голос и выражение лица начальника мгновенно заставили трудолюбивую подчиненную послушно отрапортовать:
– Простите, Шеф. Завтра приступлю.
– Отлично. Алиса, на тебе маги. Мне нужны списки всех, чья деятельность могла подразумевать использование лазоревых кристаллов. Поговори с Роко Маери. Уже пора. Мне кажется, в самое ближайшее время начнутся самые интересные события.
– Куда уж дальше, – буркнул Агн.
– Скоро узнаем, – задумчиво произнес Джейко. – Совсем меня замотали. Вот что я только что собирался делать?
– Скоро придет оборотень–маг, – подсказал Эрик. Моранна и Ския спрятали улыбки. Тацу все равно их увидел и погрозил приятельницам кулаком. Те не очень убедительно состроили виноватые мины.
– Точно. Когда именно?
– Я думаю, он уже здесь, – произнес откровенно забавляющийся «бобер» у дверей.
Действительно, буквально в следующее мгновение присутствующие в кабинете услышали вежливый глуховатый голос, уточняющий у кого–то, как ему увидеть начальника Магического Сыска. Джейко поспешно выпроводил всех, кроме подруг, попросив Эрика проводить посетителя к нему.
Волк понравился главе Магического Сыска. Уже немолодой, скорее зрелых лет, с сединой в серых волосах, он производил впечатление надежности и суровости горной гряды. С такими сложно, но весьма удобно иметь дело. Когда уже завоевал их доверие.
Тацу коротко обрисовал ситуацию, девушки совместными усилиями вернули щенку исконный облик и передали его на руки оборотню. Тот долго, пристально и с применением магии рассматривал диковинное создание. Матиуш притих и как–то испуганно смотрел на мужчину. Но не пищал и мужественно терпел. Словно почувствовал, как показалось Джейко, что Волк вреда ему не причинит. А тот хмурился все больше и больше.
– Ну что там, док? – не выдержала Моранна.
Оборотень немного помолчал, потом неохотно ответил:
– Ничего хорошего, лэрэ–сэ, – поднял такие характерные для перевертышей звериные глаза на присутствующих и прояснил: – Вы правы, это оборотень. Волк–полукровка. Вторая половина – от собаки. Как вы сами отлично знаете, Клан таких детей не принимает. И сведений о них имеет очень мало. По крайней мере, мне о таком звереныше ничего не известно.
В оборотнических Кланах полукровок очень не любили. Дело в том, что гены человека другой расы или даже Клана мешали обращению в зверя. Иногда оно, впрочем, сохранялось, порой детям от подобных союзов доступна была частичная трансформация, но чаще они не получали эту – для оборотней основную – особенность расы.
– Я как раз еду домой, в Клан то бишь, – снова заговорил оборотень, – так что постараюсь что–нибудь узнать, но не обещаю. Дальше, – он еще немного помолчал, – по нему видно, что в этой шкуре он очень долго. Не знаю, как у него раньше было с превращением, но то что он сможет вернуться в человеческий облик вновь сомнительно. Волчатам… и щенкам подобного возраста крайне опасно проводить в шкуре зверя более нескольких дней, а этот явно уже долго не обращался. Он маленький, сознание еще не окрепло, а значит, нет некоторых ментальных связок, необходимых для возвращения после длительного пребывания в облике животного. Могу посоветовать вам отыскать его родителей, но, полагаю, вы и сами до этого уже додумались, – Джейко действительно уже дал такое задание одному из своих людей, – или отдать в приют. В Клане им не будут заниматься. Надо еще показать другим, – полупоклон в сторону Скии, – белым магам, иногда среди них встречаются неплохие специалисты по нам, то есть перевертышам. Может, посоветуют что–либо. Насколько я знаю, никого из наших магов – я имею в виду чародеев–волков, которые могут сказать что–либо более того, что сказал сейчас я, – в Ойя нет. Ваш сотрудник и меня–то перехватил разве что не на пороге… Ежели ничего не выйдет и вы решите возиться с ним дальше, то рекомендую отправиться в столицу. Там точно есть нужные вам специалисты. Можно и в Кайран, но поверьте, это будет очень долго и муторно. А время сейчас играет против вас.
– Что мы сейчас для него можем сделать? Я имею в виду – сами, – нахмурившись, спросила Деншиоми.
– Покой, лэрэ, – пожал плечами Волк. – Покой, общение и забота. Может, и сам перекинется. Кто знает, – мужчина скривился. – С полукровками никогда не знаешь, чего ожидать. Игра генов в случае с ними абсолютно непредсказуема.
Джейко кивнул и забрал на руки отпущенного Волком и уже вновь ластящегося к нему щенка.
– Все ясно, лэр, благодарю вас, вы нам очень помогли. – Он немного помолчал, потом все же решился. – Есть еще одно. Недавно я встретил одного из ваших сородичей…
Тацу рассказал про того Волка, что напал на него в особняке Эггерры. Оборотнический маг слушал напряженно. Прочитать мысли по его лицу не представлялось возможным, но Джейко не сомневался, что сказанное ему не нравится. Когда же начальник Сыска замолчал, Волк еще долго думал. Он не стал обвинять в чем–то собеседника, ибо отлично знал, что Тацу не могут ошибаться в ментальной магии, равно как и принимать такие решения без достаточных на то оснований. Так же он не стал бегать по кабинету, крича, что отомстит всем негодяям, и убиваться по незнакомому, но все–таки сородичу. Перевертыш был уже в том возрасте, когда бурные проявления чувств не свойственны.
