Они вступили в широкую пещеру, освещенную множеством маленьких свечей на потолке и на стенах, мерцавших, как звезды. Маленький бородатый человечек остановился и перевел дыхание.
— Пришли, — охрипшим от страха шепотом сообщил он. — Здеся. Смотри. Отсюда лазить к свету.
Баррик устремил взгляд в том направлении, куда указывал гном. В дальнем конце комнаты пробивалась узкая полоска света — то ли дверь, ведущая к свободе, то ли досадный обман зрения.
— Там? — одними губами спросил Баррик.
— Да.
Гном, которого принц по-прежнему держал за шиворот, беспокойно заерзал. Быть может, он боялся, что его коварный замысел сейчас будет раскрыт, или не верил, что Баррик выполнит свое обещание и отпустит его на свободу.
— Иди вперед, — распорядился Баррик. — Посмотрим, открыта ли дверь.
Неожиданно для самого себя принц рассмеялся. В голове у него царила странная пустота — ему было все равно, дурачит его гном или нет.
Опустошенность сменилась почти невыносимой радостью, когда он подошел поближе и увидел огромную дверь из темного дерева, украшенную металлической резьбой. Судя по пробивавшемуся из-за двери свету, она была открыта — вероятно, охваченные паникой стражники забыли ее запереть. С помощью гнома, проявившего необычную для миниатюрного существа силу, Баррик потянул за ручку, и дверь приоткрылась так, что он вполне мог в нее протиснуться. В другое время принц заинтересовался бы фигурами и рунами, вырезанными на темном металле, но сейчас у него было одно желание — как можно скорее увидеть свет и вдохнуть вольный воздух.
После душного сумрака, царившего в подземелье, серый сумеречный день в стране теней показался Баррику ослепительно ярким. Свет ударил ему в глаза, словно он вышел под палящее полуденное солнце.
Для гнома яркий свет был невыносимым. Закрыв глаза руками и что-то жалобно бормоча, он попятился назад. Баррик не стал ему препятствовать — гном честно выполнил их договор, и принц не собирался отказываться от своих слов. Однако несколько мгновений спустя маленький человечек вылетел из пещеры и покатился под ноги Баррику. Из спины его торчали три оперенные стрелы, и кровь, хлеставшая из ран, успела насквозь промочить грязную рубашку. Гном был еще жив, но его прерывистое свистящее дыхание говорило о том, что он при смерти.
— Ты очень удобная мишень.
Слова, долетавшие из пещеры, падали, как тяжелые камни, и гулкое эхо делало их еще более зловещими.
— Если попытаешься бежать, мои стражники мигом тебя подстрелят. Ты умрешь так же, как твой маленький приятель. Хочешь жить — немедленно возвращайся в пещеру.
Ноги Баррика приросли к земле, и он при всем желании не сумел бы бежать. Впрочем, попытка бежать была обречена — невидимые лучники вонзят в него множество стрел раньше, чем он найдет укрытие. К тому же в заточении принц так ослабел, что догнать его не составило бы никакого труда Баррику оставалось лишь выполнить приказ и вернуться в пещеру. Там, в окружении обезьяноподобных стражников и вооруженных луками длинноголовых, стоял Уени'ссох, приспешник покойного Джикуйина. Лицо его по-прежнему было серым, как у трупа, глаза сверкали холодным голубым огнем.
— Прежде ты принадлежал Джикуйину, — ровным невыразительным голосом изрек бессонный. — Теперь Джикуйин мертв, и ты принадлежишь мне. Ворота в чертог повелителя Земли должны быть открыты, и ты поможешь нам в этом. Смерть Джикуйина изменила только одно — сокровища богов получит не он.
— Я не буду вам помогать, — отрезал Баррик. — Лучше убейте меня.
Он метнулся к выходу, готовый получить на бегу стрелу и умереть на месте. Жгучая боль, пронзившая его ногу, заставила его споткнуться и упасть. Баррик скорчился на полу и увидел, что стрела вонзилась в его лодыжку. От боли перехватывало дыхание, но принц по-прежнему не отводил глаз от дверного проема, пропускавшего дневной свет, прекрасный и манящий. Только теперь юноша в полной мере осознал, как его гнетут мрак и духота подземелья. Легкие отказывались вдыхать воздух, пропитанный запахом дыма, гниения и крови.
Конец неотвратимо приближался. Баррик боролся до конца, он сделал все, что было в его силах. Но ведь он говорил им — всем этим людям, убеждавшим его не сдаваться, — что сил у него очень мало. Он с самого начала знал, что обречен на поражение. Те, кто на него полагался, наверняка тоже знали об этом.
Серолицый человек сверлил Баррика взглядом своих сверкающих глаз. Он высунул тонкий, как у ящерицы, язык и облизал сухие губы.
— Есть некая вещь… Да, у тебя есть некая вещь, — молвил Уени'ссох. — Я это чувствую. Могущественная вещь.
Баррик в ответ лишь слабо застонал, не постигая смысла этих слов. Внезапно его пронзила догадка.
Зеркало. Священный предмет, который доверил ему Джаир! Баррик ощутил холодок в том месте, где завернутое в тряпицу зеркало касалось его груди. Этот монстр, этот оживший труп не получит его.
— Не понимаю, о чем ты… — с нарочитым равнодушием пробормотал принц.
— Молчи.
Уени'ссох вытянул длинную руку. Костлявые пальцы почти коснулись груди Баррика. Длинноголовые и косматые стражники окружили своего повелителя, как демоны на храмовых фресках.
— Отдай его мне.
Баррик покачал головой, выражая величайшее недоумение. Но хотя серолицый так и не коснулся его, принц чувствовал, что неодолимая сила вытягивает зеркало из кармана его рубашки. Все его существо воспротивилось этому, словно зеркало пустило корни в его груди и оторвать его можно лишь вместе с куском живой плоти. Баррик пронзительно закричал, но на каменном лице Уени'ссоха не дрогнул ни один мускул; лишь огонь, пылавший в его глазах, становился все сильнее.
Баррик зажал карман, не выпуская зеркало, но внезапно волна слабости и безразличия накрыла его с головой. Что толку сопротивляться? Он не в силах противостоять этому мерзкому существу, чья власть поистине безгранична.
«Ты должен отдать его!» — прозвучало в мозгу принца, и Баррик с содроганием осознал, что это голос Уени'ссоха.
— Нет, нет! — попытался возразить Баррик, но бессильный протест захлебнулся в пучине отчаяния.
Бледные губы серолицего искривились в ухмылке. Зеркало рвалось прочь и увлекало за собой тело Баррика. Уени'ссох опустился на колени рядом с ним.
— Ты хочешь отдать его, человек солнечного мира, — проговорил он. — Ты хочешь. И когда оно окажется у меня, я пойму, по какой причине Одноглазый так заинтересовался тобой.
«Ты ничего не получишь!» — хотел крикнуть Баррик, но собственный язык не слушался его.
Уени'ссох был слишком силен. Принц понял, что сейчас потеряет зеркало, а вместе с зеркалом потеряет все.
